Игорь Осипов - Измеритель

– И не надо. Пойдем через подсобку. Магазин «Сад и огород» за этим зданием, во дворе. Спокойно выйдем, а птичкам сейчас не до нас, трапезничают они, – произнес Изотов, тяжело поднимаясь на подкашивающиеся после выброса адреналина и чрезмерной физической нагрузки ноги. На улице стоял птичий гомон, сопровождающий дележку добычи у пернатых.

Осмотрели магазин: везде перевернутые прилавки и полная пустота в плане товара. Выметено все до последнего фантика. Пройдя в подсобные помещения и там тоже абсолютно ничего не найдя, Максим вполголоса произнес:

– Здесь явно похозяйничали выжившие. Может, те, кто жил в трамвае? Ладно, сейчас это не главное. Давай вылезать из этого заведения «пищеторга».

Походив по пустым коридорам, он нашел дверь служебного выхода, распахнутую настежь ведущую во двор здания. Сашка, постоянно оглядываясь на торговый зал, шел, словно приклеенный к командиру, шарахаясь от любого скрипа или дуновения ветерка. В конце концов, после неизвестно какой по счету отдавленной ноги, Максиму это порядком надоело.

– Солдат, немедленно успокойся. Ты что, теперь так и будешь за мои штаны держаться? Все закончилось! Хорошо закончилось. Отделались одной шишкой, причем на моей голове.

Неожиданная взбучка вернула Латышева в реальность. Поморгав, словно только что проснулся, и с ошалелым видом посмотрев вокруг, Александр кивнул:

– Ага, все нормально. Со мной все в порядке.

– Я могу тебе доверять?

Опять утвердительный кивок в ответ.

– Все, выходим. Смотри по сторонам, – с этими словами, взяв помповик наизготовку, Максим вышел во двор. Заснеженный дворик с остатками пятиэтажки из красного кирпича, на первом этаже которой и находился нужный магазин, не обещал никаких неприятностей. Если только вывеска… Буквы «С» и «О» отвалились или были специально кем-то сбиты, и надпись на магазине ныне гласила: «…АД И …ГОРОД». Очень актуальное названьице, памятуя о том, что творится вокруг. Аккуратно обойдя полузасыпанные снегом покосившиеся детские качели, Изотов с удивлением наткнулся на свежие следы обуви, ведущие к входу под нужной вывеской. Дверь была приоткрыта, и небольшая поземка оставила ажурные зигзаги на полу в предбаннике. Жестами показав Сашке, чтобы двигался тише и смотрел на окна, Максим осторожно заглянул в помещение. После дневного света в полумраке ничего не было видно, но отчетливо слышался шорох, там явно кто-то был. Привыкнув к потемкам, Изотов различил небольшую фигуру, копошащуюся за прилавком.

– Стой и не двигайся. Руки держать так, чтобы я видел, – громко и отчетливо произнес Максим, наведя на незнакомца оружие.

То ли неожиданное появление и окрик, то ли внешний вид Максима, а скорее всего, все вместе, ввело человека в ступор. Замерев за прилавком с приподнятыми руками, он, кажется, даже не дышал, глядя на Изотова большими, блестящими в темноте глазами. Обойдя торговый зал так, чтобы свет от двери падал на незнакомца, врач с удивлением обнаружил, что перед ним стоит довольно молодая, грязная, очень худая женщина, одетая в какое-то тряпье, найденное в руинах.

– Ты одна? – спросил Максим, опуская оружие.

Лупнув глазами, утвердительно кивнула, хотела что-то сказать, но тут ввалившийся в проем двери Александр снова вогнал ее в оцепенение. Проверил дозиметром фон в помещении – вполне терпимо, только вот от незнакомки фонит: наверное, от одежды.

– Саш, собирай все, что видишь. Дома разберемся, что для чего, а я с найденышем поговорю. – Сашка деловито начал шарить по прилавку, кидая в рюкзак все, что попадалось на глаза, а Максим вывел женщину из-за стойки и усадил на остатки кресла, протестующе скрипнувшего в ответ.

