Алексей Изверин - Русская зима [litres]

– Меня? Иван…

– Надо же, – удивился я. – У вас имена что, как у людей?

– Мы люди, – сказал мутант упрямо.

– Ты себя-то в зеркале видел, чувырла? – Серценко несильно пнул мутанта. – Какой ты еще «люди»?

Мутант благоразумно не стал спорить.

– Ты из Новосибирска? – спросил я. Мне в ответ непонимающий взгляд. – Большой город к северу, около болот… Как вы его называете?

– Новосиб. Мы зовем Новосиб. Да, да.

– Хорошо. А такой Академгородок знаешь?

– Знаю, – с опаской сказал адапт, подозревая подвох.

– Почему его так назвали?

Мутант замолчал. Зато подал голос тощий. Встать он не решился, так и говорил лежа.

– Это старый город наших предков, прошлых людей. Там жили самые умные люди со всего мира. Они придумывали машины, дома, оружие и все другое, что потом дарили нам. У них была большая башня, где они смотрели за небом.

– А где теперь эти люди?

– Не знаю.

– Не знает он. – Серценко сдержался, чтобы не плюнуть. – Да вы ж сами их сожрали!

– Нет! Неправда!

– А ну! – Серценко пнул мутанта в бок, тот согнулся.

– Сергей. – Я покачал головой. – Ну я ж с ним говорю!

– Извини… – Серценко отодвинулся назад.

– А почему вы сами не живете в Академгородке? Там много старых зданий. Вы же такие любите? Есть где жить.

– Лес далеко, дрова далеко везти.

Показалось мне, или он чуть заминается перед ответом?

– Ты про лес кому другому расскажи, – нашелся Лешка. – Там лес рядом, только успевай подтаскивать. И про дома плохие тоже другим рассказывай.

– Я нужен? – поинтересовался Серценко.

– По-видимому… – Вздохнул я.

Серценко с интересом поглядел на толстого мутанта, потерянно топтавшегося около борта вездехода, и вытащил лазерный пистолет.

– Там живут Прошлые! Прошлые! – затараторил тот, поймав взгляд, которым его наградил Серценко. – Еще с Тех Времен один из них там живет. Мы не мешаем ему. Когда кому-то очень плохо, кто-то идет туда, живет там, потом возвращается. Когда кто-то ранен, тоже… Последний помогает. Он всем помогает… Он хороший люд, сильный!

Люд? Люди, что ли? Тут люди остались? В разрушенном городе прямо посреди Выжженных Земель? Почему они к цивилизации не выходят? Почему к своим не выходят столько лет?

Ага, выйдешь тут. Через Выжженные Земли. Что до Красноярска, что до Волги топать и топать, три раза сожрать успеют. И косточки обсосать.

– Это люди?

– Не знаю! – быстро ответил мутант. – Я не знаю! Не надо жечь меня! Никто этого не знает! Сссс… Спроси у них сам!

Вот, даже заикаться начал.

Серценко удовлетворительно улыбнулся.

– Ладно, успокойся. – Меня передернуло как-то нехорошо, изнутри. – Что еще интересного есть около Новосибирска?

– Есть старый завод. Там никто не жил. Металл оттуда ядовитый. Мы не брали. Есть развалины какие-то старые. Есть стальная дорога. Там металл тоже ядовит.

– И все?

– Больше я ничего не знаю. Вы нас отпустите?

– Я это не решаю, – честно ответил я.

Наступило молчание.

– А что скажешь про ваших плюшевых товарищей? – спросил Лешка.

– Каких? – удивленно посмотрели на меня адапты.

– Волосатые такие, в озерах живут.

– Болотные жители. Вы уничтожили их город, они пришли к нам.

– Они все еще на старом месте?

– Это же нелюди, откуда мне знать? Они не любят то место, где кровь была. Могут уйти. Могут остаться. Они только недавно появились, их пока у нас мало.

– Хорошо, – сказал Лешка. – Таких уродцев…

Из вездехода вышел Иванцов, который наверняка слышал наш разговор. И сразу же по трансляции раздалось:

– Сворачиваемся! Всем в вездеходы!

– А с ними что? – спросил кто-то.

– Некогда! – отмахнулся Иванцов. – Пинка по заднице для скорости! Выполнять!

Мутанты никак не могли осознать своего счастья, переглядывались.

На прощание Серценко их напутствовал:

– Доберусь до вездехода, в вас стрельну. Время пошло. – И неспешно вроде бы потрусил к вездеходу. Мутанты же рванулись к обочине, проваливаясь в снегу чуть ли не по пояс.

Неизвестные промышленные сооружения

Вероятные места поселений мутантов, 2123 год

Вернулись в темпе.

Сложили оружие, сняли надоевшие шлемы, расстегнули комбезы.

Тамара так и не отошла от тактички, что-то продолжала там набирать.

– Сергей! – спросила она в трансляции. – Что с минами? Сколько ты накидал туда?

– Достаточно, чтобы превратить это в развалины, все поверху порушим! Я готов, Тамара Михайловна, – ответил Сергей.

– Вот и ладненько. Всем, грузимся на вездеходы и уходим отсюда!

Ну вот и все, кончилось. Теперь мы тихо и быстро соберемся и уедем отсюда. Множественные взрывы завалят все ходы и выходы на поверхность, замуровывая то, что могло тут остаться, а потом сюда хорошо долбанут с орбиты, превращая это место в новое озеро. Или даже в море, зависит от мощности выстрела.

«Леш, Лен. В душ».

«Да надо бы»

«Вот и хорошо. Давай очередь».

– Тамара Михайловна! – взволнованно сказал Алексей. – Тамара Михайловна, там что-то странное!

Зазвучал сигнал общей тревоги. На тактичке появились одна за другой цели, в основном ворота строений.

Тамара посмотрела на экран и шумно втянула воздух носом.

Я заглянул через её спину.

Из черных провалов окон и дверей на нас смотрели глаза.

Не знаю, как и почему, но взгляд был отвратительным. Множество красных точек, одна за другой, какие-то непонятные, как мерцающие пробои электричества. Разгорались и гасли, разгорались и гасли. Причем каждый в своем ритме.

Камера надвинулась, но лучше не стало. Та же чернота, из нее видны угольки глаз.

Меня передернуло.

Неужели наши знакомые, плюшевые водолазы? Да нет, вроде бы не…

Внезапно здание заволокло стеной огня. Все было беззвучно, аудио не включали. Как будто спят все, а ты кино смотришь, звук выключив, чтобы никому не мешать.

Наверное, потому и не очень страшно.

Изображение шло с камер «Варана» Иванцова.

– Тамара Михайловна! – крикнул по трансляции Сергей. – Тамара Михайловна, там что-то из-под земли лезет…

«Крыски наши. Старые знакомые» . – Ленка.

Вторая порция огня лизнула по земле перед электростанцией, проводя огненную дугу. Взметнулся пар от снега, большим клубом растаял в воздухе.

– Всем быстро в вездеходы! – приказала Тамара. – Автоматы не ждать!

Под нами вздрогнула земля. Толкнуло упруго в громадные шины вездеходов, пробило через валы моторов и амортизаторы и отдалось через подошвы. Где-то глубоко билось исполинское сердце подземелий, стучалось в сетку тоннелей и шахт, ворочалось, просыпалось, размораживалось ото сна.

Тук, тук, тук. Тук, тук, тук. Потом тишина. И снова тук, тук, тук. Тук, тук, тук.

Глухие, размеренные, но очень мощные звуки.