Галина Ландсберг - Эффект Зоны (СИ)

Мужчина понимал, что начал первым и первым же принял решение остановиться и продолжить разговор. На языке вертелась фраза о понятой неадекватности существа, просто так уничтожающего членов его группировки, но та могла спровоцировать продолжение перепалки, а этого на данный момент было не нужно — нужно было держать себя и ситуацию под контролем.

— Доктор рассказал мне о твоём желании вернуть себе человеческую сущность, — Лебедев начал разговор на новую тему, желая ознакомиться со всеми нюансами данной истории, — и я боюсь поинтересоваться: с чего появилось такое желание…

— Потому что знаешь, что услышишь в ответ. — Перебил и закончил за ученого мысль Морф. Тот смотрел на парня с некоторой надеждой, что всё же он ошибается в своих догадках и что желания духа Зоны никак не связаны с похищением его дочери, но сталкер отрицать понятые догадки явно не собирался.

— Да, — хрипло проговорил парень, — в ней дело. В основном.

Услышав подтверждение догадки, Лебедев досадно выругался и опустился на стул, спрятав лицо в ладонях. Ситуация казалась ему патовой, отвратительной и неприемлемой, но так же мужчина понимал, что ничего поделать уже не сможет, тем более, что определенно не знал каких-либо нюансов. Ученый знал наверняка, что девушка всё время своего пребывания здесь провела на базе, буквально у него под рукой и наткнуться на призрака Зоны попросту не могла, а это значит, что что-то Роза ему не договорила, когда рассказывала о том, как оказалась здесь.

От мыслей о том, что его собственная дочь смогла-таки утаить от него какие-то важные детали, Лебедеву становилось неприятно, а от осознания, что в этих деталях убийца его товарищей играет далеко не последнюю роль — было совсем хреново.

— Я предполагал, что возможно какой-нибудь сталкерюга рано или поздно приударит за Васей, но что это будет мутант — не рассматривал. — Мрачно усмехнулся мужчина и провел ладонями по разбагровевшемуся лицу. Фразу Морфа о том, что он не мутант, ученый благополучно пропустил мимо ушей — всю его голову занимали мысли о том, как поступить правильнее в такой ситуации. Профессор думал с минуту, рассматривая в окне плывущие по небу тучи, а после достал из нагрудного кармана рацию и отдал команду о том, чтобы пленников привели к нему в комнату, не забыв уточнить при этом, что всех до единого.

— А ты садись и рассказывай. — Велел Лебедев уже самому Морфею. — Всё с самого начала.

Кивнув, дух Зоны послушно опустился на стул и, немного поежившись от тяжелого взгляда мужчины, начал свой рассказ. Он рассказывая не торопясь, начав с его далекого визита в бункер профессора Сахарова и упоминая все мелкие детали, дабы позволить ученому более войти в его положение, которое сейчас считал не самым лучшим.

Остальные члены группы, приведенные одним из бойцов «Чистого неба», не решались входить в помещение, давая возможность своему товарищу ввести Лебедева в курс дела, потому как Морф явно не собирался возвращать память мужчине. Да и что бы он вспомнил, кроме коротких вспышек проявления собственного сознания и темноты, поглотившей его после смерти? Ничего. По крайней мере ничего, что могло бы быть им полезным.

Слух о том, что «Чистое небо» восстанавливается, в своё время, облетел Зону, словно комета — быстрой яркой вспышкой, а прикрепленный к ней слух, что якобы восстанавливает группировку выживший и вернувшийся Лебедев — огненным хвостом тянулась следом. Буквально спустя несколько дней об этом знали уже в самых отдаленных уголках Зоны и некоторые стали стягиваться на Болота: кто-то чтобы вступить в легендарную группировку впервые, а кто-то — возвращался домой, спеша, словно их подгоняет какая-то неведомая сила.

Новость застала Шустрого в Припяти.

После завершения очередной удачной сделки, мужчины принялись отмечать её исход и так, слово за слово, сталкер-заказчик сообщил о последних новостях, что накопились за время его отсутствия. Бывший проводник хотя и привык за это время быть одиночкой, но новость о восстановлении группировки обрадовала его как никогда, и он буквально на следующий день сорвался добраться до Болот.

Шустрый был так же приятно удивлен, что слухи оказались самыми что ни на есть правдивыми и его коллеги встретили соклановца с распростертыми объятиями, словно только и ждали его возвращения. Слухи про вернувшегося лидера так же обрадовали мужчину и тот, без тени сомнения, вернулся к своим прежним обязанностям. Он больше не обвинял Лебедева в недоверии к напрашивающимся к работе сталкерам, желающим быть проводниками, и с удовольствием выполнял свой долг. Он наблюдал за вновь ожившим «небесным муравейником», за людьми и их повадками и всегда напрягался, когда какой-то пришлый молодой сталкер рассматривал Зону только как источник торговли. Злость свою он частично понимал: сам торговлей занимался и навар имел с этого дела далеко не самый плохой, но оправдывал себя только тем, что он занимался лишь снаряжением и никогда непосредственно какими-то дарами Зоны, вроде артефактов и прочих безделушек.

За время, что он провел в одиночном плаванье по Зоне, Шустрый настолько прикипел к ней, что если бы мог — закрыл бы её грудью от людей, желавших только лишь разворовать ту или уничтожить.

Как и многие, проводник «Чистого неба» считал Зону единым живым организмом, но никто из этих многих так фанатично к этой теории не относился. Поэтому, когда в разговоре обычный, сговорчивый и не глупый мужчина, вылупив глаза едва ли не дышал пламенем отстаивая свою идею, сталкеры старались как можно быстрее перевести тему или просто удалиться.

Чувствовал ли Шустрый дискомфорт в данной ситуации? Совсем нет. Он был там, где и хотел — в Зоне. Часто выходил за пределы лагеря по поручениям и наслаждался этим временем, словно не вел кого-то, а прогуливался с любимой женщиной по набережной, с жадностью отсчитывая каждую проведенную рядом секунду.

Он научился верить в местные приметы и легенды ещё до того, когда его командиру вдарило в голову словить какого-нибудь призрака Зоны на опыты, а негласные законы здешних земель соблюдал больше, чем соблюдал законы на Большой земле. Но при всей своей любви, против опытов Лебедева не проявлялся, уважая человека и зная, что тот об уничтожении Зоны не мыслит и ему-то уж доверять можно.

Его доверие пошатнулось ровно в тот момент, когда на базе снова появился некогда отловленный одним из его товарищей дух Зоны.

Изначально Шустрый испытал неподдельный интерес к гостю, отодвинув сопровождавших его личностей на совершенно задний план — люди, что с них взять, а здесь такой экземпляр, вживую. При общении, он узнал, что и дух имеет обычное житейское прозвище, а не слоняется по Зоне безымянным чертом и что знает о ней едва ли не в два раза больше самого Шустрого. Но когда разговор зашел о его целях, мужчина разочарованно поник. Он не понимал желания парня так сильно избавиться от Зоны внутри себя и был целиком и полностью убежден, что сам бы никогда отказываться от этого не стал. Ни при каких обстоятельствах. Ведь быть так близко к ней самой — о чём ещё можно мечтать?