Валентин Егоров - 1941 год (СИ)

Пока Николай рассказывал, Фролов вспомнил этого парня. Он был самого малого роста среди всех ястребков, но отличался своим веселым характером. Среди своих друзей он слыл великим оптимистом и был легок на подъем. Иван никак не мог вспомнить его фамилию, но все парни называли его Наперстком, из-за его малого роста и непробиваемого оптимизма! Когда Коля закончил свой рассказ, то он поинтересовался:

— Насколько я понимаю, этот лес сейчас полон и немцев, и красноармейцев! Пока ты ожидал нашего появления, не проходил ли кто рядом с тобой?

— Немцев, товарищ командир, я не видел и не слышал! Несколько раз слышал русский говор, но этих красноармейцев я сам тоже не видел. Эти люди говорили о том, что им нужно прорываться за линию фронта! Но за два часа до вашего появления, я увидел странную группу людей, они между собой не разговаривали, а объяснялись одними жестами рук.

— Что ты можешь еще об этих людях сказать?

— Все они были в камуфляже или в плащ-палатках, так что мне было бы трудно сейчас сказать, были ли это немцы или красноармейцы. Внутри меня осталось одно нехорошее чувство, что с этими людьми мне было бы лучше ночью в лесу не встречаться.

Иван Фролов задумался, пока он не понимал, кто и почему напал на еще не сложившийся партизанский отряд?! В этот момент Дмитрий продолжал беседовать с Наперстком, интересуясь деталями утреннего немецкого нападения, как повели себя их товарищи по отряду в тот момент. В последний момент Иван Фролов решил ночь провести вместе с отрядом, так как ему было нужно переговорить с Семеном Лукашевичем по некоторым вопросам.

— Хватит трепаться по пустякам, друзья! Пошли на мельницу!

Они могли пройти на старую мельницу, не заходя в разгромленный немцами партизанский лагерь, но Фролова исподтишка терзала мысль о том, что ему необходимо посмотреть на то, что от лагеря оставили немцы! Поэтому он решительно добавил:

— Но, сначала, друзья, мы зайдем в лагерь! Посмотрим, что немцы там натворили!

В самую последнюю минуту Иван почему-то, позднее он и сам никак не мог объяснить этого своего решения, зайти в разгромленный партизанский лагерь не со стороны тропинки, которой они сейчас шли, а со стороны реки. В этой связи они все трое сошли с невидимой тропинкой, а, круто взяв вправо, начали долгий пологий спуск к речке.

Около девяти часов вечера было все еще светло, они подползали к лагерю со стороны реки. Фролов, в который раз проклинал себя за то, что выбросил в лесу свою винтовку. Сейчас в руке у него был немецкий «Вальтер», не очень надежное оружие для боя в лесу! Дмитрий полз с винтовкой, хотя у него осталось всего три винтовочных патрона. Довольный Наперсток пыхтел с автоматом ППД в руках, два диска к автомату делали его уверенным в себе бойцом автоматчиком. Когда троица поднялась на вершину подъема, ведущего от речки, то перед их глазами появилась панорам партизанского лагеря. Ивану в глаза бросилась взорванная партизанская землянка, из которой бойцам вместе с командиром Лукашевичем удалось удрать подземным ходом. По воронке от взрыва можно было понять, что немцы не поленились в этом случае, они землянка взорвали фугасом в десять килограмм тротила. После такого взрыва ни один боец не должен был бы уцелеть в этой землянке!

Меньшим фугасом немцы вдребезги разнесли полевую кухню, которую всего лишь три дня назад Фролов выпросил у командира полка РККА, полк которого выдвигался на защиту государственной границы. Слегка усилив свое зрение, Иван тщательно обследовал каждый метр партизанского лагеря. Он тут же убедился в том, что на его территории не видно ни одного трупа партизана! В этот момент в его сознании вспыхнула и погасла одна интересная мысль.

— Дима, поинтересуйся у Наперстка в отношении «особиста», о котором ты мне недавно рассказывал? Меня интересует, был ли он в землянке, когда напали немцы, а если не был, то где он находился? Сам ли он отсутствовал, или же твой отец, куда-то его посылал?

Семен Иванович Лукашевич, командир партизанского отряда «За свободу советской Белоруссии» неприветливо встретил появление Ивана Фролова. Он даже не пожал ему руки, а головой кивнул на его приветствие и коротко бросил, что очень занят, что поговорит с ним, когда освободится. В тот момент он о чем-то беседовал с каким-то мужчиной, интеллигентного вида и в очках на носу. Фролов спокойно отошел в сторону, выбрал себе место поближе к костру, который горел прямо в помещении старой мельницы, подстелил себе солдатское одеяло, сел на него и углубился в свои мысли. Наперсток свой ППД поставил к стене, но так, чтобы автомат был бы под его рукой, и с шутками и прибаутками принялся готовить чай на всех.

Дима внимательно осмотрел внутреннее помещение здания, которое называлось Старой мельницей. С приходом Красной Армии в Западную Белоруссию владелец этой мельницы поляк мельник бросил ее, собрал вещи и вместе с большой семьей уехал в оккупированную немцами Польшу. В течение месяца мельница, вдруг ставшая бесхозной, была местными крестьянами разграблена до ниточки, нашлись даже чудаки, которые выломали тяжеленные жернова и увезли их в свое хозяйство.

Сейчас от мельницы остались одни каменные стены, поэтому партизанский костер горел на земле, весело потрескивая, и согревая еще восемь человек, дремавших поблизости, шестерых парней и двух девчонок. Дима успокоился, когда увидел одну из девчонок, Настюху, младшую сестру Кольки Примакова. Родители их померли всего лишь год назад, а сестра и брат стали комсомольскими активистами. Первыми отзывались на партийные и комсомольские призывы, не забывая при этом агитировать своих односельчан вступать в колхоз. Когда началась война, то Колька и Настюха первым пришли в комсомольский Истребительный батальон, чтобы бороться с фашизмом!

Заметив появление Димки Лукашевича, Настя Примакова приподнялась на локтях и приветливо помахала ему рукой. Со своим братом этой девчонке почему-то всегда было скучно и неинтересно. Но с появлением в ее жизни Димки Лукашевича, Настя сразу же заметила, насколько ей были интересны его мысли и высказывания! Да, и мальчиком он оказался интеллигентным, даже когда они оказывались наедине, не лез со своими поцелуями, а руками за пазуху! Хотя, что касается поцелуев, то Настя была бы не против того, если бы Димка иногда решился бы на этот подвиг!

— Привет, где пропадал? Мне показалось, что тебя целую вечность не было в отряде? Дим, устраивайся рядом со мной. Слушай, Димка, а тебе здорово идет эта форма немецкого солдата! Ты в ней сейчас прямо, как настоящий немец! Но почему ты, Дим, одет в эту форму?

— Привет, Настя, рад тебя снова увидеть! Был в городе! Сегодня немцы появились в Лиде. Вот и пришлось нам пробираться в отряд, переодевшись в немецкую форму!