Александр Завадкин - Рывок в неизвестность (СИ)

Они отошли всего лишь на десяток метров, когда земля вокруг них задрожала, сотрясаясь от взрывов артиллерийских снарядов. Армейские части Африканского союза, в отличие от местных ополченцев, не так уж сильно нуждались в дополнительных припасах и, понеся чувствительные потери, предпочли решить проблему, неожиданно устойчивого, узла обороны радикальным способом.

Последние мысли пришли Вортову в голову уже в плену, когда он слушал разговоры, скучавшей на посту, охраны. Из всего отряда, принявшего бой с силами противника, нацеленного на захват груза, выжило лишь семнадцать человек. Двое, включая Вортова, из технической разведки, шестеро "драконов" и девять снабженцев, которые уцелели вообще непонятно каким чудом. Слабым утешением служило лишь то, что из трех рот, атаковавших лагерь, не уцелел никто. Если на поле боя и оставались раненные, их перемешала с землей собственная артиллерия.

В общем, по итогу, эта отчаянная оборона стала лишь небольшим темным пятнышком в истории блестящего наступления армии Африканского союза. Так, от полковой колонны "кондора" уцелело не более пятидесяти человек, большинство из которых, вместе с Вортовым, находились сейчас в центральном госпитале Равнича. Схожая судьба постигла и подразделения других частных военных компаний, а собранный под знамена ДСВП сброд, как и было предсказано, попросту разбежался. Многих интересовала судьба, державшегося на штыках, самозванного правительства, но ушлые парни сумели вовремя определить куда дует ветер и, подражая последнему, буквально растворились. Впрочем, многих из тех, кто лежал с Андреем в одном крыле гораздо больше беспокоила собственная судьба, ведь победитель был объявлен и побежденному предстояло платить по счетам, накопившимся за время правления режима ДСВП. И хотя формально ответственность за все действия наемников несла их компания, сомнений в том, кто останется крайним в случае чего, ни у кого не было.

В общем, большую часть времени, Андрей лежал в больничной палате и размышлял о своей незавидной судьбе. Которая, как вскоре выяснилось, очень любила преподносить сюрпризы, заманивая незадачливых людишек к новым жизненным поворотам.

Для Вортова такой поворот ознаменовался появлением в палате Олафа Торвальдсона, одетого в гражданский спортивный костюм, который выглядел на его худощавой фигуре откровенно нелепо. После того, как двое, теперь, наверное, уже бывших сослуживца поздоровались и вообще соблюли все положенные формальности, настало время дать волю любопытству. Первым не выдержал Андрей:

- Как ты здесь очутился?

- Ты имеешь в виду палату? - спросил Олаф.

- Не только, - покачал головой Андрей, - ты ведь мог и сбежать из города.

- Я мог бы попытаться, - немного грустно улыбнулся Олаф, - ведь многие так и поступили. Однако, я еще не слышал, чтобы кому-то это удалось. После того, что мы сделали с городом, местные нас не любят. Поэтому, когда передовые части Африканского Союза еще только вступали в город, я просто сложил оружие в сторону и стал дожидаться плена. Решение не хуже прочих. По крайней мере я так считал до поры.

- И что же изменилось? - тут же насторожился Андрей.

- Твоя знакомая... - замялся Олаф.

- Какая еще знакомая? - внутренне холодея, уточнил Вортов.

- Та, которую задержали за связи с "новым рассветом". Так вот, как-то раз она заявилась прямо на сборный пункт, откуда нас должны были отправить в местную тюрьму и предложила мне свободный выезд за пределы сектора, если я помогу убедить тебя выслушать ее предложение.

- Только лишь выслушать, и все?

- Да, да. Она сказала, что я должен буду лишь подготовить почву, чтобы ты не взбесился, лишь только ее увидев.

- Это все? - равнодушно спросил Андрей.

- Да, да. Больше ничего, - ответил Олаф, опуская взгляд, а затем добавил: - Ты знаешь, я, пожалуй, пойду.

- Иди, - кивнул Вортов, - Передай ей, что я человек рациональный и от простой беседы уклоняться не стану.

Вскоре за ним пришли. Пара ребят, с внешностью типичных клерков, за несколько минут утрясли все детали так, что ни у медперсонала, ни у охраны не возникло никаких вопросов. Далее Вортова усадили в неприметную городскую малолитражку и вывезли на окраину города, в рабочий квартал, расположенный за речным портом и затем, уже оттуда, они направились в небольшой ресторанчик восточной кухни, где в отдельном кабинете Андрея уже ждала Анна.

- Проходи, я тебе плов заказала, - вместо приветствия проинформировала его Лемех. И действительно, через несколько минут молчаливый официант принес маленькую круглую тарелку, а также миску с водой.

- Ничего не хочешь мне рассказать? - поинтересовался Андрей, не притрагиваясь к пище.

- Я могла бы, - признала Анна. - Но не думаю, что оно того стоит.

- А тебе не кажется, что после всего произошедшего, ты мне немного задолжала?

- Задолжала? Тебе? - фыркнула она. - Ты просто стал частью игры, о которой даже не имел представления. Такое случается сплошь и рядом. Ты даже не представляешь, как далеко все зашло. Я ведь тоже далеко не все знаю, но то, о чем догадываюсь, заставит любого поседеть раньше срока.

- Не поделишься информацией? - полюбопытствовал Андрей.

- Тебе не положено знать, - просто ответила она.

- Не положено? - медленно повторил Вортов.

Анна устало вздохнула и, едва не всплеснув руками, эмоционально воскликнула:

- Андрюш, ну не тупи. Неужели ты думаешь, что даже очень мощная и опасная террористическая секта, обладает достаточным влиянием, чтобы вмешиваться в операции Африканского Союза?

- Значит игры спецслужб, - обреченно вздохнул Вортов и потянулся рукой в миску с пловом.

- Именно, - подтвердила Анна, давая собеседнику возможность развить мысль дальше.

- Так значит ты... - не закончил предложение Андрей, сортируя в голове, внезапно изменившуюся картину мира.

Лемех промолчала и Вортов был вынужден заговорить вновь:

- А как же Лена? Она тоже? Или это просто прикрытие. Возможность затеряться на ее фоне. А как же тогда та акция...хотя, подожди... ну, конечно же! Внедрение! Сколько ж вы судеб испоганили, вашу то мать!

- Это не совсем так, - небрежно бросила Анна.

- Не совсем так, а как же Макс и его юридическая карьера, мои мечты стать актером, а? А что насчет остальных? Их мечты и желания тоже не имеют значения?

- По сравнению с выживанием всего народа, не имеют, - сухо ответила Лемех, отбрасывая в сторону, свесившийся на глаза, локон темно-русых волос. - Но, как я уже говорила, дело обстоит не совсем так, как ты себе представляешь.

- И что же это должно, по-твоему, значить?

- Скажи, а ты никогда не задумывался о том, что никогда не испытывал сильной привязанности к родителям? - задала Лемех неожиданный вопрос. - Почему ваше с ними общение больше похоже на формальность?