Алексей Доронин - Метро 2033: Логово

Семеныч похлопал ее по плечу, прервав ради этого свою речь. Он что-то рассказывал, прохаживаясь вдоль столов, – что-то длинное, обстоятельное и важное.

Староста выглядел постаревшим еще лет на пять – то есть глубоким стариком с такими же глубокими морщинами. Даже волос на его голове, казалось, стало еще меньше. А еще он опирался на костыль – видимо, ему досталось от тварей. И это было очень скверно, потому что даже при обычном переломе в таком возрасте и при отвратительной диете кости заживают плохо, да и гематомы при сильном ушибе могут просто так не рассосаться.

Несколько стульев пустовали.

«Один из них, наверно, предназначался для меня», – подумал я и сам усмехнулся тому, как эта мысль меня царапнула – будто алмазным стеклорезом. Оставались считаные часы, а потом мне уже будет все равно, даже если я останусь жив.

Где-то на юге опять бушевала гроза. Иногда люди по очереди подходили и смотрели в окна – но не в то, за которым находился я, потому что оно было очень грязным и почти непрозрачным.

Лица у всех были тревожные, но не подавленные. Жители явно к чему-то готовились, куда-то собирались.

Между тем у меня затекли пальцы, которые все же были не из железа. Надо было обрывать эту нить. Мы принадлежали уже к разным мирам, и это – навсегда. Я спустился на несколько метров вниз и неслышно спрыгнул на землю.

«Прощайте, товарищи. Прощай, Марина, – подумал я. – Пожелание: «будь счастлива» звучит как издевательство. Поэтому просто «будь». И получи, наконец, то, что всегда хотела».

А я собирался пойти своей дорогой. Всю жизнь я выращивал в себе неприязнь к людям и не думал о том, как тяжело уходить от светящихся окон в темноту – не оглядываясь.

Во дворе я увидел приготовленные к отъезду грузовики – «Уралы», в которые уже успели загрузить многое из имущества общины. Остальное было сложено рядом и плотно укрыто брезентом – видимо, решили погрузить завтра. Вряд ли они решились бы двинуться в путь на ночь глядя.

«Уезжают. Лучше поздно, чем никогда. И это правильно. Подальше отсюда. На юг, в Ростовскую область, в Краснодарский край. Черт возьми, в Сочи, в Крым или на Кавказ».

До меня донеслись отдельные слова. Я уловил их через вибрацию оконных стекол. Мой слух обострился и стал давать мне гораздо больше информации, чем раньше, но кроме слуха в этом было что-то еще. Новое ощущение.

Когда я висел на стене здания Клуба, держась за выступ крыши, я думал о том, что было бы, если бы меня заметили. Это привело бы к непредсказуемым последствиям.

Я был бы в их глазах кем угодно, но уж точно не героем, который их спас. И даже не человеком.

Кожа моя уже серая и быстро темнеет. Глаза чуть светятся в темноте, как у кошки. Зато я очень хорошо все вижу. Я вижу свои руки даже в полном мраке подвала, где я отдохнул пару часов.

А еще мне постоянно хочется жрать. Причем свежего мяса, а не тушенки. Видимо, того требует перестройка организма. Сегодня поймал голыми руками и придушил какую-то зверюшку размером с кота, явно мутировавшую. Зажарил и съел полусырой. Вроде ничего плохого со мной пока не случилось.

Хотелось бы оставить им… прежде всего ей… послание. Пару строчек на вырванном из книжки листе. Но у меня и раньше был почерк, про который учителя говорят: «как курица лапой», а теперь пальцы мои уже просто не приспособлены к тому, чтобы держать ручку. Да и мысли путаются. Поэтому после третьей неудачной попытки я бросил это и от нарастающей злости принялся терзать листы, рвать их в клочья.

Моя судьба – быть этим… как его… Агасфером мертвого мира. Странником прокля́той… или про́клятой планеты. Если я сохраню хоть какие-то остатки разума в черепушке после того, как подвергнусь окончательным изменениям, я пойду дальше. Есть еще много мест, которые можно посетить. Много городов.

Поселок остался позади. Я миновал железнодорожный переезд, на котором застыли два поезда и несколько тысяч застрявших автомобилей.

Впереди – Москва, дорогая моя столица. Посмотрим, чем она меня сможет удивить. Мысли становятся проще и прямее. Не могу вспомнить почти ничего из того, что было до войны.

Я иду по дороге и знаю, что когда утром увижу свое отражение в лужах воды, оно будет уже точной копией обитателей лаборатории. Но это меня не пугает. Во всем есть свои плюсы. Может, это та судьба, которая всегда ждала меня.

«Зверю – берлога, страннику – дорога…» Как там дальше в том стихотворении? И как звали автора?

Нет, уже ничего не помню. И мне все равно. Просто до лампочки.

Здравствуйте, уважаемые поклонники серии «Вселенная Метро 2033»!

Меня зовут Алексей Доронин, я писатель из города Прокопьевска, что в Кемеровской области. Отдельный привет тем, кто знаком с другими моими книгами, а также тем, кто ждал эту книгу и следил за процессом ее создания по моим обрывочным постам в соцсетях. Надеюсь, я вас не разочаровал. Ну и, разумеется, нельзя не отметить тех, кто способствовал ее появлению (но о них еще будет подробнее).

Прежде всего, хотелось бы сказать, что мой путь в серию «Вселенная Метро 2033» был долгим и извилистым.

Конечно, я размышлял и фантазировал о постъядерных мирах еще со школы. А кто из нас этого не делал? Хотя бы иногда. Думаю, не будет преувеличением сказать, что постапокалипсис для моего поколения во многом стал тем, чем были для подростков прошлого их пиратские моря с необитаемыми островами, или Дикий Запад, или далекий космос. Страхи «холодной войны» в тот момент почти ушли в прошлое, зато романтика безжизненных пространств завораживала нас.

Потому что конец света тоже помещает героев в обстановку экстремального испытания. «А как они справятся с этим? – задаем себе вопрос мы. – А как справились бы мы сами?» И погружаемся в увлекательный мир, где сильные и отважные люди исследуют чужой враждебный ландшафт, борются с полчищами врагов – людей и монстров. И, конечно, побеждают (забегая чуть вперед, намекну – в реальности ядерной войны все обстоит совсем иначе, и приятного в ней мало).

Как и многие другие молодые поклонники жанра, я читал все, что было в этом направлении написано, в основном зарубежными авторами: «Мальвиль» Робера Мерля, «Песня Свон» Роберта Маккаммона, «Долина Проклятий» Роджера Желязны и так далее. Все это было в первой половине «нулевых» годов.

На чтении я не остановился, а решил и сам попробовать свои силы. Мои первые наброски сделаны мной до знакомства со знаменитой серией «Fallout» и другими подобными играми – но все же несли в себе неизгладимые черты «Безумного Макса» и его клонов.

Не скажу, что написанное мной имело большую художественную ценность. По сути это были юношеские черновики, которые я вскоре удалил. Мое отличие от большинства других авторов «фанфиков» и «фантазий на тему» состояло в том, что я твердо решил тогда продолжать заниматься этим и дальше (в дополнение к учебе, а позднее – к работе).