Алёна Харитонова - Каждый за себя (СИ)

При виде одежды с пятнами засохшей крови вокруг ножевых или пулевых прорех снова затошнило. Сдержаться удалось с трудом — старые тряпки невыносимо воняли. Были тут и ботинки, и куртки, и джинсы — взрослые, подростковые, нашлись даже одни детские штанишки с цепочкой из сердечек на хлястике. Айя закрыла глаза. Повернись все чуточку иначе, ее интернатское белье, наверное, тоже оказалось бы в этом ворохе.

Довольно быстро удалось подобрать подходящие ботинки — тяжелые, с крепкими шнурками и на толстой подошве. А велики они были всего на размер. Пяток Доковых носков решил проблему. Больше рыться в вещах девушка не стала, хотя понимала: если всё перебрать, возможно, удастся отыскать штаны или толстовку по размеру. Но пересилить себя не сумела. Ногами затолкала вонючее беспризорное шмотье обратно под кровать. Почему не оставила валяться посреди комнаты? Сама себе не смогла бы ответить.

В подвесных шкафах над плитой нашлась еда. Еда! Как же хотелось есть… Айя открывала банки — синтетические сублиматы, порошковый концентрат для приготовления белкового коктейля, засохший обломок протеиновой плитки. Она торопливо жевала, не чувствуя вкуса, и одновременно запихивала в найденный возле кровати засаленный рюкзак все, что могло понадобиться в пути.

Пригодились-таки уроки безопасности.

Несколько бутылок воды, коробки с концентратами, нож, ложка, кружка, зажигалка. Даже флакон спирта в манипуляционной удалось найти и медицинский чемодан! По секциям укладки без всякого порядка были распиханы анальгетики, стимуляторы, транквилизаторы, футляр с иглами, хирургическая нить во вскрытом пакете, пинцеты, антисептический порошок, стерильные повязки, пластырь, шприцы и многое другое, назначения чего Айя не знала. Например, в маленьком кармашке отдельно от всего остального лежало несколько круглых жестяных коробочек с крупными кислотно-голубыми кристаллами внутри. Их девушка брать не стала. Не похожи на медикаменты.

Подумав, Айя отправила в рюкзак то, что на ее взгляд могло пригодиться в случае ранения: ампульницу с препаратами, несколько шприцов, футляр с иглами, нить, пинцет, сорбенты и дезинфекторы для обработки.

Осталось только пистолет Дока пристроить. Айя глядела на него растерянно и размышляла. Куда деть? Надо ведь держать под рукой. В карман положить? Попробовала, но быстро поняла, что выхватить оружие из кармана — почти нереально. К тому же в глаза бросается — куртка отвисает к земле. За ремень джинсов, как в старом фильме, засунуть? Тоже неудобно — оттягивает пояс, того гляди или штаны сползут, или пистолет вывалится. В руке нести? Коммандос недоделанная!

Да и зачем ей оружие, она все равно не умеет с ним… Пальцы как-то сами собой нажали кнопку выброса обоймы, вытащили магазин, в котором не хватало двух патронов, вставили обратно.

Айя замерла, с трудом осознавая, что именно сделала.

Надо найти кобуру. Раз есть оружие, должна быть и кобура.

С этой мыслью девушка круто развернулась, почему-то шагнула к кухонному шкафчику, распахнула его и долго глядела в захламленные недра. Если не думать о том, как она только что… Нет! Не думать.

Рюкзак оттягивал плечи, гребанные ботинки весили, казалось, каждый не меньше тонны, пистолет убрать было по-прежнему некуда, а в манипуляционной на столе все так же лежал труп.

Айя подошла к нему, зажимая себе рот ладонью. Главное, чтобы не вывернуло. Ни в коем случае не вывернуло.

Кобура нашлась на ремне — липкая от крови. Снимать ее оказалось настоящей мукой, потому что влажно блестящие кишки Дока проглядывали в разрезе и от этого зрелища, а самое главное — от запаха — кружилась голова.

Наконец, металлическая клипса поддалась.

Кровь с пластика отмылась легко. Айя приладила кобуру к поясу, вложила пистолет и подумала с тоской, что быстро выхватить оружие все равно не сможет — сноровки не хватит. Но хоть не потеряет.

Перед входной дверью она стояла, собираясь с духом, не меньше минуты. Прислушивалась к звукам внешнего мира. Однако сердце грохотало так, что ничего услышать не получалось. Девушка глубоко вдохнула и отодвинула засов.

Теперь главное — понять, где она оказалась, выяснить, как далеко находится ближайший пропускной пункт, и добраться до него без приключений.

Утро было не таким ранним, как думала Айя. Уже совсем рассвело, хотя погода стояла по-прежнему пасмурная. Видимо, снова пойдет дождь. Или снег. Или снег с дождем.

Когда девушка прошла узким проулком, пролегшим между ржавым остовом старого трамвая и прямо-таки циклопической горой мусора, то очутилась на грязной площади, откуда открывался вид страшного разгрома.

Ровные ряды однотипных серых многоэтажек, казалось, тянулись до самого горизонта. Три прямые широкие улицы разбегались от площади в разные стороны, нарезая мертвый город на кварталы. Когда-то здесь, наверное, было красиво. Но сейчас вдоль обочин дорог то тут, то там чернели скелеты сгоревших автомобилей, кренились или вовсе валялись на разбитом асфальте опоры ЛЭП, торчали из обрушившихся перекрытий домов обломки металлоконструкций, лежали у подножия частично осыпавшихся стен горы бетона и кирпичей…

Многоэтажки мрачно смотрели в пасмурное ноябрьское утро темными глазницами выбитых окон, щерились черными провалами в фасадах. От высоченного крайнего дома и вовсе остался один торец, через который на просвет было видно низкое небо, затянутое рыхлыми тучами, и продолжение безжизненной городской панорамы.

Айя застыла, стискивая лямки рюкзака и с ужасом глядя на невообразимо высокий, тесный, серый и страшный город, готовящийся ее проглотить. Ветер гонял по дороге свежий мусор, а в грязи кое-где виднелись четкие, не оплывшие следы. Здесь явно жили люди, и они, судя по всему, даже не подозревали, что существует такая штука — порядок.

Не белый сектор и даже не мертвый. Черный.

Значит, до ближайшего КПП километров семьдесят минимум. Девушка вспомнила карту мегаплекса: разноцветная мозаика из почти двух тысяч секторов. Зеленым цветом отмечены сектора «Виндзора», бледно-зеленым — корпораций-союзников, красным — конкурентов, оранжевым — нейтралов. При этом каждую из чистых зон очерчивали ярко-голубые линии периметров, кое-где прерываемые синими квадратиками, обозначающими пропускные пункты.

А вот за пределами этих оплотов цивилизации лежала бескрайняя зона отчуждения… Белым цветом на ней указаны сектора рядом с периметрами. Там жили люди, сумевшие доказать свою полезность корпорациям-соседям. В этих районах поддерживался относительный порядок, а кое-где даже велась более-менее нормальная жизнь — работали школы, больницы, мелкие предприятия. Серыми пятнами на карте обозначали мертвые сектора, необитаемые по ряду самых разных причин — из-за отсутствия воды, из-за разросшихся свалок химических отходов, из-за полного разрушения каких бы то ни было построек.