Анатолий Дубровный - Поход в никуда

– Сайше, они редко меняют ипостась. Вернее, никогда этого не делают, хотя могут. Если и меняют, то только потому, что хотят кому-то подражать, но это бывает очень редко. А эта – копия Листика.

Листик всхлипнула, у её маленькой копии уже и рыжие волосы потускнели, став такого же землистого оттенка как кожа. Ещё раз всхлипнув, рыжая девочка посмотрела на пепельную дракону:

– Тайша, сделай что-нибудь, скажи что делать! Сколько надо отдать силы – я отдам.

– Вряд ли это поможет, – вздохнула Тайша и, посмотрев на бронзовую дракону, ей кивнувшую, сказала:

– Рамана права, мертвящее заклинание такой силы, снять не возможно. Хотя… Можно попросить владыку ледяного мира, не исключено, он что-то может сделать. Но я бы не надеялась, природа сил сайше и Инедириазима диаметрально противоположные, не знаю, можно ли их совместить, хотя… если не пробовать, то и не узнаем.

Листик с Лишей на руках исчезли. Рамана с Тайшей снова переглянулись и тоже исчезли. Усимт многозначительно посмотрел на проплешину, оставшуюся на том месте, где был чёрный купол.

– Он не сможет больше проникнуть в мой мир, я позабочусь об этом! Мир его не пустит! – сказала Ливониэль, нахмурив брови. Лоссана и Люсиниэль поддержали хранительницу мира тёмных эльфов, пообещав, что и в остальные миры, где есть дроу, богу, напавшему на Листика, ходу не будет, ведь теперь они знают, каковы признаки появления Таруна или его магии и как от него защитить миры. Усимт кивнул и тоже исчез.

Усимт вышел на высоком холме, возвышавшемся среди густых тёмно-зелёных джунглей. Недалеко от этого холма высился ещё один, чёрный, напоминавший весенний сугроб – перекошенный и изъеденный солнцем. Только ели тот огромный сугроб не солнечные лучи, а существа, похожие на сплетения тёмных лент разных оттенков, от угольно-чёрного до серого. Были там и бордовые, фиолетовые, синие… Но все были очень тёмные.

На холме стояли две драконы, бронзовая и пепельная, с интересом наблюдавшие за уничтожением купола.

– Смотри-ка, жрут! – не оборачиваясь, сказала бронзовая дракона.

– Жрут, – согласилась пепельная, и пояснила: – Хищники, им всё равно, что жрать, лишь бы оно содержало какую-нибудь энергию. Потому-то Тарун так взбесился, ведь для него разрушение этого купола весьма болезненно. Он когда строил его как ловушку, вложил туда часть своей сущности, и теперь её едят эти мерзкие твари.

– А не отравятся? – поинтересовалась бронзовая и заботливо добавила: – Зверушки, конечно, мерзкие, но могут отравиться! Жалко будет.

– Нет, не отравятся, – покачала головой Тайша и, усмехнувшись зубастой пастью, пояснила: – Если кому из них плохо будет, то только от переедания.

– Девочки, – произнёс Усимт, – что же вы тут без защиты? А если кто из лувокков заинтересуется – кто это здесь такой вкусный стоит? Могут ведь и напасть!

– Нет, при таком обилии еды, отвлекаться на кузнечиков… Да ещё таких, что сами укусить могут… Лувокки отвлекаться не будут, они хоть и хищники, но осторожные – инстинкт самосохранения у них довольно развитый. Хотя… может ты и прав. Защита не помешает.

Вокруг вершины холма замерцала окутавшая его радужная плёнка. Усимт удовлетворённо кивнул – была поставлена высшая защита и, судя по мощности, драконы её ставили вместе, сложив свои усилия. Усимт ещё раз кивнул, а пепельная дракона, скосив глаза, заметила:

– Ты б сменил ипостась, а то как-то неудобно – мы с Раманой как порядочные дракланы, а ты…

– Хочешь сказать – непорядочный? – усмехнулся мужчина и, покачав головой, сообщил: – Да, я такой…

– И всегда им был, – хмыкнула бронзовая дракона, на что Усимт ответил:

– Именно! Ипостась менять не буду – штаны жалко.