– Как тебя зовут?

– Вы с ТЭЦ? – На Дока смотрели два испуганных глаза, и он понял, что от его ответа будет зависеть весь остальной разговор.

– Немного невежливо отвечать вопросом на вопрос, но я отвечу. Нет, мы не с ТЭЦ, мы с «Измерителя». А что, на ТЭЦ тоже есть выжившие?

Вот тут, как говорится, человека прорвало. Максим уже давно не впитывал такой массы информации за столь короткое время. Основная ее суть состояла в следующем: на территории теплоэлектроцентрали засела какая-то вооруженная группировка, которая использует людей как рабов. Вот и у нее там маленькая дочь в заложниках, а Кристина, так зовут эту женщину, вынуждена искать в руинах что-нибудь полезное и нести хозяевам.

– Помогите… – тихим голосом, почти шепотом, закончила Кристина свое повествование, с мольбой глядя Максиму в глаза сквозь стекла маски противогаза.

– Саш, ты готов? – за разговором Изотов и не заметил, что солдат уже несколько минут стоит с открытым рюкзаком за его спиной. – Собирайся, пошли. Ее забираем с собой.

Выбравшись на улицу, они оказались перед дилеммой. А как, собственно, добираться домой? Птички со своим обедом перегородили дорогу. И тут помогла Кристина:

– Пойдемте за мной, там проходной подъезд, мы выйдем на другую улицу.

Мужчины доверились девушке, и всем удалось довольно быстро оказаться на соседней улице, без помех добравшись до невысоких разрушенных стен, посреди которых валялись поломанные кресла, а на остатках противоположной стены сохранился обрывок экрана. Максим с трудом узнал в этом хаосе разрушенный детский кинотеатр.

– Стой, Кристина. Отсюда я знаю дорогу. Теперь я иду первым. Ты за мной, а Александр замыкает. Тут стая собак живет.

Но удача сегодня им благоволила, и жители без препятствий добрались до входа в свой бункер. Потрясенная Кристина шла молча, не отрывая взгляда от медленно вертящихся лопастей ветрогенераторов на огороженной территории, и только опасливо приостановилась, перед тем как начать спуск по длинной лестнице в неизвестный для нее подземный мир.

Дела у Древнева шли хорошо. Наладив таким способом снабжение, он добился довольно сносных условий жизни. Правда, только для себя лично и «лиц, приближенных к императору». Регулярно посылаемые в город челноки приносили полезные или конкретные вещи под заказ, продукты питания. По возвращении все тщательно обыскивались и водворялись внутрь охраняемой ограды в центре машинного зала. Иногда, конечно, они и не возвращались. Но что тут поделать? Сергей Сергеевич допускал потери, здраво рассуждая, что если не смогли вернуться, значит, ждать их уже не стоит – надо вычеркнуть из списков.

Огромные запасы мазута, находящиеся на станции, позволяли не задумываться об энергоресурсах, а ТЭЦ, ранее снабжавшая электричеством и теплом целый город, была переведена на экономный режим внутреннего энергетического обеспечения. Но для Древнева запасы топлива казались бесконечными и неиссякаемыми, и уж на его век точно хватит. Этого нельзя было сказать о людских резервах, далеко не все посланные в город возвращались назад. Некоторые вернувшиеся были изранены и навели Дерево на мысль, что в интересах его же личной безопасности надо укрепить внешний периметр. Для этого на улицу выгнали всех сидевших без дела заложников, способных работать, и они под охраной в очень короткий срок восстановили кое-где обвалившийся каменный забор, спиральную колючую проволоку «егозу» по верху этой преграды, а также соорудили пару вышек по углам с мощными прожекторами. Теперь ТЭЦ стала похожа на концентрационный лагерь времен Второй мировой или укрепленную военную базу.