Георгий Кондрашев - Радиовызов [СИ]

— А какие правила?

— В принципе, особых правил нету. Есть рекомендации, но не правила. И одно из неих — не убивать владельцев элементов мазайки.

— Какой мазайки?

— Это уже не важно, вы — последняя её часть. Остальные собраны. Понимание придёт когда вас вызовут в точку окончания игры. Мы её называем точкой перехода. Ах да, у нас не приветствуются подлые удары. Хотя некоторые мастера их используют, но это их дело. Мое дело лишь оценивать качество игры и выбирать, какими бонусами наградить победителя. Бонусы бывают разные. Ещё вопросы?

— Только один.

— Какой?

— Где Адамс, помощник Фалька?

— Не имею права говорить — это будет нарушением со стороны судьи. На данный момент, я не вижу причин для подобных действий. Досвиданье.

— Пого…

Доминго щелкнул пальцами и Пётр выпал из дымки обратно, прямо на пол кабинета Виктора Федоровича. Тот сидел мрачнее тучи.

— Что случилось.

— Нам передали привет. Твой друг и его босс…

— Как? Когда?

— Пять минут назад. Нам нужно выдвигаться.

Через полтора часа, по ночной Москве, они прибыли на место. Бойцы сразу попытались рассредоточиться, но не вышло. Их окружили. Лица у всех были мрачные. Каждый был готов убить. Петр выглядел не лучше, после того, как ему показали присланную видеозапись. На ней было два часа непрерывных убийств, с такими комментариями, которым могут позавидовать самые отъявленные садисты.

Во дворе обычного, спального района их ждали трое. Встречающим оказался Васильев Олег Викторович, один из руководителей «Падших». Едва Петр подошел к нему, как получил прикладом в зубы.

— Жаль, мне приказано тебя не убивать. Всем стоять, я отведу его к боссу и если хоть один из вас рыпнется — вас расстреляют. А теперь пошли — шевели копытами, пока я добрый.

Через пару минут, они стояли напротив Фалька. Петр видел Адамса, стоящего за спиной своего мастера, но не видел кого тот держит.

— Добро пожаловать, Пётр. Думаю мне нет нужды представляться. Меня зовут Фальк, а это — Адамс.

С этими словами, он отодвинулся и Пётр увидел, позади него оказалась Гера. Её удерживал Адамс. Петр попытался шевельнуться, однако не вышло. Фальк умудрился его парализовать.

— Теперь, молодой человек, раз уж ты вмешался в мою игру. Ты обязан узнать мои правила. Адамс — убей её, своим фирменным.

— Понял.

Петр ничего не смог сделать. Адамс, с явным удовольствием глядя ему в глаза, проткнул ей сердце кинжалом и сразу же свернул ей шею.

— Вот теперь, я думаю, ты усвоил урок. А теперь смотри. Видишь эту коробку? В ней радио. Особое. Для его работы нужна жизненная сила и нам осталось лишь зарядить его. Но так как у меня нет желания тратить свою, то…

Фальк улыбнулся, вскинул руку и девятиэтажку, к которой они прибыли, окутал черный вихрь. Через мгновение он опал и из всех окон к его руке поплыли огромны сферы.

Петру всё это было не так важно, прямо перед ним, в грязи, лежало тело дорогого ему человека. Он почувствовал как его вновь наполняет то чувство, которое из него упорно пытался выгнать Яр.

— Смотри, смотри. Не вздумай потерять сознание.

Через пару секунд, сферы объединились и втянулись в радио. Но ничего не произошло. Фальк выпучив глаза, стоял и смотрел на радио.

— ДА ЧТО ЗА ФИГНЯ!!! ВСЁ ДОЛЖНО БЫЛО СРАБОТАТЬ!!!

Он подошел к телу Геры и пнул его.

— Тощая корова, даже энергии дать не смогла…

Силы удара хватило на то, чтобы тело улетело в окно первого этажа. Это стало последней каплей. Петр погрузился в океан черного тепла.

Фальк вздрогнул. Пётр начал преображаться и барьер больше не мог его сдерживать, словно вместо человека перед ним был неиссякаемый источник энергии. Петр резко развернулся. В его руке блеснуло нечто голубоватое. Затем он рванул в сторону Фалька, но тот успел отскочить за Адамса.

Едва Фальк приземлился, как его сбило нечто странное. Оно летело ругаясь по американски и ему явно чего-то не хватало. У него не было ни рук, ни ног. Следующее что он успел заметить это жар, пронзивший его сердце.

Петр мгновенно пришел в себя, словно его выдернули из сна. Его держали за руки какой-то негр и Доминго. Тело Фалька растворялось в воздухе одновременно с телом Адамса.

— Что случилось? Доминго.

— Они его забирают. Он проиграл этот раунд, но не умер.

— ЧТО? ОТПУ…

— ТИХО.

— ДА Я ИХ…

— ЗАТКНИСЬ. Смотри туда!

Он указал в сторону дома, куда улетело тело Геры. Из подъезда выходил Иван и нес её на руках.

— А теперь скажи.

— Ты хочешь, что бы она вновь была живой?

— ДА!

— Тогда вспомни. Что ты видел в темноте.

— Что я…

— Да

Вокруг была стрельба, вырвавшиеся из оцепенения ребята Виктора отстреливали остатки «Павших». Но на это никто не обращал внимания, словно это их не касалось.

— Сначала было темно, а затем я увидел самого себя. Только был весь черный и рядом, висела какая-то розовая сфера.

— Отлично. Представь, что она у тебя в руке, а затем брось её в радио.

Пётр сделал как сказали. Над его ладонью появилась сфера и резко влетела в радио. Оно заработало. Его треск начал перекрывать все звуки. Он провалился во тьму. Его тело застыло, а затем опустилось на пол. Словно со всех сторон одновременно, прозвучал вопрос.

— Если ты хочешь вернуть её к жизни, ты должен стать Гроссмейстером. Для этого ты обязан пройти все уровни того, что мы зовём «Игрой мастеров». Если ты дашь согласие — мы тебя обучим. И когда ты станешь одним из гроссмейстеров — она вернется к жизни. А сейчас — ответь. Ты готов играть?

Прошло несколько минут и Пётр выдавил из себя.

— Да.

— Выбирай, на твоей или на его территории?

— На его.

— Плата за проигрыш?

— Жизнь.

— Поздравляем. Ты принят в наши ряды. ТАК УЗРИ ЖЕ ВЕЛИКИЙ ШАБАШ!!!

С его глаз словно сорвали повязку и он узрел. Перед ним, словно в амфититре, были выставлены ряды стульев. На каждом из них сидел человек. С виду, каждый из них был обычным, но стоило взглянуть по настоящему и всё менялось. Каждый источал огромную силу. Настолько огромную, словно они копили её сотни, если не тысячи лет. Рядом с ним стоял высокий негр и поддерживал его.

В этот момент, над залом пронесся громоподобный голос Доминго.

— ДА НАЧНЕТСЯ ТРЕТИЙ ЭТАП.

Книга посвящается самым дорогим людям. Ольге Владимировне Кондрашевой и Кондрашевой Ирине Сергеевне, маме и бабушке соответственно.

Я вас ценю.