Георгий Кондрашев - Радиовызов [СИ]

— А кто его знает.

— Наглый он. Шеф может просто замочить, по-тихому? А?

— Не, для начала припугнём фраера, чтоб не зазнавался.

— Шеф, может за пивком? Сушняк достал.

— А нефиг было пить перед делом, вчера днём предупреждал. Так что сиди и не вякай.

Все замолчали, каждый хорошо знал своего шефа, он не терпел спиртное перед делом, а те кто не считал это нормальным, потом страдали. Правда, никто у него не пытался права качать. Дело было заведомо пустое. Последний кто качал, теперь в качестве фундамента, в какой-то многоэтажке застрял. А перед тем, был ещё один, самый первый, его вообще где-то закопали, а когда пришли спрашивать его дружки — всех в речку отправил.

— Шеф.

— Чего тебе, Вислый?

— Гаврик приехал.

— Отлично, как войдёт вырубаем. Если чё не так, скажешь Глюку, новички тоже должны работать.

— Ясно шеф.

— Чё те ясно?

Вислый попытался уклониться, однако затрещину все-таки получил.

— Клиент вошел, сча отоварим.

— Тсс… Заткнитесь.

Все замолкли. И стали ждать, но тут звякнул телефон, а владелец спешно отскочил от всех и в этой тишине прозвучал хлёсткий удар о чей-то лысый череп.

— Твою ж…

— Заткнись.

Шеф погрозил Сельди.

— Чё, там, у тебя?

— От Глюка — Гаврик вернулся в машину.

— Пусть вырубит, а ты и Бро, шустро к нему и гаврика сюда притащите.

Бро уже спускался по лестнице на первый этаж, когда его догнал Сельдь.

— Чё зыркаешь?

— Ничё, ещё раз огребу за тебя, огребёшь у меня. Вкурил?

— И не думал.

В этот момент они уже приблизились к машине Ивана. Тот сидел возле открытой дверцы, а перед ним стоял Глюк, с куском деревянной дубинки.

— Эт чё такое?

Бро презрительно посмотрел на Глюка, с его оружием.

— Жлоб здоровый, даж дубинку о него сломал.

Глюк выглядел таким расстроенным, что Бро с Сельдем заржали над ним и схватив под руки Ивана, втащили в подъезд. Когда они втроём, еле дыша втащили его в квартиру, над ними уже ржали все, кроме их шэфа. Он уже сталкивался с ним, так что когда на него поступил заказ, обрадовался. Их предупредили, чтоб с ним справиться придётся крепко связывать, иначе вырвется. Они притащили несколько табуреток и, сковав гаврика наручниками, подвесили на крюк для люстры.

— Во жлобяра, тяжелый гад.

— Заткнись, мы его сюда тащили.

— Ага, вы вчетвером поднимали, а тащили всего двое.

— А Глюк чё левый чтоль?

— Не, он и есть Глюк, от него в этом пользы ноль было. Вырубить смог и то хорошо.

— Чё Шэф сказал?

— Пока не трогать, подождать пока очухается, а затем хорошенько отделать. Как закончим звонить, у него есть базар к этому.

При этих словах Сельдь саданул Ивана по рёбрам и не услышав привычного хруста, двинул ещё пару раз.

— Крепкий, козёл.

Рука болела, а костяшки оказались слегка ободранными.

— Чёрт, из чего он сделан.

— Чё, кожа больно нежная?

— Нет. Баклан крепкий.

— ГА-га-га.

— Я те поржу, сам двинь.

Бивень с трудом изобразил процесс размышления и со всей дури нанёс удар в корпус.

— Твою ж…

— Что, бивень поломал?

— Я те поржу.

— Ну так как? Кожа нежная или битка твоя туфта?

Сельдь всё не унимался и норовил подначить, однако заметив изменившийся голос Бивня решил сбавить обороты.

— Сельдь, нарываешься.

— Понял.

— Шэф скоро свалит?

— Да, а чё?

— Как свалит, пошли по пивку дёрнем?

— Базара нет.

