Ярослав Горбачев - Проспавший смерть, опоздавший к рождению

- Хорошо, сейчас всё будет! Рассаживайтесь по местам, и, пожалуйста, пристегнитесь.

- Зачем? Разве система искусственной гравитации не работает?

- Нет, с ней всё хорошо, просто по технике безопасности рекомендуется, при взлёте и посадке.

- По ней чего только не рекомендуется!

- И всё же, я бы настоятельно попросил...

- Хосе, не спорь. Хорошо, Александр... Саня, мы так и сделаем. Давайте, расходитесь по местам, пристёгивайтесь, и нашу рабыню Изауру тоже известите...

- Какую-какую рабыню?

- Не суть. Главное, ты же понял меня, да?..

Когда старенькая Победа-4, наконец, поднялась над космодромом и взмыла ввысь, навстречу ей садился большой звездолёт с опознавательными сигналами инквизиции.

Повешение - древний как мир способ казни, который, как правило, заключается в удушении верёвочной петлёй под воздействием тяжести тела. Чаще всего, смерть наступает не от невозможности вдохнуть, а вследствие сдавливания сонных артерий, которые подают кровь в мозг. Также распрстранён вариант со сбрасыванием с высоты, тогда шея попросту ломается.

Пыльная площадь Нью-Вашингтона, образованная двухэтажными деревянными домиками мэрии, шерифа, небольшой скромной церквушкой, и единственным каменным зданием на всё поселение - тюрьмой, была переполнена народом. Возбуждённо галдела невиданная для здешних мест толпа, вперемешку местные старожилы и многочисленные приезжие.

Все эти люди собрались вокруг главного украшения городка, большой виселицы. Самой простой, выполненной без затей - длинной поперечной жерди на высоте метров трёх, с двумя держащими её столбами, наподобие буквы «П», и помоста снизу. Помост в момент казни убирался из под ног посягнувших на закон и оказавшихся столь неосторожными, чтобы подставить шею правосудию, и предоставлял дальнейшую заботу о поддержании их веса сплетённым меж собой пеньковым волокнам.

Трое избитых и исцарапанных, крайне истощённых людей, в еле прикрывающих тела изодранных лохмотьях, уже стояли босыми ступнями на чуть прогибающихся досках. Усатый Нэд Смит, гордо сверкавший шестиконечной звёздочкой на груди, деловито проверял скользящие узлы и поочерёдно накидывал на приговоренных петли. Его помощники стояли рядом - шериф сам всегда занимался казнями, не доверяя любимое дело никому.

Закончив все требуемые для экзекуции приготовления и перепроверив всё по несколько раз - за время, что Нэд занимал свою должность, у него не было ни одной порвавшейся верёвки и прочих казусов - шериф повернулся к народу, поднял руку, призывая к тишине. Пригладив шикарные усы, похожие на пытающихся сползти на плечи больших мохнатых гусениц, он приступил ко второму своему любимому делу - начал говорить.

Тем временем, безразлично шаривший по толпе взгляд одного из осуждённых вдруг остановился и впился в лицо рыжеволосой женщины, оказавшейся очень близко от виселицы, прямо в первых рядах. Она уже давно смотрела на оборванца, а тот просто не замечал направленного на себя внимания, погружённый в мысли явно не самого радостного содержания. Из-за того, что шериф вещал что-то про злодеяния Дикого Билла и его банды, а собравшиеся на казнь люди воодушевлённо и одобрительно гудели, тихо произнесённый мужчиной вопрос потонул в многоголосом гомоне и остался неуслышанным. Фраза же, сорвавшаяся с потрескавшихся и обветренных губ, состояла всего из двух слов и звучала как «Скажи им!».

Но женщина либо смогла расслышать, несмотря на шум, либо прочитала по губам, либо просто догадалась. И в ответ лишь молча покачала головой, будто говоря: «нет». Мужчина отвернулся, скривившись. Но тут же был вынужден вновь посмотреть на рыжеволосую - она кинула в него камнем, весьма ощутимо попав в грудь. Вновь уперевшись в женщину взглядом, осуждённый на смерть с удивлением увидел протянутый в свою сторону клочок бумажки, на котором можно было разглядеть коряво написанное: «Поклянись помочь. Найти и отомстить». Несколько секунд два человека неотрывно глядели друг на друга, между их глазами будто пробегали искры. Потом мужчина прошептал что-то, наклонив голову. И тут же над площадью разнёсся громкий возглас, перекрывший и размеренную басовитую речь шерифа, и исходящий от толпы монотонный многоголосый гул.

- Стойте, подождите!

- Что, мать вашу, случилось? - Нэд, уже почти завершивший речь, как раз собирался заканчивать и выбить уже наконец доски из-под ног осуждённых. О том, чтобы дать висельникам последнее слово, или сигару, или что-то ещё, не было и речи. Чёрный мешок на голову, верёвка на шею, и всё. В этот раз, слишком уж серьёзные преступления совершили приговорённые.

Нэд отвлёкся от приведения приговора в дело с явной досадой. С недовольным выражением на лице он обернулся к женщине.

- Не надо казнить того вон! Он не виноват.

- Ты в своём уме, Лиз О`Лири? Это бандит!

- Нет, они его возили для потехи! Как и меня... В тот же день.

- И почему ты только сейчас об этом говоришь?

- Вспомнила! Не узнала сразу...

- Лиз, извини, но что-то не верю я тебе. Мне кажется, ты напутала что-то, или недоговариваешь...

Из толпы начали доноситься многочисленные крики в поддержку Нэда, и он, отвернувшись, всё-таки завершил начатое - опора ушла из-под ног пойманных бандитов, и они повисли, дёргаясь, каждый на своей верёвке, чем-то напоминая нанизанных на рыболовные крючки червяков. Правда, касалось это только двоих - одновременно с приведением приговора в действие, раздался выстрел. Верёвка, державшая третьего, лопнула, даже не успев натянуться, и неудавшийся висельник упал вниз.

- В чём, мать вашу, дело? - Разгневанный голос шерифа разнёсся по площади. Не снимая руки с торчащей из кобуры рукояти, за которую инстинктивно схватился, услышав такой знакомый звук, он тут же отыскал глазами посмевшего ослушаться. Естественно, это оказалась всё та же рыжеволосая женщина, которая стояла сейчас, окутанная клубами порохового дыма, одна - люди вокруг неё расступились, спешно отходя в стороны. - Тихо, вы! Я хочу слышать объяснения!

- Так сказала же. Он невиновен. Я старалась забыть всё, как страшный сон... Но сейчас точно понимаю - вы хотите казнить невиновного! Отпустите его!

- Мать т... Лиз, ты сошла с ума! У тебя нет доказательств!

- А у вас есть доказательства, что эти трое вообще виноваты? Почему не отправили в ближайший суд, а? Тебе не кажется, Нэд Смит, что я знаю обо всём этом намного больше тебя? И кого угодно здесь?

- Да, но почему... - Битый жизнью, побывавший не в одной переделке суровый мужчина явно смутился, ненадолго опустив глаза и скривившись, будто съел кислый лимон.

- Не веришь мне? Обвиняешь во лжи? Что ж... Тогда придётся вызвать тебя!

- Чёрт, да что ты...