Андрей Киселев - Борт 556 (СИ)

- К черту все! - произнесла она возбужденным и напуганным своим голосом - Всему конец! Хватит смертей! Я спасу тебя, миленький мой Володенька. И мы уйдем отсюда! - она лихорадочно тараторила мне в диком напуганном возбуждении - Уйдем отсюда. К черту все! К черту все!

Джейн глянула, снова на мою раненую кровоточащую ногу.

- Нужно остановить кровь! - произнесла она.

Она подхватила меня, под плечо, пытаясь поднять с пола, и упала рядом.

Ее голые черненькие от загара ступни миленьких девичьих ног поскользнулись по моей крови, текущей по полу коридора. И она, соскочив, снова убежала в главную каюту. Там, что-то загремело. И она оттуда выскочила с бинтами и лекарствами. И прямо здесь начала мне делать перевязку, пока яхта куда-то полетела на автопилоте по Джейн заданному маршруту, сломя голову.

- Рана глубокая! - она тараторила как ненормальная, боясь за меня, и видя, как я пытаюсь подыматься, держась руками за стену - Крови много!

Она перевязала, прямо поверх распоротого ножом моего на правом бедре гидрокостюма мне мою раненную ногу. И снова, подлезла под плечо вся перепачканная моей кровью, потащила меня в каюту напротив. В каюту Дэниела. В которой я и очнулся тогда, когда очутился на палубе Арабеллы. С того момента я в ней не был ни разу. Но сейчас, мы просто, оказались напротив ее. И она как раз напротив нас обоих. Я, оттолкнувшись из последних сил, от стены спиной. На одной ноге вместе с моей Джейн прыжками, вломились оба туда. И я упал на постель покойного моего утонувшего здесь среди этих погибельных скалистых черных островов друга Дэни. Я завалился на постель своего погибшего в океане друга. И отполз к деревянной спинке постели. Прижался, полусидя головой к стене борта яхты. Джейн упала передо мной на колени у постели, осматривая ногу всю целиком.

Она щупала ее руками и нежно пальчиками.

- Сильно больно, любовь моя? - произнесла, все еще возбужденно, но уже тише, она дрожащим перепуганным от волнения голосом.

- Я ее практически не чувствую - еле произнес я стянутыми судорогой губами. Потом произнес - Ничего переживу. Что там твориться наверху, любимая моя?

Джейн, словно не слыша меня, упав на согнутые колени, осматривая ногу, произнесла - Нужно снять этот порванный прорезиненный гидрокостюм. Надо перевязать по нормальному. Перевязать и обработать рану, Володенька, милый мой .

Она поднялась быстро с пола, и прижалась ко мне, целуя в губы страстно, с жадностью меня.

- Мы скоро уйдем отсюда. Мы спасемся, любимый мой.

Она целовала меня в посиневшие бесчувственные стянутые судорогой мужские любовника губы.

- Нужно все снять, Володенька. И сделать, по нормальному, перевязкую

Джейн уже неплохо говорила по-русски. Правда, с чудовищным акцентом, но все же.

Она обняла меня. И прижала лицом к полуоткрытой жаром пышущей и любовью трепетной женской загоревшей до черноты груди. Стеная, словно, от охватившей ее боли. Она вцепилась в мои русые волосы обеими руками, сжав нещадно, свои девичьи маленькие пальчики у меня на темени и шептала мне о любви и о ребенке. Она вся тряслась от страха. И ее глаза были сейчас какими-то не только напуганными, но уже и обезумевшими. Словно, моя красавица Джейн только, что сошла с ума от внезапно охватившего ее страха.

Джейн ждала развязки. Кровавой развязки.

