Анатолий Дубровный - Поход в никуда

– Ишь разыгрались, конечно – до обеда спать! – проворчала Рамана. Наёмники, уже знавшие, что каштановый дракон – это Тиасса, теперь строили догадки – остальные где, кто? Охотники только удивлённо хлопали глазами. Салли и Рамана достали из седельных сумок одежду девочек. Когда те, уже одевшись, ели кашу, один из охотников тихо сказал Арониусу:

– Теперь я понимаю чего ты, вернее кого, ждал. И почему так мало взял бойцов – такая-то сила! Четыре дракона!

– Пять, – усмехнулся гроссмейстер, которому Салли успела объяснить положение дел, в отряде пять драконов и, если понадобится, на помощь придут ещё. Спросишь, зачем тогда нужны мы и наёмники? Для представительства, ну и помощь у нас-то просили, вот мы и идём.

– Но это же будет неправильно! Победу-то одержат драконы! – не то что возмутился охотник, просто попытался быть объективным. Его начальник ответил так же, как ему самому накануне объяснила Салли:

– Это с какой стороны посмотреть – мы при драконах или они при нас. Помощь-то попросили у ордена, вот мы и помогаем, как можем.

Охотник покачал головой, ничего не сказав.

К вратам перехода подъехали к вечеру. Там же и заночевали. Сидя у костра, Листик тихо сказала Рамане:

– Догнал. В кустах сидит. К замку охотников близко подходить побоялся, оно и понятно. Да и нас-драконов не видел.

– Завтра при переходе оторвёмся, есть мысль… Можно, конечно, поймать и допросить, но мне кажется, вряд ли что скажет, скорее умрёт. Чувствую, что на него специальное заклинание наложено.

– Ага, – кивнула Листик и тут же сообщила: – А я не чувствую!

– Надо знать, куда смотреть и что искать, – улыбнувшись, ответила Рамана, на что Листик отреагировала своим обычным – «ага». Потом спросила:

– А что мы завтра сделаем?

– Он проходит врата сразу за нами, оставаясь на хвосте. Вот пусть завтра и проделает это свой трюк, выйдет из перехода, как обычно, а мы… – Рамана наклонилась и что-то зашептала, Листик расплылась в улыбке.

При прохождении врат у стражи вопросов не возникло, всё-таки те считали, что главный – гроссмейстер Арониус. Переход-то находился в мире Азора, мире ордена охотников на вампиров и прочую нежить. Охотников здесь знали, они часто пользовались близлежащим переходом. Но войдя в серый туман врат, отряд вышел на Эсфырате (или Эсфинэль) не в кольце таких же стен перехода, как вошёл на Азоре, а в чистой степи.

– Что это? Где мы? – удивился Арониус, не раз пользовавшийся теми вратами.

– Орочья степь, мы вышли не у эльфийского леса, как должны были, а в степи. Листик провела, – улыбнулась Рамана. Именно это уловку они вчера с Листиком обсуждали. Теперь прошедший вслед за отрядом вампир-соглядатай никого не обнаружит и будет обшаривать округу, думая, что отряд быстро удаляется в каком-то направлении, вернее, в сторону эльфийского леса, у перехода-то так скоро спрятаться негде, только поспешив в лес к эльфам. А сунуться туда вампиру… Лучше сразу самому себе забить в грудь осиновый кол, не так больно будет.

– Вон смотрите! Орки! – привлекла всеобщее внимание Маара. Хотя вокруг была ровная степь, орков разглядывали, словно отряд стоял на холме.

– Ага, – кивнула Листик, – орки, орда. Судя по всему, это не набег. Раз идёт вся орда – это завоевание. Интересно, зачем им эльфийский лес?

– Поехали, посмотрим, – предложила Милисента, угрожающе добавив: – Узнаем, что они затевают и кто их на это толкнул.

Отряд двинулся вперёд, но впечатление было такое, словно всадники остаются на холме.

– Как такое может быть – мы едем. А с холма никак съехать не можем – орки как на ладони, но при этом они нас не видят, – поинтересовалась Маара у Салли.

– Кто-то из них играет с горизонтом, – кивнула в сторону девушек-драконов охотница. И увидев, что её собеседница не поняла, пояснила: – Что такое мираж знаешь?

– Это когда видишь то, чего нет, – кивнула Маара. Недоверчиво покрутив головой, спросила: – Но как такое может быть? Или ты хочешь сказать, что орков на самом деле нет?

– Они есть, мы же их видим. А мираж, это когда видишь то, что скрывается за горизонтом, но видишь потому, что воздух выполняет роль зеркала, позволяя заглянуть туда. Поняла? Мы орков видим. А они нас нет, – попыталась объяснить Салли.

– Но это же тогда очень далеко! Сколько мы туда ехать будем? За горизонт-то! – поразилась Маара.

– Минут пять, – усмехнулась Рамана, слушавшая этот разговор, и видя, что наёмница не поняла, пояснила: – Нас холм несёт.

Действительно, в лагерь орков въехали минуты через четыре. Это был не военный лагерь, а огромное становище, так как здесь были женщины и дети, но то, что такое количество орков собралось в одном месте, указывало, что это не обычная кочёвка, а именно военный поход. Всадники доехали до центра лагеря, но дальше продвинуться не смогли, там стояла плотная толпа, слушавшая молодого орка, забравшегося на повозку, как на трибуну. Хотя охотники и наёмники подъехали к сгрудившимся оркам почти вплотную, те их будто не замечали, а вот орк-оратор увидел и замолчал на полуслове, словно поперхнулся.

– Ах ты ж старый хрыч! – поприветствовала орка Милисента, Листик за него заступилась:

– Ну почему старый, молодой и красивый! Но то, что хрыч, я с тобой согласна. Самый настоящий хрыч, раз воевать собрался!

– Ага, – кивнула Лиша и поинтересовалась, глядя на орка: – Хрыч, потому что воевать собрался? Да? Те, кто воюет – хрычи? Старые давно воюют, а молодые только начали? А этот красивый орк начнёт воевать и станет некрасивым старым хрычом? Жалко, такой красивый, а станет…

Лиша тяжело вздохнула, жалея орка, который собирался загубить свою красоту, а говоривший парень был красив, даже по эльфийским меркам. Слухи об уродстве орков очень преувеличены, вернее, вообще не соответствуют действительности. Орки чем-то похожи на эльфов, такие же стройные и красивые, только телосложение у них более атлетическое и цвет кожи красноватый. Лица можно назвать – миловидными. Даже небольшие клычки их не портят, скорее наоборот, придают некий шарм. Конечно орки, как и люди, живущие в разных мирах, отличаются племя от племени. Но в целом орки – красивый народ. Бытует мнение, что они дальние родственники эльфов.

Слова девочки словно сняли пелену с глаз орков – те увидели людей. Но почему-то не стали нападать, а подались назад и в стороны, словно для чего-то освобождая место. Листик соскользнула с гилассы и вошла в этот импровизированный круг. В её руках откуда-то взялся большой шаманский бубен. Бубен зазвенел, и Листик маленькими шажками пошла, начиная танец. Пока внимание было приковано к девочке, Милисента погрозила орку кулаком и, тоже спрыгнув с Огонька, легко рассекая толпу, пошла к повозке, где этот орк и стоял. А Листик, словно забыв обо всём, танцевала под какую-то ритмичную, но нежную мелодию. Такое невозможно сыграть на бубне, но девочка это сумела сделать. К мелодии её бубна присоединились, отбивая ритм, бубны шаманов и шаманок, как стоящих у повозки оратора, так и находившихся в толпе. Танец длился недолго, но людям показалось, что прошла вечность, а орки, замерев, стояли, словно каменные изваяния. Листик закончила танец, и музыка смолкла, в наступившей тишине послышался голос возмущённой Милисенты: