Марьяна Сурикова - За краем небес

В момент, когда я готова была сгустить краски и перейти к душераздирающим событиям, наружная дверь распахнулась и в комнату ступила фигура в темном плаще.

Все тогда повскакивали с мест, парни вперед выступили, девчонки по углам запрятались, а странник в плаще вдруг скинул с головы капюшон, обвел нас взглядом на удивление ясных старческих глаз и вдруг увидел меня. Я не знаю, что такого приметил в моем лице странный седоволосый человек, но оно вдруг исказилось, из отрешенно-равнодушного превратившись в живую маску боли.

— Кто ты будешь, девушка? — обратился ко мне путник.

— Мираней меня зовут, — ответила я вполголоса, робея перед незнакомцем, стоявшим сейчас так уверенно на пороге чужого дома.

Старец ничего более не сказал, а лишь смотрел на меня внимательно.

Тут Лик вперед выступил.

— Помочь тебе чем, дедушка.

— Помоги, добрый человек. — откликнулся старец. — Путник я, странствую по свету, хотел на ночлег в вашу деревню попроситься. Староста здесь живет?

Тут уже Анюша выступила вперед и, поклонившись, провела старца в дальние комнаты, где отдыхали ее родители.

Старец тот звал себя магом-отшельником и задержался он в нашей деревеньке на гораздо дольшее время. Староста его гнать не решался, он побаивался старика и всячески старался тому угодить, а все это оттого, что в нашей деревне отродясь магов не видывали. Мы про них только от случайных заезжих путников и слышали. Мне вот тоже до смерти любопытно стало за старичком понаблюдать. Вдруг он что удивительное сотворит, а я увижу, будет что подружкам порассказать! И вот когда я притаилась в кустах, росших на берегу речки, подглядывая за сидевшим на склоне седобородым путником, он вдруг тихо позвал:

— Иди сюда Мираня, не прячься, не обижу.

Я смущенно вышла из-за своих кустов, теребя косу, а щеки пылали, словно та самая красная ягода любина. Не решаясь на него посмотреть, остановилась перед отшельником.

— Да ты присядь, краса ненаглядная, в ногах правды нет.

Устроившись рядом на теплых прогретых солнцем камушках, я склонила голову, рассматривая речку и недоумевая, что такое удивительное увидел в ней старец, что сидит здесь столь долго и так задумчиво смотрит на нее.

— Спросить чего хотела? — улыбаясь, сказал наблюдавший за мной отшельник.

А я не зная, как попросить его сотворить что-нибудь чудесное, сказала первое, что пришло в голову:

— А вы теперь в нашей деревне поселитесь? Староста сказал, что вы задержаться решили.

— Решил. Из-за тебя и решил.

— Из-за меня?

— А из-за кого же еще?

— А что я такого сделала?

Старец голову склонил и грустно улыбнулся.

— А хочешь ли ты Мира, послушать рассказ про одного могучего мага?

Я кивнула головой, и старец тихо заговорил:

— Жил в королевстве человек один, но не простой селянин. Маг он был, очень сильный, с могучим даром. Состоял на королевской службе при дворе, а потому много завистников имел, но никогда никого не боялся. Смелостью и силой своей завоевал он самую прекрасную женщину в королевстве. Она была магиня, знатного происхождения и редкая красавица. Полюбили они друг друга, и с согласия короля поженились.

Я слушала, затаив дыхание. Король и дворец, любовь и магия, — какая чудесная сказка.

— После свадьбы жили они очень счастливо, — продолжил старец, — всякое у них в жизни случалось, но друг друга супруги поддерживали, со всеми трудностями вместе справлялись. И вот родилась у них дочь. Самое красивое дитя на свете. Маг и жена его души в девочке не чаяли. Взялся отец обучать малышку всему, что сам знал, едва только она ходить начала. Очень гордился он тем, что дочке его сильный дар достался. Выросла девочка, в красавицу превратилась, родители надышаться не могли. И вот однажды возвращался отец со службы своей при дворе, спешил домой, зная, что ждет его там жена, а дочка выбежала уже к воротам встречать. Спешил он очень, да натолкнулся в подворотне недалеко от дома на своего старого недруга. Недруг тот был не один, магов с собой привел. Давно он зло в душе таил на нашего героя, а теперь решил поквитаться. Окружили маги-наемники злосчастного царедворца и пустили в ход сильные заклинания, а ему защищаться пришлось. Не знал он только, что дочка его волнуется, а потому отправилась отцу навстречу. И пока отбивался маг от нападавших, не успел заметить еще одного человека, прятавшегося в глубине подворотни, оттого, что не было у того дара, зато лук был отменный и золотые монеты в кармане — богатая плата за расправу над царедворцем. Не увидел и стрелы, пущенной прямо в спину. Он не увидел, а другой человек заметил — девушка та, что кинулась на подмогу, приметив вспышки заклинаний в подворотне. Бросилась она вперед и успела лишь собственным телом закрыть спину отца, да так и упала замертво на месте.

Отшельник замолчал, а я слова сказать не могла, в горле комок стоял, в глазах защипало. Что же это за сказка такая грустная? Подняла голову и увидела на щеках старца мокрые дорожки от слез.

— Потерял он все в ту ночь. От горя словно обезумел. Убил он недруга своего, да сообщников его на месте уложил. А вот когда дитя свое в дом на руках принес, да мать увидела, то так и слегла на месте. Не выходили ее, не смогли спасти, ни лучшие дворцовые лекари, ни сильнейшие маги. Остался он один на белом свете, остался считать дни до конца своей жизни, да пошел скитаться по свету. А после в одной позабытой небесами деревеньке увидел девочку, увидел и сердце остановилось, так похожа она была на его дочку!

Сказал это старец и уронил голову на руки, надолго замолчав.

Я не смела пошевелиться, у самой слезы из глаз полились, и сказать-то ничего в утешение не могла, так горько на душе было. Потом набралась смелости и, протянув руку, погладила старика по седым волосам.

Он отнял от лица руки, взглянул на меня наполненными болью глазами и спросил:

— Хочешь ли ты Мира, чтобы я стал твоим учителем?

Прожил маг у нас в деревушке месяца четыре. С тех пор, как он здесь поселился, с его легкой руки все стали звать меня Мирой, а настоящее имя ровно позабыли. Многое он мне рассказал такого, о чем я раньше не слышала. Узнала я про другие народы, про гномов и эльфов, и про драконов. А самое главное, он читать меня научил, только в деревне читать было нечего и отшельник писал для меня на тонком пергаменте, который хранился в его холщовой суме, а потом показал, как нужно самой держать перо и выводить неровные, но зато настоящие буквы, собирая их в слова. А еще учитель проверить пытался, нет ли у меня магического дара.

— Мира, подойди ка сюда. Взгляни, видишь этот шарик, положи-ка поверх руки.

Я приблизилась, с любопытством поглядывая на необычный шар, и сделала все, как велел учитель.