– Сними, – посоветовала Тайша и, оскалившись, что должно было означать ехидную улыбку, предположила: – Боишься, что твоя Валина ревновать будет? Так мы с Раманой тебя много раз без штанов видели и не только…

– Ревнуешь? – не остался в долгу мужчина.

– Да нет, – снова оскалилась пепельная дракона, – завидую, дочь у тебя умница, наверное, в мать пошла, а не в отца! Тиасса, младше Листика на двадцать шесть лет, а уже магистр! Умница! Когда у меня стажировалась – я нарадоваться не могла, такая умная драконочка!

– Так она и карьеру делает как хуман, в Торилионском институте, Листику-то это не нужно, да и характер не тот… – с некоторой гордостью начал Усимт, но Рамана не дала ему сказать:

– Ну не знаю, не знаю. Как сойдутся вместе, так и не понятно от кого большей шкоды ожидать. Прошлый раз, когда на козлов охотились, так мне чуть замок не развалили. Гномы жаловались, что эти две так каменных троллей напугали, что те все штольни закупорили, пытаясь от двух расшалившихся драконов спрятаться. Та ещё парочка…

– Так Тиасса ещё же маленькая, до первого совершеннолетия… – начал Усимт, оправдывая дочку, но Рамана опять его перебила:

– Магистерская степень солидности ей не добавила, хотя со студентами она себя так не ведёт, они её уважают, говорят – очень толковый преподаватель, разве что требовательный слишком.

– И тут на Листика походить старается, та тоже огненных ведьм гоняет, говорит им – вас не только сжечь могут, но и утопить попытаются. Поэтому будьте к этому готовы! Правильно тонуть – тоже искусство! – засмеялась Рамана и спросила у Тайши, показывая на уже почти съеденный чёрный купол: – Посмотрела? Пошли на Айсгор!

– Я на Муллиан вернусь, – заявил Усимт и исчез первым. Рамана внимательно посмотрела на молчавшую Тайшу:

– Всё-таки ревнуешь.

– Я же сказала – завидую! Чудная девочка… – начала пепельная дракона, бронзовая её перебила:

– И не твоя. Ведь вы с Усимтом…

– Ты же знаешь, у нас только с любимым… – словно оправдываясь, снова начала Тайша, но Рамана опять не дала её договорить:

– Может потому, что ты сама не хотела, а потом стало поздно, так ведь?

– Ну а ты почему детей не имеешь? Тоже не нашла любимого?

– А я и не искала, – усмехнулась Рамана и, что-то вспоминая, начала: – Ветика… Ты же помнишь…

Бронзовая дракона замолчала, не договорив, и, меняя тему, решительно сказала:

– Пошли на Айсгор, надеюсь, Ледяной владыка не закрыл туда доступ, как прошлый раз.

Обе драконы исчезли. Вместе с ними исчезла и радужная плёнка защиты. Тёмно-зелёные джунгли по-прежнему лениво колыхались, хотя ветра не было, а вдали быстро таял порядком покосившийся чёрный купол.

Плачущая Листик с Лишей на руках вывалилась в цветущем вишневом саду. Но на деревьях были не только цветы, спелые плоды тоже были. В воздухе витал изысканный аромат и не только вишен, за столом, на который чуть не упала Листик, сидел юноша в белой тунике и с такими же белоснежными волосами. Юноша, улыбаясь, что-то говорил девушке, в такой же тунике и тоже с белоснежными волосами. Но если юноша был в сандалиях, то девушка была в белых сапогах, никак не гармонирующих с остальным её нарядом. Увидев Листика, юноша замолчал, а потом одновременно с девушкой спросил: