Дмитрий Дашко - Зона Икс. Черный призрак

Я опомнился, закрутил башкой, задёргался то туда, то сюда, оказываясь каждый раз на траектории движения «Колобка».

«Всё, кажись крышка. Когда эта многотонная туша наедет, от меня и мокрого места не останется. Что не раздавят – то сожрут. Разве для этого я на свет появился? Разве затем меня мать родила? – эти мысли молнией промелькнули в моей голове. – А что если…» Спасительная идея пришла как раз вовремя: между мной и «Колобком» остались считаные метры.

Мой прыжок был достоин книги рекордов Гиннесса – жаль только, что зафиксировать это было некому. Прыгнул я не вверх, а в сторону, уклоняясь от набравшего скорость «Колобка». Мы разминулись с ним за какую-то долю секунды. Страшно подумать, что бы со мной приключилось, окажись я под этим шаром-переростком. Но мне повезло. Этот раунд оказался за мной.

Будь это мерзкое создание чуточку полегче, может, и успело бы вовремя среагировать, но огромная сила инерции влекла монстра вперёд. Он выкатился на поле, на мгновение замер, оценивая обстановку и… На этом-то и строился мой расчёт.

«Пузырь» ненавидит конкуренцию и агрессивно обороняет свою территорию. Конечно же, он не потерпел появления чужака и ринулся на разборки.

Земля под гигантской тушей «Колобка» пошла трещинами. Почва буквально окаменела. Раздался пронзительный свист вырвавшегося пара, и сразу за ним последовали яркие всполохи – каждый высотой с пару десятков метров.

Даже на расстоянии я ощутил жар могучего пламени, которое мигом превратило «Колобка» в истекающий жиром шашлык. А потом прогремел оглушительный взрыв.

И тут моя голова едва не разорвалась от страшной боли. Я с криком прижал руки к вискам и упал на колени. В эти ужасные секунды я был готов на всё что угодно, лишь бы только избавиться от неимоверных мук.

Казалось, в мозг мой вонзились миллионы невидимых свёрл. Я выл, катался по земле, бился головой об кочки, мечтая умереть.

Боль ушла внезапно, как по мановению волшебной палочки, но я не сразу поверил в исчезновение терзающей мою голову силы. Какое-то время я сидел на корточках, шатаясь, как былинка на ветру.

К горлу подкатил ком. Я содрогнулся всем телом, и меня стошнило, причём рвота шла вперемешку с кровью.

Чуть поодаль раздавались похожие звуки. Это выворачивало наизнанку моих компаньонов. Я с трудом сфокусировал свой замутнённый взгляд на Краснове. У того было багровое лицо, а рвало его так сильно, что, казалось, глаза вот-вот выпадут из орбит.

Филипп с Иваном оклемались немного раньше (спасибо молодым тренированным организмам), но пока пребывали в состоянии, близком к шоковому. На их лицах явственно читалось недоумение.

– Что это было? – спросил Краснов, отдышавшись.

Ему уже полегчало, хотя краснота с лица так и не спала. Выглядел он так, словно перезагорал на солнышке.

– Инфразвуковой удар. «Колобок», умирая, попытался долбануть им по аномалии. Ну и нам заодно прилетело, – пояснил я, хотя не был уверен на все сто в своей гипотезе. – Прежде мне уже доводилось слышать о подобном, теперь вот и на своей шкуре выпало испытать.

– Слышь, Торпеда, а круто ты всё устроил, – вдруг заговорил Иван. – Я думал: тебе хана.

– Старый воин – мудрый воин, – буркнул я.

Говорить не хотелось. Я ещё не отошёл после случившегося: в теле ощущалась жуткая слабость, голова соображала туго, в ушах звенело.

И всё же…

– У меня есть хорошие новости, – медленно произнёс я. – Путь на какое-то время свободен. «Колобок» разрядил аномалию. Значит, нам ничего не угрожает.

– Аномалия сдохла?! – обрадовался Филипп. – Если это так, то где-то здесь обязательно должен валяться артефакт. Поищем? – Он с надеждой уставился на меня.

– Мы сюда не за этим пришли, – сказал я. – Руки в ноги – и топаем вперёд. Если повезёт – случайно наткнёмся, но специально искать не будем. Всё, перекур закончен, пошагали.

Как и бывает в жизни, артефакт сам под ноги нам не подвернулся, но меня это не волновало абсолютно. Голова моя была забита совсем другими мыслями: «Если вдруг сейчас на нас навалятся мутанты, то нам придётся от них отмахиваться руками и ногами. Чем быстрее мы окажемся в Шалмане, тем выше вероятность остаться в живых. Во всяком случае – до утра, ибо там я планировал встать на ночлег. Что будет в самом Шалмане… А посмотрим, не буду забегать далеко. С дикими можно договориться, если найти подход. Понятно, что у аборигенов крыша постепенно едет. Тут достаточно поставить себя на их место: жил – не тужил, ходил за хабаром, и вдруг – всё, тебя посадили на цепь, с которой нет возможности сорваться. Даже самому крепкому психикой мужику будет тяжко. Они понимают, что это навсегда. Блин, меня аж морозом по коже продирает. Вот что бы я сделал, если бы влип в такую историю? Да, наверное, через год-другой пулю себе в лоб пустил, чтобы не мучиться. Не для меня такая жизнь – однозначно».

Шалман напоминал старинный русский острог: высокий частокол из заострённых брёвен, пузатая надвратная башня, четыре укреплённых дозорных вышки по периметру (Шалман имел форму почти правильного прямоугольника), за стенами – десятка три избушек и сарайчиков, в центре – торговая площадь, кабак и «магазины». К одному из таких «магазинов» мы и правили путь.

Разумеется, на территории Шалмана проживала лишь часть диких, причём малая. Большинство же расселились в разных доступных уголках Зоны, а в острог приходили за тем, чтобы торговать или купить нужные припасы. Так что на моей памяти Шалман ещё никогда не разрастался вширь.

Мне уже доводилось тут бывать раза три. Правда, те визиты были краткосрочными, но кое-какими знакомствами всё же удалось обзавестись. Я очень надеялся, что они окажутся сегодня полезными.

Неприятно идти, осознавая, что на тебя направлен ствол пулемёта и чей-то палец уже лёг на гашетку, а сам стрелок взвешивает на невидимых весах, стоит ли открывать по тебе огонь или нет. Пока что, видимо, перевешивало желание подпустить нас поближе.

Четверо вооружённых людей – уже сила, с которой в Зоне вынуждены считаться. Это, конечно, не армия, но вполне боеспособный отряд, который может навести много шороха. Так что для всех обитателей Шалмана мы являлись потенциальной угрозой. Просто они ещё не решили, как следует с нами поступить: расстрелять ещё на подступах или дать молвить хотя бы слово.

Я невольно взмок от напряжения этих минут. Одной очереди хватило бы, чтобы перечеркнуть нас, тем более что стрелок был волен поступать так, как ему подсказывала в данный момент его паранойя, а без неё в Зоне и пяти минут не протянешь.

Чтобы не нервировать своих ребят, я делал то, что называется хорошей миной при плохой игре: изображал невозмутимость и излучал оптимизм.