Валентин Егоров - 1941 год (СИ)

— Вы уж, Леночка, постарайтесь!

В этот момент с заднего сидения автомобиля послышался легкий всхрап господина Косинского, из-за чего Леночка мгновенно превратилась в рассерженную кошку. Тут она во всю старается, читает этому иностранцу текст, выученный ею наизусть за одну только ночь, а он, вы только представьте себе, в это же самое время изволит себе спать! Видимо, голос Леночки так изменился, что Вальдемар Косински проснулся, он с хрустом потянулся всем своим телом и поинтересовался:

— Где же мы находимся? Сколько времени нам еще ехать до гостиницы?

Если бы этот вопрос касался бы содержания тетради, наизусть зачитываемый экскурсоводом Семеновой, то Леночка обязательно в деталях ответила бы на этот вопрос. Но в этом случае отвечать пришлось водителю автомобиля, тот пару секунд пожелал губами кончик своего уса, а затем промолвил:

— Сорок пять минут! Через сорок пять минут мы подъедем к гостинице Метрополь. Там вам, господин, заказан люкс размещения.

Этот был опытный водитель Интуриста, он ни единым словом не упомянул название того шоссе, по которому сейчас двигался его автомобиль. Этот водитель только что продемонстрировал юной Леночке, как следует себя вести, что можно и что нельзя говорить своим иностранным гостям! Старик водитель проявил достойную любому русскому человеку секретность в общении с возможным врагом народа, которого вез в гостиницу.

Ровно через сорок пять минут автомобиль притормозил рядом с гостиницей, фонарные столбы рядом с которой горели в полнакала, словно город находился на осадном положении и соблюдалась светомаскировка. Леночка Семенова выпорхнула из автомобиля, легко взбежала по ступенькам мраморной лестницы и исчезла за дверьми, ни проронив, ни единого слова. Вальдемар Косински продолжал сидеть в салоне автомобиля, не зная, что ему делать, своим поведением он боялся нарушить какие-либо ему неизвестные правила поведения гостей Интуриста и этим самым привлечь к себе внимание НКВД. Но, когда и суровый водитель, по-прежнему, хранивший враждебное молчание, покинул свой автомобиль и начал вокруг него прохаживать, то Вальдемар решил погулять вокруг автомобиля. Он покинул шаги и начал нарезать круги вокруг этого авто, неизвестной ему марки. Правда, оно почему было очень похоже на американский автомобиль «Форд «Модель Т».

Больше из тактичности, чем из интереса Вальдемар Косински на ломаном русском языке поинтересовался маркой и заводом производителем этого автомобиля, на что тот сурово, насупив седые брови, ответил:

— Господин хороший, не надо ко мне подлезать с всякими провокационными вопросами, все равно я не поддамся на вашу удочку! Я, как и был русским пролетарием, так им и останусь до самой своей смерти, вам меня не свернуть с правильного пути! Слишком уж вы, господин хороший, молоды и неопытны, чтобы меня обратить в чуждую мне веру капитализма.

Вальдемар прекрасно слышал и понимал слова этого старого водителя, но он так и не понял, что же тот конкретно имел в виду, отвечая на его вопрос о марке этого полуфабриката, а не автомобиля, на котором его привезли из аэропорта. Внезапно двери гостиницы распахнулись и в дверях показалась рассерженная Семенова, которая поинтересовалась:

— Господин Косински, почему вы не идите в гостиницу, я там стою, стою перед администратором и жду, когда вы изволите появиться, а вас все нет и нет?! Вас не расселят в гостинице «Метрополь» до тех пор, пока вы не предъявите свой паспорт!

Этот несколько вызывающее обращение со стороны экскурсовода Интуриста рассердило Вальдемара. Поэтому он собрался с духом и довольно-таки резко ответил:

— Уважаемая Лена, мне не нравится, как вы со мной обращаетесь, как разговариваете со мной. Я первый раз в своей жизни прилетел в вашу страну с реальным коммерческим предложением. Перед вылетом я вам направил точный перечень людей, с которыми хотел бы встретиться и обсудить совместную работу! На организацию одного этого авиаперелета я потратил больше двадцати тысяч долларов. В Москве же меня вместо того, чтобы предложить реальную программу переговоров, встречают одними только обещаниями. Сейчас я могу сказать, что вами была не проработана моя просьба о беседах с руководителями вашего государства. В результате я оказался в положении, когда мне ничего не остается, как снова сесть в автомобиль, отправиться в аэропорт, чтобы подняться на борт самолета и вылететь обратно в Стокгольм?! Более того, вы, товарищ Семенова, не говоря мне ни слова, убегаете в гостиницу, а потом возвращаетесь и начинаете меня упрекать в том, что я будто бы заставил вас ждать, что вам нужен мой паспорт, который вы отобрали еще в авиапорту и до сих пор мне не вернули.

С каждым словом, произнесенным господином Вальдемаром Косински, Елена чувствовала себе все более и более виноватой, хотя ее основной задачей, как экскурсовода, было сопровождение иностранца, рассказ о достопримечательностях города, а также перевод его разговоров с советскими гражданами. Над его реальной программой пребывания в Москве работали совершенно другие люди, так называемые референты. Они писали все необходимые письма с просьбами о встречах, беседах или о переговорах, то есть экскурсовод Семенова не имела к этой части программы пребывания шведа польского происхождения, господина Вальдемара Косински, никакого отношения. Но сейчас экскурсовод Семенова оказалась в положении, когда была вынуждена принять на себя все огрехи ее товарищей по работе с иностранными туристами и бизнесменами.

— Господин Косински, — начала говорить она.

Но Вальдемар ее перебил, сказав:

— Меня зовут Вальдемар, я привык, когда ко мне обращаются по этому имени!

— Извините меня, Вальдемар, но я не могу этого сделать! Уважаемый господин Косински, позвольте мне принести свои извинения за некачественную подготовку вашей программы пребывания в Москве на девятнадцатое и двадцатое июня одна тысяча девятисот сорок первого года. Дайте мне, пожалуйста, три часа, к десяти тридцати сегодняшнего утра ваша программа будет окончательно скомпонована, мы примемся за ее осуществление!

Вальдемару пришлось отказаться от двух номеров, окна которых выходили на внутренний дворик гостиницы, он решил остановиться в третьем номере, окна которого выходили на фасад здания Государственного академического малого театра Большого театра. Но главная хитрость этого номера заключалась в том, что еще одно окно этого номера, расположенного на третьем этаже, выходило за угол здания гостиницы. К этой же стене были пристроены несколько старинных зданий, крыши которых и находились на уровне этого окна.

Приняв душ холодной водой, горячей воды в кранах гостиницы попросту не оказалось, Вальдемар Косински быстренько переоделся в рабоче-крестьянскую одежду, сбитые в каблуке башмаки, неглаженные тряпичные брюки, кургузый пиджачишко и неизменная кепка аэродром. В этой одежде он снова стал Иваном Фроловым, пареньком только что выпушенным из тюрьмы. Справку об освобождении он запрятал во внутренний карман пиджака, а за пояс брюк сзади засунул свой полностью заряженный «Вальтер Р38». Остро заточенную финку, этот нож стал очень популярным в криминальном мире Советского Союза после совсем недавно закончившейся Зимней войны с белофиннами.