Галина Ландсберг - Эффект Зоны (СИ)

Роза повалилась на пол, чувствуя телом твердость падения и слыша, как падают куски битого стекла, но из руки не упустив кинжал, который, казалось, с рукой успел уже срастись. Так же, ученая слышала, как Шухов не спеша спускается по металлической лестнице, громко топая по ступеням и приближаясь к девушке, но благо теперь «мизерекордия» была распакована и ткань обволакивала только место, где Роза тот держала, а значит — ещё могла попробовать сражаться.

При поднятии, ученая всем телом прочувствовала как ей обойдется этот полет и что скорее всего из неё будет один здоровый синяк, но на ногах стояла уверенно, выставив оружие концом в сторону подходящего духа Зоны.

— Хотя бы ты не будь дурой, — просипело тело Морфея, вальяжно выставляя вперед руку для получения кинжала, — отдай «мизерекордию» или я продолжу убивать ваших друзей.

— Убивальщик хренов, Морфа отпусти сначала. — В тон Шухову спокойно проговорила ученая, пятясь от подходящего назад к двери, на что тот только рассмеялся, едва не захлебываясь смехом, а после — вновь кинулся на девушку, но та с готовностью махнула кинжалом и призраку Зоны пришлось отскочить в сторону. Однако тот продолжал нападать на девушку, что вертелась как волчок, не подпуская его и стараясь ранить, а устав от этой круговерти — выбросил вперед руку и отшвырнул Розу в сторону колб, что с грохотом надломились от сильного удара.

Ученая краем уха, через стоящий в ушах громкий писк, услышала, как что-то в районе груди захрустело и после этого по телу разлилась сильная боль, заставив девушку болезненно застонать и зажмурить глаза. Она предположила, что пострадали ребра и теперь мешали прийти в боевую готовность, но осторожно передать из левой руки в правую «мизерекордию» та смогла. Превозмогая боль, Роза подоткнула оружие под себя, закрыв то собой и сильнее зашипев от обжигающего через комбинезон действия кинжала.

Она уже приготовилась к смерти, прекрасно понимая, что Шухов, скорее всего, уже прикончил и Морфея, и её отца, тем самым отобрав самых дорогих людей и, поэтому, сражаться дальше передумала, продолжая лежать и слышать, как призрак Зоны, словно наслаждаясь моментом, подходил к той. Но в какой-то момент, звук его шагов прервал громкий выстрел и по характерному утробному рычанию девушка поняла, что кто-то из товарищей добрался до них, а значит если не она, то кто-то другой, возможно, сможет покончить с Черным сталкером.

Выстрелы не прекращались, а по голосу, которым озвучивалась дикая матершинная ругань, Роза поняла, что это был Лебедев. Как именно тот пережил схватку с Шуховым, ученой рассуждать было некогда, но та, узнав, что отец жив, почувствовала прилив сил и постаралась подняться. Пару раз грохнулась обратно на пол, соскальзывая и начав плакать от боли, но на ноги встала и узрела, как Черный сталкер знакомо истязает лидера «Чистого неба», заставляя того стоять и биться в конвульсии, задыхаясь от нехватки воздуха.

Видя это, ученая со стоном подняла с пола небольшой металлический предмет — часть какой-то аппаратуры — и кинула тот в призрака Зоны.

— Эй, скотина! Отстань от него! — Дрожащим голосом прокричала Роза, не сдержав в себе болезненный кашель, который сопровождался извлечением из легких крупным сгустком крови, и зло посмотрев на Черного сталкера. Предметом попала и скорее попаданием, нежели репликой, заставила Шухова обернуться.

Тот, видя состояние девушки, быстро направился к ней, чтобы добить и забрать оружие, но, когда до окончательного сближение осталось совсем немного, ученая, застонав подняла вверх руку с «мизерекордией» и разогнавшийся призрак Зоны налетел на тот. Клинок угодил в грудь, практически ровно посередине, заставив того опуститься на пол на колени и истошно завопить.

Шухов кричал как только мог. Он не привык испытывать такую боль и понимал, что если сейчас не оставит тело сталкера, то, скорее всего и сам погибнет. Поэтому, напрягшись, поспешил выйти из тела Морфея, оставляя свой сосуд пустым.

Мутным взглядом Роза видела, как от тела товарища отделилась черная плотная тень и вместе с кинжалом исчезла под потолком зала, а переведя взгляд на лежащего «спартанца» заметила в его груди зияющую дыру, из которой словно выплескиваясь выходила какая-то вязкая черная жидкость и впитывалась как в веревку жетона, что окружала место ранения, так и в сам жетон, саму рану спешно затягивая. Но спустя мгновения сталкер в себя не пришел и каких-либо признаков жизни не подавал, от чего ученая начала плакать сильнее, срываясь на глухие рыдания и ощущая от резких вздохов как сильно ломит ребра.

Когда к сталкерам побежал Лебедев, девушка почувствовала, что от перенапряжения теряет сознание и в тот же момент повалилась на пол, в уплывающем взгляде заметив приближающихся сталкеров, в знакомых формах.

ЭПИЛОГ

Последнее, что Морфей запомнил, была темнота. Густая, тянучая, словно карамель, и всеобволакивающая. Та накрыла его сознание и затвердела коркой, не давая вырваться из её плена, но вот сейчас, среди этой тишины, парень отчетливо слышал стук.

Ритмичный и тихий поначалу, он нарастал и становился громче, уже не на шутку неприятно бья по слуховым рецепторам. Следующим моментом, что сталкер заметил, было то, что он вообще что-то сумел уловить и начать размышлять. Удивился этому факту сам по себе не на шутку и попытался открыть глаза.

Свет больно резанул по глазам, заставляя Морфа недовольно поморщиться и выругаться, но ругань получилась так себе: хриплая и едва слышная, но и от неё у парня засаднило в сухих губах. В следующую секунду он тяжело закашлялся, отвыкший от поступления кислорода в легкие, и, практически, учился дышать заново. Долго и периодично. Стук пропал спустя мгновения и сталкер понял его источник: от звуков бьющегося сердца он так же успел отвыкнуть, да и в целом сейчас ему казалось, что он слышит все процессы внутри себя.

Привыкнув к своему обычному состоянию, парень медленно присел на кровати и застонал: тело, как оказалось, сильно затекло и голова от подъема резко заболела, бья по вискам десятками маленьких молоточков, но и к этому получилось привыкнуть. Морфей осмотрел помещение, где находился: скудная мебелировка, состоящая из койки, на которой он сидел, железной двухъярусной кровати, умывальника и тумбы, с выключенным компьютером на ней.

Пейзаж из не застекленного окна и старый плакат, гласивший «Миру чистое небо!» помогли понять, что находится он на данный момент на базе группировки из лозунга. Ещё спустя секунду он смог различить из звуков гомон сталкеров с улицы и игру на гитаре, мелодии которой были бородаты как мир, но заставили Морфа улыбнуться.

Он понял, что план сработал и не радоваться этому не мог.