Виталий Саух - Поглощение

Едва Павел с Богиней на руках спустился на пару ступеней вниз, саркофаг вновь пришёл в движение, затворяя вход в тайное убежище.

— Виртмастер! — в отчаянии крикнул Павел, обернувшись в мою сторону.

— Я успею! — бросил я яростно встречая выпад вражеского меча ударом своего клинка, — успею…

И мне самому очень хотелось верить в сказанное.

А перед глазами стояло безмятежное лицо Агнии. Моей Агнии, которая сейчас была в руках другого мужчины.

Павел до последнего ждал, что стремительно уменьшающуюся щель вот-вот протиснется Виртмастер. Но время шло и в тот зазор, что ещё остался уже с трудом могла протиснуться кошка. А Виртмастера так и не появился.

Ещё пара секунд, и мраморная плита встала на своё место, наглухо отрезав его от звуков сражения бушевавшего на верхнем уровне, в центральном зале усыпальницы.

Теперь он остался один, в тишине, темноте и с беспомощной безымянной Богиней Тайного Города на руках.

Пару секунд Павел стоял понятия что ему делать теперь, а затем вспыхнул свет — на стенах разом зажглись десятки факелов, установленных на стенах через каждые десять шагов.

Павел вопросительно взглянул на девушку, словно спрашивая у неё совета: мол куда теперь?

Конечно, она ему ничего не ответила. Взгляд вновь задержался на её лице, и он просто не мог не удивиться тому, как же она похожа на Вику — девушку, отчасти, послужившую причиной того почему он оказался вовлечён в это безумное приключение.

— Эх, Вика — Вика…

Богиня была так похожа на Вику, а губы ее были так близки, что у Павла возникла шальная мысль: — А что если попробовать? Вдруг и правда поможет?

Какое-то время он все ещё боролся с собой, со своей робостью, а затем его губы потянулись к ее устам.

Ну, вот я и попал!

Мраморная плита наглухо перекрыла вход в тайный ход и я остался один на один с людьми Злого Бога. Точнее я то был один, а их точное количество я затруднялся назвать даже приблизительно. Тысяча? Может и больше.

Но, что не могло не «радовать», они все продолжали и продолжали прибывать.

У мраморного саркофага уже образовался небольшой курган из поверженных тел и мне постоянно приходилось смещаться для того чтобы не завязнуть в этом ковре из мёртвой плоти.

Кого здесь только не было: зомби, эльфы, гоблины, орки, и даже пара кентавров, люди похожие на ящеров, или ящеры похожие на людей, а так же десятки прочих неопознанных существ, большую часть из которых я даже и не рассмотрел во всей этой кутерьме, элементарно стараясь попросту лишить их жизни.

Отсутствие правой руки, конечно, не могло не огорчить. Но зато теперь я во всю использовал свое новое «приобретение» — энергетический хлыст.

Тем не менее, как бы я не был хорош, а силы стремительно покидали меня — слишком серьезной была нагрузка на мой небольшой уровень.

Что действительно обнадеживало, так это то, что до «юбилейного» десятого уровня оставались считанные единицы.

В зале появился мой давний знакомец, огласивший помещение истошным воплем:

— Убить! Убить во имя нашего истинного Бога!

Ох, и кривил же душой Лысый — фанатичности, с которой он жаждал меня уничтожить, даже их Злому Богу, скорее всего, можно было занять у своего адепта в изрядном количестве, но даже тогда Никоненко столь же искренне ненавидел меня, желая мне мучительной смерти и последующих ужасов в обители боли и страданий.

Естественно, что столь искренние чувства не могли не вызвать ответных чувств. Именно поэтому я начал смещаться в ту сторону, откуда шел клич.

Никаких иллюзий о том, что я смогу выйти из этого побоища победителем, я не испытывал. Моя гибель была предопределена, и от неё мня отделяло лишь сотня, другая поверженных, которых я оставлял за собой.

Для того чтобы хоть немного подбодрить себя, я что было сил воскликнул:

— За веру, царя и отечество!

Что тут началось!

— Еретик! Безбожник! Сын шакала!

И еще десятки беспочвенных обвинений от тех кого я в свою очередь считал истинными христопродавцами.

В конечном итоге получилось так, что вместо того, чтобы взбодрить себя, я агрессивно настроил (хотя, казалось бы, куда уж больше) фанатичных приверженцев Злого Бога, подлив масла в огонь их безумной веры.

— Братья, он дрогнул! — вопил Лысый, — Осталось совсем немного! Навались!

А вот хрен вы угадали, прорычал я ускоряясь на максимум — пусть мои силы, как и прочие параметры, были на исходе, но, если я всё рассчитал правильно, то мне удастся дотянуть до очередного уровня, с его восстановлением и увеличением игровых показателей.

Я очень вовремя услышал через сотни остальных звуков шум крыльев. Крутанувшись на месте, за одно со свистом рассекая воздух Двуединым, в самый последний миг засек в воздухе Серафима. В отличии от библейского шестикрылого за спиной у этого в наличии имелось лишь два крыла, но, тем не менее, в воздухе он держался весьма уверенно. А ещё в его руках был лук и стрела, которая рванулась в мою сторону, едва лишь я краем глаза заметил летающего человека.

В мгновение ока я ушел вниз, и для того чтобы это движение не было «пустым», рубанул клинком по щиколоткам своих противников, как и прежде, сплошной стеной окружавших меня.

Стрела вжикнув навылет прошла через грудь какого-то варвара, затем через живот мускулистой девушки-воина и, наконец, засела в паху у приземистого гнома.

Ну, что тут скажешь — силён Серафим!

Остается лишь радоваться тому, что таких летунов, до недавнего времени, на моем пути вообще не встречалось.

И если бы дело ограничилось одной лишь стрелой!

Со скоростью, не намного уступающей пулеметной, летун начал осыпать меня градом стрел.

В памяти мой ещё весьма свежи были воспоминания о стреле Робина Гуда, пусти и не надолго, но отправившей меня на тот свет, поэтому я сосредоточил всё своё внимание на том чтобы избежать попадания.

Ох и погонял же он меня!

Десятки золотых стрел, выпущенных Серафимом, выкашивали ряды его собственных союзников, но это ничуть не смущало летуна.

Я наивно надеялся на то, что стрелы в его колчане вот-вот закончатся и тогда мне удастся предпринять что-нибудь в ответ, но время шло, а метательные снаряды и не думали подходить к концу.

Как выяснилось, на это была причина — на моих глазах одна их золотых стрел, торчащая из глазницы эльфа, просто растворилась, растаяла в воздухе.

Несложно было догадаться куда она исчезла — вновь перенеслась в колчан Серафима. Вот и получалось, что вместимость стрел, у колчана этого воздушного воина, на самом деле была бесконечный, так что ждать, когда боеприпасы подойдут к концу, было бессмысленно. Нужно было делать что-то уже прямо сейчас.