***

За бортом, где-то там, в океане совсем недалеко раздались выстрелы. И я услышал шум моторов резиновых лодок. Там, где-то за нами, и где-то сбоку, слышались какие-то громкие, чьи-то в нашу сторону крики. Эти звуки я слышал сейчас как-то отдаленно. Они доносились до моих ушей как в некую отдаленную трубу. Я был в почти, полной бесчувственной отключке. Хотя, еще что-то видел своими малоподвижными глазами. Как уже в каком-то синем тумане, почти без звука.

Я видел как моя любимая Джейн, что-то крича, испуганно крутя по сторонам черноволосой растрепанной мокрой головой, соскочила на ноги. И выскочила, молча в коридор между каютами, чуть не упав, поскользнувшись голыми своим миленькими маленькими черненькими от загара девичьими ступнями на моей разлитой там крови. И, понеслась в сторону оружейки Дэниела.

Она выскочила оттуда с винтовкой М-16. И заскочила, снова ко мне, прыгнув на постель Дэниела. Прямо на лежащего там меня. И прижавшись к моей груди спиной, закрывая меня собой. И, трясясь вся в испуге, нацелила винтовку в открытые двери каюты.

Я, что-то, вроде бы произносил стянутым от судороги сохнущим уже от жара ртом, по-моему, просил у Дэниела прощения за все, находясь теперь снова, в его каюте. И глядя по сторонам из-за спины моей красавицы Джейн. Но Джейн, словно не слышала меня, а только тряслась, направив винтовку в сторону дверей каюты.

Она, сильнее наползала на меня и закрывала меня собой от тех, кто только, что должен был сюда ворваться.

Мне показалось, что там наверху Арабеллы, что-то происходило, и тряслась палуба под чьими-то обутыми в ботинки ногами. Даже, кажется, были слышны голоса. Там были те, кто нас преследовал. Они взяли на абордаж нашу белоснежную красавицу Арабеллу. Прямо на полном ходу. И бегали по ее из красного дерева палубе.

Это случилось в семь часов двадцать восемь минут. Они взяли на абордаж нас, взяли на самом рассвете, прямо на резиновых лодках. И забрались на ходу на борт Арабеллы.

- Джейн - вдруг услышал собственные слова я, еле шевеля полу онемевшим вялым языком - Они, что уже здесь?

- Тиши, миленький мой! - она дрожащим перепуганным девичьим голосом произнесла - Тише, прошу тебя!

Джейн, соскочила быстро на пол каюты. И сунула мне в рот из какого-то флакончика, какую-то вязкую и пахнущую какими-то травами или цветами жидкость. Прямо в онемевший рот.

- Пей, миленький! - пролепетала напуганным и в диком уже ужасе оглядываясь, она - Пей, родненький мой, быстрее!

Я еле смог это проглотить уже не чувствуя самого себя.

- Она поможет! - Джейн говорила быстро, что я еле смог разобрать, вообще что - Это моя трава. Мое лекарство из Панамы. Лекарство моей мамы - пролепетала Джейн быстро - Глотай! Вот так, хорошо!

Она по моемому, вылила весь флакончик мне в рот. И бросила его через меня за постель Дэниела.

Джейн сняла повязку с ноги. Торопясь мазала своими миленькими девичьими черненькими от загара ручками и пальчиками мою рану на ноге. Из какой-то маленькой металлической плоской банки, какой-то мазью.

Скажу сразу, я ничего уже не чувствовал, потому как уже ноги своей не ощущал совершенно.

- Мне бы сейчас вина или водки, любимая моя - я что-то такое, по-моемому, произнес еще ей. Пока она мазала мою рану какой-то, видимо мазью. Это, наверное, та самая ее волшебная мазь, которая ее быстро тот раз на ноги поставила.

Джейн распорола кухонным острым столовским ножом с камбуза нашей яхты на моей ноге на бедре мой черный новый Дэниела гидрокостюм, чтобы открыть место ранения шире. И втирала в порезанную глубокую рану эту странную мазь. Она постоянно оглядывалась и смотрела мне в мои вялые еле ее уже видящие глаза.