Через минут двадцать, шэф уехал и все решили расслабиться, а затем, выполнить поручение. Сельдь и Бивень свалили за пивом, а Глюка оставили копаться в холодильнике хозяина квартиры. Прошло около сорока минут, пока они вернулись. Пиво запихнули в морозилку, и перекинувшись парой фраз с Бро и Ватой, пошли обрабатывать подвешенного. Иван медленно приходил в себя, голова ещё гудела, хотя это было пока. Он хорошо понимал, раз он подвешен, значит, что-то уже пошло не так как ему хотелось.

— Нучё, Замотал руки?

— А тип не видишь

— Лан, не заводись, счас ты. А как устанешь, уже я позабавлюсь.

— Чёэт ты раскомандовался? Бьёшь первым. И не борзей.

— Чё ты сказал?

— Чё слышал, до приезда шэфа, я за главного оставлен. Усёк?

— Усёк.

— Вот и иди работай.

Иван слышал этот диалог и мысленно пожелал им успехов. И пока открывалась дверь, сделал глубокий вдох, с медленным выдохом. На это никто не обратил внимания.

— Эй, гаврик, приходи в себя.

Бандюг веселило всё это, они облили его водой, поржали и начали избивать. Первым выдохся Сельдь.

— Здоровы бугай, руки только царапать о него… Нафига шеф запретил нам дубинки или шокеры? Быстрее бы подготовили.

— Слыхал что шэфа, с месяц назад какой-то крепыш послал и, пробив боковое стекло, вывихнул челюсть?

— Ну, были какие-то тёрки. Только вроде как шэф тогда тоже ему вломил.

— Не, вломить не смог. Так вот, тот крепыш перед нами.

— Ага, вот теперя догнал.

Сельдь плотоядно улыбнулся и со всего размах ударил под дых. Иван изобразил стон, от чего бандиты заржали и продолжили методичное избиение. Спустя минут тридцать, им позвонил шэф.

— Нучё, клиент упирается или начал базарить?

— Молчит, только промычал что-то пару раз.

— Хоть живой?

— Живой, зараза, как не пробовали пока только мычит.

— Лады, пару раз врежьте, а затем передохните. Буду к вечеру, чтоб уже в сознании и сговорчивым был.

— Будет.

В трубке раздались гудки отбоя. Шэф как обычно бросал трубку, когда заканчивал инструктаж. Сельдь с Бивнем переглянулись.

— Нучё сказал?

— Пару раз двинем и перекус, будет только вечером, так что успеем всё сделать и проветриться.

— Хорошо хоть Вислого нет, а так на пятерых хватит.

— Точно, эта скотина за пятерых пьёт и жрёт. Как его только кабаном не прозвали.

Нанеся ещё по несколько ударов, они вышли из комнаты. Иван медленно вздохнул и резко выдохнув потянул руки в стороны. Раздался металлический звон, цепь рассчитанная на нагрузку в сто с небольшим килограмм, лопнула словно перетянутая гитарная струна. Ему везло, как только бандиты ушли на кухню, зазвучала музыка. А по остальным звукам, он легко понял, началась пьянка и до него пока нет дела никому. Это его обрадовало окончательно.

Спустя пару минут, когда он окончательно настроился на действие, посмотрел на часы. Уже было без десяти минут шесть. Вечер ещё не начался, а значит ему следовало подождать ещё немного. Он присел на корточки и сконцентрировался, мир развернулся перед ним как яркая картина в стиле Психодэл, запахи буквально разрывали нос вонью от вторженцев. Убедившись, что поблизости нет никого, принял решение действовать жестко.

Он разделся, оставшись только в штанах, затем одел на запястья выкованные под него стальные пластины и медленно вышел из комнаты.

Музыка начала рвать перепонки едва он приоткрыл дверь. Из кухни доносился вой какого-то шансона, он его не особо любил, хотя и обрадовался, это был не рэп, от которого у него буквально вяли уши. Пройдя по коридору к единственной комнате, расположенной около кухни и заглянул в неё.