Олег Белоус - Космонавт с Ковчега 2

Иван легко пробежался пальцами по виртуальной клавиатуре, направляя секретарю просьбу оповестить руководство отряда о том, что плановое совещание пройдет в его кабинете. Через несколько секунд в дверь поскреблись, она приоткрылась. Секретарь — андроид, не дожидаясь разрешения, вошла:

— Сейчас все разошлю, — ангельским голосом промолвила электронная женщина.

— Спасибо, — сквозь зубы процедил Иван, не отрывая голову от экрана.

Чарующе улыбнувшись на прощание, роботесса закрыла дверь. Андроид никогда не упускала возможности зайти в кабинет к Ивану, лишний раз поговорить с ним, построить глазки, приняв эффектную позу. Иван сжал губы так крепко, что в уголках рта и на щеках образовались складки. Блин, что там перемкнуло в этом андроиде, что она постоянно пристает ко мне? Тут еще Настя утром пришла с работы злющая — подумал он, — Скоро мужики надо мной смеяться начнут! Почему электронный разум выбрал именно его для оттачивания искусства обольщения, Иван не имел не малейшего представления. Жаловаться командору он не мог, считал это постыдным, но и как поступить в такой ситуации он не понимал. Нда, — произнес он про себя, надеюсь, эта блажь у механической женщины когда-нибудь пройдет. Молодой человек еще несколько минут сохранял на лице недовольную мину, но время шло, и пора было готовиться к совещанию. К его началу он должен хотя бы шапочно ознакомиться со всеми нюансами жизни отряда. Иван включил комп, открыл директорию текущих докладов и погрузился в «сладостный» мир отчетов, графиков, планов и прочих бумажек.

Иван уже успел на скорую руку пробежаться по новостям и отчетам, когда в дверь громко постучали. Дождавшись разрешения войти, в кабинет один за другим зашли руководители отряда. Трое из вошедших выглядели гораздо старше Ивана, под пятьдесят, двое — ровесниками. Иван поднялся из-за стола, обошел всех по кругу, поздоровавшись с каждым за руку, пригласил присесть. Шумно переговариваясь, вошедшие присели на раз и навсегда закрепленные места. Не важно, что сейчас совещание проводилось не в кабинете начальника. Порядок рассадки остался неизменным. Дождавшись, пока все рассядутся и замолчат, Иван вернулся на свое место во главе стола. Усевшись, он окинул присутствующих настороженным взглядом и, прокашлявшись, сказал:

— Итак, начнем. Будем экономить время. Прошу рассказывать только то, что не вошло в утренние рапорта. Алексей Петрович, что у Вас?

Заместитель по летной службе, среднего росточка человек с пухлыми губами любителя жизни, привычно вскочил.

Иван чуть смущенно улыбнулся и, махнув рукой, предложил:

— Да Вы с места, не надо вставать.

Тот пожал плечами, присел и произнес слегка сиплым голосом:

— Да у нас все по-старому. Одно плохое известие. Санторо с утра приходил ко мне. Говорит, что устал и хочет писать рапорт на пенсию, как-никак он почти ровесник командора, недавно шестьдесят лет отпраздновал. Тяжело ему уже летать.

Иван на мгновение зажмурил глаза, от нахлынувших воспоминаний об одной надолго запомнившейся ему встрече со старым космонавтом…

Дело было во время командировки. Крайней [2] Пилоты не говорят последний и используют слово крайний, суеверия пилотов. до его назначения заместителем начальника отряда.

Это был их первый совместный полет, до этого как-то так получалась, что они вместе ни разу не пилотировали корабль. Экспедиция планировалась довольно продолжительной, так что в командировку отправили сразу двух космонавтов. Иван и его тезка Санторо. Капитаном, несмотря на молодой возраст, назначили Ивана. На третий день экспедиции космолет прибыл в район ожидания, к поясу астероидов, расположившемуся между Аресом и местным аналогом Юпитера. По вычислениям астрономов его вскоре должна будет пересечь подходящая ледяная глыба, из нескольких миллионов тон льда и замерзших газов, слегка припорошенных реголитом [3] Реголи́т (от др. — греч. ῥῆγος — одеяло и др. — греч. λίθος — камень) — остаточный грунт, являющийся продуктом космического выветривания породы на месте. .

В пилотажном отсеке космолета стоял полумрак, едва разгоняемый отблесками многочисленных приборов панели управления. За лобовым стеклом из сверхпрочного материала, в чернильной пустоте сияла россыпь разноцветных звёзд. А прямо по курсу — полосатый мячик холодного газового гиганта. Иван сидел в ложементе капитана, поджидая добычу. По расчетам астрономов, она с минуты на минуту должна показаться на дисплее локатора. Рядом, прикрыв глаза, в кресле правака [4] правак — второй пилот, слэнг пилотов дремал Санторо Иван.

Старый космонавт весь первый день полета проторчал в пилотажном отсеке, пристально наблюдая за действиями молодого капитана. Оценив пилотажное мастерство напарника и сделав для себя какие-то выводы, он успокоился, но сегодня опять торчал на боевом посту. Многоопытный, хотя и слегка занудный пилот, когда-то на заре карьеры Ивана встретил молодого пилота довольно недружелюбно, но после того, как тот доказал храбрость и профессионализм, стал считать юного пилота ровней, и, как показалось Ивану, втайне восхищался им. Конечно, разница в возрасте сказывалась, но в целом Санторо оказался весьма кампанейским в общении. Так что подбором второго пилота Иван остался доволен. В кабине тихонько звучала древняя, еще времен первой половины двадцатого века джазовая мелодия — «Let My People Go» [5] «Let My People Go» — «Отпусти мой народ» песня Луи Армстронга. . Густой, с хрипотцой голос просил отпустить его народ.

Прерывая песню, раздался негромкий вой сирены, замигала красная лампочка сканера, и на дисплее нарисовалась долгожданная ледяная глыба.

Санторо моментально проснулся, с силой провел ладонью по глазам, прогоняя сон, и внимательно рассмотрел показания приборов, оценивая будущую добычу.

— Подходящий кусочек — обрадовался он, — двести метров в диаметре!

Иван обернулся к напарнику, на его лице зажглась широкая улыбка:

— Не ошиблись астрономы, точно вывели на цель.

Санторо широко зевнул, провел рукой по седой шевелюре и повернулся к Ивану:

— Командир, ты поведешь?

Иван молча кивнул, руки космонавта шустро забегали по пульту, включая ручное управление. Взревели в корме маршевые двигатели, ускорение ненадолго вжало космонавтов в ложементы, чтобы через несколько минут уступить свое место невесомости. Следующие минут пятнадцать космонавты наблюдали, как в лобовом стекле сначала появилась крохотная точка астероида, отсвечивающая серебром в свете далекого солнца. Постепенно она увеличивалась в размерах, пока не превратилась в серую громадину, закрывавшую половину горизонта. Неправильной формы астероид летел, медленно кувыркаясь. Издали он походил на сплюснутый шар, густо изборожденный множеством мелких кратеров. Санторо, не обращая внимания на давно примелькавшиеся виды, работал с компьютером, закладывая в устройство данные для посадки космического корабля.