Александр Руджа - Везучие сукины дети [СИ]

Он помолчал, подвигал челюстью.

— Над кладбищем, которым стало все видимое пространство вокруг, парит птица — я не понимаю в их разновидностях, но что-то вроде здоровенной чайки, а может, альбатроса. Она описывает надо мной медленные круги, и в какой-то момент до меня доходит — это стервятник. Но страха по-прежнему нет, ведь я знаю, что стервятники не рвут живое. Чтобы принять меня за добычу, ему следует убедиться, что я мертв.

В этом месте мне надо ухмыльнуться? это совсем простой тест, ведь мертвые не умеют смеяться, и я ухмыляюсь, но тут же понимаю, что тест соврал. Ибо правда в том, что я умер несколько лет назад.

Где-то на втором этаже — а возможно, на чердаке — кто-то шумно зашевелился, опрокинул что-то стеклянное, выругался, икнул и, судя по звуку упал, растекшись влажной лужей на полу. На улице протопали, на мог задержавшись у входа, чьи-то шаги. Закрытый бар неведомого пешехода, видимо, не заинтересовал.

— Напоминает Фолкнера, — осторожно сказала Вю.

— Да? — равнодушно откликнулся Бад. — Ну, значит, всё вообще идеально.

— Размазано маслом по хлебу, мутно и темно, но считается, что круто.

Десантник задумчиво уставился в так и не закрытый ящик барной стойки.

— Постепенно, однако, становится понятно, что в этой галиматье есть идея, а?

— Возможно. Нужно, правда, заметить, что Фолкнера и в первый-то раз трое из ста дочитают. А это все-таки не совсем он.

— А три дня назад мне снилось, что я прикончил вейпера и потом принялся смотреть, как чернявенькая сучка в тройном экземпляре исполняла Harlem Shake, — медленно сказал Бад, что-то вспоминая. — Но сейчас не об этом. Сейчас меня интересует насущный вопрос: куда делся набор серебряных ложек, который раньше лежал вот в этом ящике?

Вю, нахмурившись, уставилась в пустоту.

— Это было вчера… Сюда пришел парень, сказал, что ты срочно попросил принести. Я разрешила взять, конечно. Кому в здравом уме могут понадобиться серебряные ложки из нашего бара?

— Швабра! Ты конченная дура! Как выглядел парень? — Барменша замялась.

— Ну, такой… Я и не рассмотрела толком. Высокий, довольно вежливый, похоже, слегка нетрезвый — обвалял меня всю перегаром…

Бад с силой саданул кулаком по ближайшему столу, превратив его в кучу щепок. В воздух поднялся клуб пыли.

— Тварь! И кого мне теперь искать — «какого-то парня?» Вывесить в сеть награду за информацию насчет «какого-то парня»? Ух, так бы и прибил сейчас…

Он вынесся из дверей на темную улицу, подобно яркому метеору.

— Какая сволочь сперла мои ложки?!

Ночь осветилась ярким сполохом. Сверток, оставленный у дверей бара неизвестным доброхотом, взорвался. Бад почувствовал, что невидимая рука с легкостью подняла его и ударила о стену. Потом он потерял сознание.

Первыми перезапустились многочисленные имплантаты, вживленные в тело десантника на разных этапах его существования. Загрузилась и считала данные с камер операционная система, плавающая в чипе посреди озера спинномозговой жидкости, заработали гироскопы в лобных долях черепа. Механические глаза, расположенные по всему телу, раскрыли резиновые веки и принялись поглощать информацию. Так что когда Бад пришел в себя, к его услугам уже была довольно полная картина случившегося.

Самодельное взрывное устройство состояло из двух видов мин — фугасной, нажимного действия, и осколочной, выпрыгивающей на высоту до метра и оснащенной сейсмическим взрывателем. Схема была проста и смертельна — первый вышедший из бара или заходящий в него становился гарантированной жертвой, превращаясь в решето от попадания целого града стальных шариков и цилиндриков — до 500 штук в каждой мине.

Он лежал у растрескавшейся от удара кирпичной стене напротив бара, наблюдая осоловелыми глазами происходящее. За пять минут до его выхода мимо прошел человек и оставил что-то у порога. Бад выскочил, наступил на оставленное, раздался взрыв, его отбросило в сторону, но не убило. С момента взрыва прошло порядка десяти минут. Что здесь было неправильно? Практически все.

Начнем с малого. Он поднялся и, прихрамывая, направился обратно в бар. Там было по-прежнему пусто, только Вю, пригнувшись, все еще наблюдала блестящими глазами за происходящим.

— Я вызвала страховую компанию, — сообщила она приглушенной скороговоркой, — и еще киборгов из охранного агентства, но они не приедут, сказали, что ты не расплатился с ними за прошлый вызов, но с другой стороны, оно, может, и к лучшему…

Он перегнулся через стойку и схватил девушку за глотку.

— Ты не выбежала из бара после взрыва. Почему. — Интонации еще не восстановились, да и голосовой модуль оставлял желать лучшего.

— Кхххр… стххрррр…

— Учись говорить с пережатым горлом, девушка, — хватка стала жестче, — в данный момент я себя не очень контролирую.

— Страшно… было… страшно.

Он ослабил руку.

— Меня уже взрывали как-то… В косметической хирургии пришлось потратить целое состояние… Больше не хочется.

Миниатюрный полиграф в ладони говорил, что она, скорее всего, не лжет.

— Верю, дорогая. А что насчет укравшего мое серебро парня? Взрыв освежил твои извилины?

— Никаких особых примет, но с другой стороны, я и не приглядывалась… Единственное — он спросил насчет ближайших ломбардов. Я сказала, что если у него на уме заложить что-то ценное, то лучше обращаться в ближайшую церковь — там и расценки выше, и гарантия лучше.

— И тебя ничего не насторожило? Например забираемое серебро, сопровождаемое вопросами про ломбард? Господи, какая же ты все-таки тупая…

— Я не подумала…

— Конечно, не подумала, безмозглая ты корова. — Он отпустил ее — девушка рухнула на стойку, задыхаясь и ловя фиолетовыми губами неподатливый воздух — и принялся гримасничать, активируя информационные имплантаты в нижней челюсти и на нёбе. — Ага… церковь Святого Коллапса совсем недалеко отсюда. Но это пока подождет. Сперва я бы разобрался с умельцами, устроившими здесь фейерверк. Есть в них кое-что, привлекшее мое внимание.

Он критически оглядел измочаленный в длинные тряпочки халат и майку, но остался удовлетворен их видом.

— Заведение некоторое время будет целиком на тебе, у меня образовались важные дела. И приберись здесь пока. Да и столы поменяй — задрала уже эта рухлядь.

И вышел.

На видео, которая операционка Бада скопировала напрямую в мозг, было нечто странное. Человек, лицо которого никак не удавалось опознать, на секунду останавливался у дверей «Сломанного сна», присаживался на корточки, а в следующий миг уже каким-то дерганым движением поднимался и спешил прочь. У порога оставался небольшой сверток, который после появления Бада начинал двигаться, взлетал в воздух и взрывался. Первая точка подрыва.