Валентин Егоров - Чудесная страна (СИ)

— Ты, Демьян, давай отправляй этих ребят к нам в деревушку, а тут ужо мы с Никоном разберемся, что это за калики перехожие, и какой черт занес их в эти места, а сам продолжай дозорную службу. — Доложил о своем решении младший воевода князя Млады.

После того, как старший дружинник конного княжеского разъезда навесил на плечо Леся какого-то жука и строго настрого приказал ему вместе с Ивэном идти в деревеньку, которая скрывалась за двумя поворотами дороги, дружинники чуть покрепче сжали коленями своих верховых ящеров и опять направились дозором по дороге в сторону дубравы.

Первое время Лесь и Артур молчали, шагая по проселочной дороге, каждый по-своему переживая встречу с конным княжеским разъездом. Лесь первым нарушил молчание, чтобы спросить Артура:

— Ты, паря, теперь можешь оставить меня и идти своей дорогой, ничего не боясь. — Сказал он Артуру, одновременно пряча свои глаза от мальчишки.

В душе Лесь прекрасно понимал, что появление в деревне только его одного обязательно вызовет подозрения со стороны воеводы и тогда его допрашивать примется шаман знахарь Никон, слухами о жестокости которого крестьяне пугали своих детей. Лесь был хорошим и храбрым охотником, не раз ему приходилось с одним только ножом в руках выходить один на один с медведем и лесным вепрем. Он побеждал в таких поединках, но сейчас ему очень не хотелось подвергать опасности жизнь этого мальчугана с умными глазами взрослого человека и его великим будущим, поэтому он и сделал ему такое недостойное для мужчины предложение.

По одной только интонации этого предложения Ивэн почувствовал, что здесь что-то не так, что-то в нем было неправильное. Он поднял голову и внимательно посмотрел в глаза Лесю, но молодой охотник, идя по проселочной дороге, держал глаза таким образом, чтобы мальчуган не мог заглянуть ему в душу, чтобы разобраться, в чем тут дело. Тогда Артур решительно ухватился за рукав рубашки Леся охотника, остановил его и, развернув его лицом к себе, вперил взор своих глаз в зрачки глаз молодого охотника. Через мгновение он знал и понимал все. Они, вернее, Лесь с жуком на плече не мог свернуть с дороги в деревню, только сделай он это, как жук пошлет Никону тревожный сигнал и вся сотня княжеских гридней, которая расположилась в этой деревне в качестве резерва участвующих в облаве воинов, бросится в погоню за ним. А шаман Никон еще никому не позволял убежать от себя, его магия поиска позволяла разыскать и холопа, и крестьянина, и дружинника, неожиданно бросившегося в бега.

Ивэн узнал и то, что Лесь сумел раскрыть его инкогнито и теперь прекрасно знал то, как он появился на этой планете.

Ивэн отпустил рукав рубахи Леси, оба парня развернулись и плечом к плечу мерно зашагали по этой проселочной дороге, на которой совершенно не было пыли и грязи.

Когда они поднялись на очередной дорожный пригорок, то внизу перед ними раскинулась панорама большой деревни в сто дворов. Была середина летнего дня, а деревня выглядела вымершей, деревенский люд обедал по домам или прямо в поле, где на минутку оторвались от сельскохозяйственных работ. В этот час обеда с деревенской улицы исчезала даже малышня и неугомонные подростки. На околице Леся и Артура встретили два здоровых мужика, которые сделали вид, что, мол, случайно оказались в этом месте, но путники хорошо понимали, что эти княжеские гридни пришли сюда на околицу и ожидали их появления.

Дружинники, молча, приветствовали странников, один из них снял жука с плеча Леся и рукой показал направление движения. Их провели к самому большому и богатому дому деревни, видимо, в нем проживал староста, и заперли на засов в деревянном чулане при дворе. Сделав свое дело, гридники, не говоря ни слова, отправились в дом, доедать полагавшийся им обед.

Чулан оказался большим и просторным помещением с двумя топчанами. Не сговариваясь, Лесь и Артур завалились на топчаны и, подложив руки под головы, вместо подушек, моментально уснули. Давали себя знать тревоги и волнения этого дня, первой встречи и первого знакомства парней. Встреча и «дружественное» общение с княжеским конным разъездом, а также сама дорога, по которой они в этот день прошагали не менее пятнадцати километров. Первое время пребывания в чулане их никто не тревожил, они беспробудно проспали до позднего вечера, когда на землю начала опускаться ночная темень.

Артур проснулся от звука журчания воды в дальнем углу чулана. Вскоре из сгустившейся там темноты вынырнула фигура Леся, который махнул Ивэну рукой, приветствуя его, и снова завалился на топчан, собираясь спать до утра. Лесь жил по следующему принципу, если имелось минута хорошо выспаться, то он не любил терять этого времени и спал до тех пор, чтобы хорошо выспаться впрок.

Только Артур повторил заход Леся в дальний и темный угол чулана и на обратном пути к топчану услышал скрежет поднимаемого засова в чулан. На фоне светлого проема двери, двор был залит лунным светом, показались две фигуры княжеских гридней. Один из парней вошел в чулан и подошел к топчанам, на одном из которых уже спал Лесь и резким ударом кулака сбросил его на пол, а затем ногами в тяжелых сапогах начал избивать охотника русина. Лесь еще не отошел от глубоко сна, нападение гридня оказалось для него неожиданным, сон и неожиданность не дали ему возможности активно защищаться, от подлого избиения дружинником князя Млады. В доли секунды его лицо, грудь и тело покрылись синяками и ссадинами, обагрились кровью, полетели выбитые зубы, правый глаз скрылся под большим кровоподтеком, а княжеский гридень бил и бил ногами беспомощного молодого парня.

Из темного угла мелькнула тень и с диким боевым криком обрушилась на палача. От неожиданного удара в спину тот перелетел через топчан и головой сильно приложился о деревянную стену чулана. Не смотря на то, что здоровый мужик был ошеломлен этим нападением и ударом головы о стену, в нем еще оставалось достаточно силы, чтобы подняться на ноги, опираясь руками об эту стену. Но взгляд его глаз был расфокусирован, поэтому в серой темноте чулана не увидел, но это хорошо разглядел второй дружинник, оставшийся на пороге чулана, как мальчишеская небольшая фигурка взлетела в воздух и голыми пятками ударила по затылку добровольного палача. Голова палача резко соприкоснулась с деревянной стеной чулана и, не выдержав силы этого соприкосновения, раскололась на части, явственно послышался хруст человеческих костей и хрящей.

Побоище началось, как и планировалось палачами, избиением парней, но завершилось неожиданным финалом, его инициатор сломанной мертвой куклой валялся на полу чулана. Первым о том, что его напарник мертв, сообразил второй гридень, который так и не переступил порога чулана. Он отступил назад, набросил засов на прежнее место и, громко заорав, побежал за помощью.