Галина Ландсберг - Эффект Зоны (СИ)

— Какой же он добрый? Дождь льёт как из ведра, противно на улице. — Ильин был гораздо сговорчивее своего заместителя и, поэтому, вызывал больше положительных эмоций у своих подчинённых. Вот и сейчас он в очередной раз подтвердил свое умение сговариваться с людьми, заведя беседу с приехавшим ученым. Пожаловавшись на погодные условия, мужчина поспешил проводить Айзека в казармы, в одном из помещений которых расположилась небольшая учебная аудитория, в которой проходили краткий курс знакомства с Зоной впервые прибывшие сюда бойцы.

— Каждый день, что ты проживаешь — счастливый, ведь живем мы один раз. А всякие мелочи, вроде плохой или хорошей погоды, имеют место достаточно часто повторяться. — Словно наставляя, проговорил ученый и присел за ближайший к доске стол. Родом из маленького городка, Айзек в тесном светлом помещении узнал кабинет, в котором провел свои школьные годы. Вот только вместо старой, страдающей полнотой, но доброй учительницы перед ним стоял сурового вида майор ВСУ. Услышав рассуждения гостя, тот усмехнулся.

— А вы точно не философский факультет, или что там у вас в Америке, закончили?

— Нет. — Вопрос Ильина заставил ученого рассмеяться, да так заразительно, что майор и сам не стал скупиться на эмоции но, так как слишком много времени на задушевные беседы не было, смех пришлось прервать. Принявшись было объяснять гостю самые азы того, что военный сам знал о Зоне, Ильин тут же осёкся, вспомнив, что перед ним сидит не солдат-новобранец, а ученый, который наверняка о ЧЗО знает больше, чем он.

— Вы к нам какими судьбами, товарищ ученый? — Спросил у Айзека майор. Тот открыл на планшете карту Зоны и подозвал к себе командира блокпоста. Ильин внимательно посмотрел на карту, и потер, покрытый легкой щетиной, подбородок. — А она не верная.

— За этим мы к вам и заехали. — Ответил Уокер. — У вас должна быть актуальная карта.

— Я не буду спрашивать, почему вы не на вертолете, это ваше дело на каком транспорте добираться до коллег, а вот карту выдам. Там все известные нам аномалии обозначены — точно не пропустите. — Ильин быстро передал со своего КПК карту на планшет ученого и, посмотрев на часы, направился к выходу, но был остановлен гостем.

— Мистер, Ильин, можно вас попросить об одном деле?

Майор остановился и положительно кивнул. Ученый озвучил вопрос:

— Время уже позднее, не найдется ли у вас места, чтобы мы с коллегами могли переспать ночь?

Майор хотел рассмеяться над сказанным, но сдержался, напомнив себе, что приехавший ученый — американец и русский язык в совершенстве знать — не обязан.

— Вы имели в виду «переночевать»? — Спросил тот и Айзек громко щелкнул пальцами:

— Да, всё верно. Забыл слово.

— Найдется. Идёмте, я покажу вам ваши места. — Командир блокпоста проводил ученого в общую казарменную комнату и ушел. Вскоре в помещении появились сопровождающие Айзека бойцы, по громкому поведению которых становилось ясно, что солдаты успели отметить своё прибытие сюда и найти общий язык с местными военнослужащими. Среди них выделялся только водитель группы, молча проследовавший на свободную койку рядом с ученым. Когда шум утих, американец тихо спросил у солдата:

— А ты чего не выпил, Вадим?

Водитель группы ответил неохотно, не повернувшись в сторону Уокера:

— Я же за рулем.

— Некому ведь штрафовать. — После слов Айзека в комнате вновь воцарилось молчание, а спустя несколько секунд, которые, наверное, предназначались для переваривания полученной информации бойцом и осознания глупости, со стороны водителя по комнате разнеслось громкое протяжное: «Вот я баран!», сопровождающееся возмущенными голосами остальных солдат, как из группы, так и местных служащих, но вскоре перепалка утихла и люди отошли ко сну.

Утром, когда Айзек проснулся, бойцы его группы, по лицам которых нельзя было однозначно сказать насколько сильно подпортила им здоровье вчерашняя пьянка, уже были на ногах и встречали его во дворе, готовые к отправлению. Не смотря на протесты бойцов, было решено, что группа и далее будет следовать на автомобиле, нежели пешком — как предлагали сделать местные военные: Уокер ссылался на очень важное оборудование, которое не подлежит переносу на руках, в частности из-за своего веса. На самом деле ученому было гораздо спокойнее передвигаться по Зоне в металлической коробке: Айзек боялся, но скрывал это достаточно умело. Не смотря на свой внушительный боевой и научный опыт, мужчина не мог спокойно перенести свою командировку сюда — где местность не достаточно хорошо изучена, где люди боролись не столько между собой, сколько с самой Зоной и её порождениями. Мутантов американец видел только в мертвом состоянии, в лабораториях, и встречаться с ними вживую желанием не горел.

Проводить ученого вышел Ильин, предложивший ему взять для поддержки пару своих бойцов, но, получив отказ, попрощался с гостями. Проводив взглядом уезжающий вглубь Кордона автомобиль, майор исчез в штабном здании, вернувшись к своим повседневным делам.

— Да как так-то вообще?! — Вадим первым выскочил из микроавтобуса и присел на корточки напротив переднего бампера. На подъезде к элеватору под колеса выбежал слепой пес и не успел среагировать, впрочем, как и водитель, как был сбит «летящим» на большой скорости автомобилем. Сейчас на месте правой фары красовалось кровавое месиво из остатков местного животного и водителю группы оставалось только злиться. — Псина-суицидница.

Следом за водителем микроавтобус покинули и остальные члены группы: бойцы с опаской озирались по сторонам, полностью сконцентрировавшись на защите своего небольшого отряда, его лидера и средства их передвижения от всякого рода порождений Зоны. Айзек, скептически осмотрев место столкновения, вернулся обратно в автомобиль: остановка здесь и была намечена планом, а попавшийся мутант лишь не дал об этом забыть.

Ученый разложил на переднем водительском сидении небольшой кейс со средством связи и торопливо набрал на аппарате один из номеров, что были написаны на листе обычной офисной бумаги и приклеены на внутренней крышке кейса тонким скотчем. Вызываемый абонент на протяжении десяти минут отсрочивал настойчивые вызовы мужчины, но злиться Уокер не спешил: он понимал, что вызвавший его в Зону Озерский обладал некой информацией, о существовании которой не должен был знать Герман, а посему вырисовывалась очень интересная картина — донос на своего руководителя. С какой именно целью ученый так поступал, американец старался не думать — всё равно ошибётся. В чём в чём, а в человеческих чувствах разбираться он не умел, да и не сильно стремился научиться, считая это, отчасти, бесполезным знанием.