Юрий Иванович - Ограбление Харон [litres]

– Что-то не улавливаю связи, – признался кто-то.

– А связь появится только после моего важного сообщения! – Полковник сделал короткую, строго выверенную паузу и продолжил: – Еще неделю назад, разбирая доставшееся мне наследство, я наткнулся на медицинскую карточку одного важного в моем городе человека. Так сказать, обратил на нее внимание по долгу службы. И весьма порадовался, хоть в подобном признаваться и грех. Ибо тот человек уже имел третью, практически неоперабельную стадию рака простаты, и жить ему оставалось всего несколько месяцев. А теперь внимание, прозвище этого человека: «аптекарь»!

Повисла новая пауза, во время которой Рюкилов открыл вторую папку на нужной странице и зачитал:

«…при осмотре тела Г.Б. установлено, что три шрама, являющиеся его особыми приметами, сведены начисто. Предполагается хирургическое воздействие в клинике высшего уровня. В то же время наколки на теле Г.Б. остались прежними, что позволило идентифицировать тело». И опять-таки примечание патологоанатома: «…прекрасно сохраненное физическое тело молодого мужчины, смотрящегося лет на десять моложе своих паспортных данных…»

– Теперь смотрим дальше в деле: «…именно Г.Б. нанес последние, смертельные раны своим подельникам из автоматического оружия. После чего сам покончил жизнь самоубийством». А ведь этот «Г.Б.», к слову сказать, являлся самым доверенным телохранителем «аптекаря». Так что… делайте выводы, господа!

Первое ошеломление прошло. Члены комиссии листали папки. По селектору затребовали дела, на которые ссылался полковник.

А он вновь расслабился внешне, внутренне все еще продолжая обдумывать, все ли он сделал правильно?

Про странную посетительницу Катерину Молоткову он высокой компании не сказал ни слова. Сам решил разработать эту линию. Тем более что его далеко не завтра утром отправят в Москву на повышение. А иметь в кармане лучше не просто козырь, а сразу несколько козырей.

Вот тогда уже точно никто его не отстранит. Не оттеснит в сторону. И не замолчит имени человека, который все это продумал. Потому как правильно говорится в народной пословице:

«Как себе постелешь, так и спать будешь!»

Когда к дому Зинаиды Стрельниковой подкатил шикарный лимузин, Роман чуть головой об стенку не стал биться.

– Она что, дура?! – стонал он. – Или это на нее так негативно Делавар повлиял?

«Ну да, на Эллу Витальевну это не похоже, – отозвался не меньше досадующий Трофимыч. – Никогда она не стремилась пустить пыль в глаза или излишне раскидываться понтами, как говорят в Одессе».

Они гостей ждали, потому что недавно Жора Шалавин позвонил по мобильному и сообщил, что прилетели они с Яровой нормально. Сейчас арендуют автомобиль в аэропорту и вскоре будут в поселке. Заскочит домой, а уже потом…

Что потом, Ландер и слушать не стал. А сразу строго потребовал: никуда не заезжать, а сразу прибыть к Стрелочке. Мол, вначале надо все обговорить, и только потом Шалавин может наведаться домой. Не раньше. Потому что были небезосновательные подозрения, что простой по натуре друг что-то не то дома разболтает. Или похвастается, как он любит. Ведь что его мать, что сестра – те еще любительницы посудачить с соседками.

И вот теперь выяснилось: Жора домой не поехал, зато всему поселку, да и не только, красочно афишировал свой приезд. Уж подобный лимузин ни одна собака не пропустит. Наверняка уже все соседи у заборов стоят и наблюдают: кто это такой важный в наши края пожаловал?

Хорошо просматривалось из окна, как Жора первым выскочил из авто, обежал, открыл дверь с другой стороны и подал ручку шикарно одетой даме. А потом уже стал вместе с водителем доставать из багажника две сумки.

Но на них и на лимузин никто не смотрел. Все внимание к себе приковала дама, возрастом чуть за тридцать. Строгое, деловое платье, в руках небольшая сумочка. Половину весьма симпатичного лица скрывали большие, черные очки, но сразу бросалась в глаза общая изысканная утонченность и сногсшибающая харизма.

«Ах, какая женщина! – не стал скрывать свои восторги Дед, наблюдающий за приездом глазами Романа. – Редчайшее сочетание ума, таланта и красоты! Попадись мне такая оторва в молодости – разбился бы вдребезги, но женился бы на ней!»

Ландер покосился на стоящую рядышком Зинаиду, которая почему-то озабоченно нахмурилась, и мысленно хохотнул:

«А что, некоторые шансы у тебя на такую женитьбу имеются! И мне даже интересно стало, как ты разбиваться станешь? Ха-ха!» – после чего поспешил на выход, вслед за Стрельниковой, встречать гостей.

Несмотря на мимолетную досаду по поводу лимузина, настроение вновь скакнуло вверх. Хотя и приходилось сдерживать непроизвольный зевок время от времени: всю ночь так толком и не заснул. Слишком они с Зиночкой увлеклись фривольными забавами, заполучив омоложенные и при этом идеально оздоровленные тела. Даже их самих поразила та ненасытность ощущениями, неуемная тяга к сексу, которая одолевала их в последнее время. По признанию той же Стрелочки, они и в двадцать лет на такое были не способны.

Будь их воля, они бы сутками из постели не вылезали. Но… Дела, заботы, очередные ограбления несравненной Харон и формирование резко разросшейся в численности команды забирали уйму времени.

Например, вчера Роман с самого утра натаскал из потустороннего мира чуть ли не сотню новых дельтангов. Причем не только младшего или среднего возраста. По настоянию Шенгаута еще и пару особей крайне преклонного возраста прихватил. По половым различиям – примерно половина на половину. Но зато все дельтанги зеленоватого оттенка.

Затем до конца дня пришлось проводить собеседование с каждым дельтангом, определять его умения, знания и готовность к полноценному сотрудничеству. Слава богу, ни с одним новым двуглазом никаких проблем не возникло, все они оказались личностями честными, открытыми и готовыми не только на новые приключения и ощущения, но и на жертвенность ради торжества справедливости.

В итоге общее количество дельтангов перевалило за полторы сотни.

Уже ближе к ночи все двуглазы были уложены этакой стенкой друг на друга. Щепок для нужного тепла им уже не хватало, поэтому в дело пошли тройные багры. Со своей задачей подавать жизненное тепло платиновые железки справлялись преотменно. А чтобы эта «стенка» видела и слышала, что творится в гостиной, ее установили на серванте в дальнем углу и накрыли тонкой, прозрачной марлей.

И уже после этого между ними началось общение совсем иного уровня. Иначе говоря, ветераны делились с новичками планами, наработками, предположениями и теориями своего дальнейшего существования. Причем на этом «собрании» настоял Никита Трофимович по двум причинам: