Юрий Корчевский - Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи (сборник)

Атланты начали искать и сносить в штольню камни. Хорошие ребята, сильные и исполнительные. Но приказы им следует отдавать точные. Не скажи он им, чтобы проходы к печным дверцам не закладывали – завалили бы камнями.

Уголь уже был запасен. Не очень много, на неделю, но дров не было. Кто не знает – уголь просто так не подожжешь, надо сначала развести огонь дровами, а потом уже и уголь займется пламенем.

Тяга через трубы была хорошей, дымом почти не пахло.

Никита обошел все углы. Тесновато будет и темно, зато выжить все шансы есть.

Когда он обдумывал варианты, силился вспомнить уроки географии в школе. Сколько длился ледниковый период – месяц, год, десятилетие? Не вспомнил. Но, может быть, учителя не говорили, потому что сами не знали? Лучше готовиться к худшему, тогда не будет неприятных неожиданностей.

К вечеру команда вернулась домой, и Никита распорядился атлантам заняться переноской провизии из складов в штольню. Для жизни в руднике требовалось два условия – еда и тепло. Ручья рядом не было, но небольшая речушка в двух сотнях метров, у подножия горы, протекала.

Атланты навьючивали на себя столько мешков, что Никита поразился. Да один мужчина-азуру несет на себе в два раза больше груза, чем верблюд у янусов-купцов!

Между Беддахом и рудником постоянно сновали люди и протоптали дорогу вместо тропинки. В дом к Никите стали приходить горожане и интересоваться ситуацией.

– Успокойтесь! – отвечал им Никита. – Для жилья оборудуется старый медный рудник. Там уже стоят печи, перенесены продукты. Как только все обустроят, я сообщу, никого не забудем.

По городу бродили разные слухи. Недоверчивые ходили на рудник сами, осматривали. Паники удалось избежать. Возвратившиеся говорили, что в штольнях тепло и сухо, есть запасы угля и дров.

Никита торопил мужчин с подготовкой штольни. Пока люди еще держатся, но все имеет свой предел, могут начаться болезни – от стресса, переохлаждения.

И вот момент перехода настал. Никита объявил сбор жителей. Пришли все – женщины, старики, дети. Мужчин было мало, все заняты на работах.

– В полдень переходим на жительство в рудник. Берите все, что сможете унести. Обустроитесь на новом месте – сможете вернуться за другими вещами. Не знаю, сколько продлятся холода, но готовьтесь к тому, что жить в штольне придется долго.

– Как долго?

– До двенадцати полных лун.

Что такое год, жители не знали, но двенадцать полнолуний и было годом.

Никто не возмущался, не плакал. От холода страдали все члены племени, однако люди видели, что Никита и мужчины не сидели сложа руки, а делали все возможное, чтобы спасти жителей. Каждый понимал, что погода не подвластна вождю.

После полудня, когда на площади собрались все жители, Никита обратился к племени:

– Я надеюсь, что похолодание не продлится долго. Да, какое-то время мы будем жить в тесноте, но в тепле. Прошу всех соблюдать спокойствие и порядок, не ссориться. Тяжелые времена пройдут, и мы снова вернемся в свой город и будем жить лучше прежнего. И мне бы не хотелось, чтобы вам было стыдно смотреть в глаза соседям. И да пусть помогут нам наши боги!

Никита шел впереди выстроившейся колонны со скромными пожитками в руках, рядом Ида, кутавшаяся в верблюжье одеяло – подарок янусов. За ними – множество жителей. Колонна растянулась на километр. Из-за стариков и детей она двигалась медленно. У кого не было сил, тех поднимали на свои плечи атланты и несли.

К приходу жителей бывшие рудокопы уже растопили печи, сварили немудреную похлебку, но озябшие люди и этой заботе были рады. В штольнях старались селиться рядом с соседями по улице. Одна глухая штольня – одна улица. Никто не роптал, не скандалил. Под землей было сумрачно, но зато тепло и сухо, и многие впервые согрелись за эти дни.

Однако даже Никита не смог всего предусмотреть. Люди принесли с собой запасы еды, теплые вещи, но вот лежать было не на чем, хоть на голых камнях. Так ведь жестко, да и камни высасывают тепло из человеческих тел. Ночь кое-как перебились, а утром мужчины вернулись в опустевший город и забрали матрасы. Одним рейсом не обошлись, ходили дважды.

Хуже всего получилось с войском. Сначала воины-седоки наотрез отказались бросать своих ящеров.

– Нам бы несколько печей – таких, какие кузнец сделал, и мы как-нибудь перебьемся.

Никто не думал уходить от подопечных. За годы службы к ящерам привыкли как к членам семьи, и потому Никита не пытался спорить.

Кузнец сделал печи, которые воины установили в своей общей избе. Но с понижением температуры ящеры сделались малоподвижными, сонливыми, а потом и вовсе начали гибнуть от холода. Когда падеж стал массовым, воины осознали, что помочь им ничем не могут. Они даже воду для питья ящеров на печах грели, но не было самого главного – теплого укрытия. Да и разве можно было сделать такое? Нужен гигантский ангар, да не один. Никита сожалел, видя, как на его глазах гибли один за другим ящеры, составлявшие силу войска. Даже если наступят другие, теплые и благословенные времена, приручить и выдрессировать ящеров долго и очень непросто.

Воины-седоки держались, сколько могли. Потом, увидев смерть последнего ящера и глотая слезы от обиды, они пришли в штольню. Вот теперь там стало по-настоящему тесно! И едоков прибавилось изрядно.

Чтобы прокормить столько людей, надо было увеличить количество охотников, и Никита вызвал к себе Варду.

– Времена плохие, еды не хватает. Пусть каждый из твоих охотников возьмет себе пять – десять мужчин, умеющих обращаться с оружием, и обучит их охотничьим навыкам. И впредь в лес теперь будут уходить несколько групп. Понимаю, что на первых порах они будут только мешать, но со временем приобретут опыт и в дальнейшем сами начнут добывать дичь. Сам понимаешь, теперь главные добытчики еды – это охотники. Едоков много, посевы померзли, да и рыбачить невозможно – по утрам на реке уже лед.

– Понял, вождь. Я и сам так думал, предложить хотел.

– Тогда чего молчал?

– Ты мог подумать, что я ставлю себя умнее тебя.

– Скромность украшает мужчин, Варда. Но я выслушаю любое предложение любого члена племени, если оно облегчит нашу жизнь.

– Прости, вождь, я думал – ты обидишься.

– Варда, мы с тобой знакомы давно, и я в тебе уверен, как в Фиме или Тоте. Как ты мог подумать такое?

Варда бочком вышел из маленького тупичка штольни, где расположился Никита. В длину он был метров семь-восемь, узкий и невысокий, а проживали здесь сам Никита, Ида, Адель, Вея и Мос. По здешним меркам Вея и Мос – вполне зрелые девушки, им замуж пора. Но девчонки отвергали ухажеров, а Никиту чтили за отца.

Через несколько дней от входа в штольню раздались заполошные крики. Никита сорвался с места и побежал к входу. Там стояли охотники, и было непривычно светло.