Борис Миловзоров - Точка бифуркации

© Миловзоров Б.В., 2006.

© Издательство «Игра слов», 2007.

® Все права защищены.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Дух был рядом, когда Бенни Адамс вступил в борьбу с пространственной дырой, и хорошо видел, как тот вспыхнул ярче солнца безжалостным холодным пламенем. Безжалостные лучи гнали вон из мира Ирии все чужеродное, в том числе и самого Духа. Он знал, что это неизбежно, но он понятия не имел, опасно ли это для его жизни. Духу было очень страшно, наверное, подумал он, подобный страх испытывают люди во время смертельного риска. На мгновение в нем вспыхнуло удивление и восхищение их мужеством, дающим им шанс думать и действовать в самые роковые минуты, а потом его мысли спутались. Сознание, подчиняясь непреодолимой силе, стало меркнуть, одновременно оно медленно вытягивалось вдоль незримой тугой нити, приближаясь к ней все ближе и ближе, и эта ослепительная линия света перестала быть холодной, она впилась в него огненными жалами. Дух дернулся, но не мог противостоять неведомой силе, которая ломала его, заставляя обвиваться вокруг нее, обжигаться об ее огненные струи, терять представление о времени и о себе, и превращая бытие в один короткий вскрик боли. Боль росла и росла, заслоняя собой воспоминания, мысли, чувства, наконец, она вспыхнула внутри Духа чудовищной разрушительной вспышкой и разорвала его в клочья.

А когда его сознание вновь ожило, то сожалеть о себе самом было уже поздно. Да, и ни к чему: он вновь был. В первый миг возвращения в мир он только почувствовал себя, во второй, вновь научился мыслить, а в третий, все вспомнил. Темнота вокруг треснула мелкими брызгами, и Дух ощутил себя крохотным темным пятнышком на фоне ослепительной ажурной сети из мириадов лучей света. Они густо пересекалась вокруг него, порою так густо, что превращались в сверкающие круги. Ему вдруг нестерпимо захотелось влиться в это торжественное и прекрасное сияние, в душу хлынуло сожаление, что этого не случилось. Видимо, его создатели, а он почему-то знал, что это были они, не считали это возможным или своевременным.

— Не желай того, чем уже обладаешь, – ласково прозвучало у него внутри. – Ты выполнил свою работу безупречно и достоин, слиться с нами, но не сейчас, ты еще многое можешь совершить. Готов ли ты служить?

— Да, конечно.

— Тогда выбери себе имя.

— У меня много имен.

— Мы это знаем. Выбери одно.

— Смит. Я хочу быть Смитом.

— Что ж, вновь рожденный, мы будем знать тебя Смитом. Мы даем тебе новое задание. Мы учли твое долгое общение с расой людей и поэтому поручаем тебе надзор за ними.

— Я вернусь на Ирию?!

— Нет. Твоего участия там не требуется, наблюдать за нею будут другие.

— Понятно.

— Ты уйдешь на другую планету, ту, на которой люди послужили началом новой цивилизации. Для нас до сих пор остается загадкой, как им это удалось, поэтому предполагаем чудо.

— Чудо?!

— Да, то есть прямое божественное вмешательство. Мы издавна ищем такие события и их следы во Вселенной. На этой планете уже были и мы ожидаем, будут еще подобные редкостные для вселенной события. Там ты будешь свидетелем, собирающим осколки божественного вмешательства.

— Я буду жить среди людей?

— Да, как человек. Будешь рождаться, стариться и умирать, и вновь рождаться. Все твои жизни должны быть подчинены этой цели. Мы верим, что ты справишься.

— Как мне знать о своей цели, как помнить о вас?

— Это всегда будет при тебе.

— А как держать с вами связь?

— Она тебя найдет.

— Могу ли я вмешиваться?

— Как человек — да, как наш наблюдатель — нет.

— Смогу ли я найти грань?

— Слушайся рока.

— Разве у меня есть рок? Я всегда думал, что только исполняю волю своих создателей.

— Да, мы создали тебя, но роком наделяет Господь.

— Меня, Господь?!

— А чем ты хуже других?

— Я не рожденный.

— Это не имеет значения. Итак, спрашивай.

— Почему вы уделяете столько внимания этой цивилизации? Ведь во вселенных множество других разумных рас.

— Мы изучаем все известные нам цивилизации. Каждое вместилище разума бесценный источник, но другими занимаются другие имена, Смит. А ты будешь человеком.

— Но люди от природы не добры!

— Но и не злы.

— Не думал, что моя судьба вновь будет связана с ними.

— Ты отказываешься?

— Нет, я недоумеваю.

— Чему?

— Тому, что этот весьма примитивный разум интересен вам. Вы наделили меня многими знаниями, теперь я знаю, что есть гораздо более достойные разумы: благородные, мудрые, чистые, свободные от разрушительных страстей, наполненные светом и знанием о Боге. А люди бредут в сумерках. Зачем они вам?

— Потому что они не знают Бога, а верят в него. Или не верят.

— То есть они одни такие?!

— Нам другие подобные цивилизации неизвестны. Человек примитивен и груб своей простотой, но странен, и потому не вполне понятен нам, хотя мы многое познали и нам многое подвластно. Люди предсказуемы, но души их непрозрачны. А еще, нам неведом их рок! Это важно! Ты, Смит, будешь искать ответы, ты должен справиться, никто, кроме тебя не был ближе к ним.

— Да, это верно, я слишком долго был с ними рядом.

— Что еще тебя интересует?

— Я буду умирать также как люди?

— Да. Тебе страшно, Смит?

— Да. Хотя я уже, кажется, умирал. Но каким образом и как часто я буду возрождаться в их мире?

— А мы не знаем.

— То есть как?!

— Мы рассчитали и предполагаем, а в остальном, воля рока….

— …руки Господа. – Невольно продолжил Смит.

— Вот, видишь, ты все понимаешь, Смит. Есть ли у тебя просьбы, прежде чем ты станешь человеком?

— Нет. Впрочем, одна есть. Помогите ирийцу Георгу Проквусту. Он спас планету и всю свою расу.

— Мы уже знаем, о ком ты говоришь, он заслуживает любой помощи, но помочь мы ему не в силах.

— Почему?

— Мы не можем его найти.

— То есть он исчез, окончательно умер?!

— Никто окончательно не умирает, ты же знаешь, Смит! Просто он попал туда, куда нам нет доступа, более того, туда, куда мы и не хотим иметь доступ.

— Он пропал и ему никто не сможет помочь?!