Олег Верещагин - Волчья песнь (СИ)

Горька помнил мьюри, сколько себя. Рядом с их посёлком было несколько посёлков мьюри, земляне постоянно общались с первопоселенцами планеты, а дети двух рас часто играли вместе. И Горька не мог простить мьюри несопротивленияпоявившимся джаго. Того, что многие из них бежали вместе с землянами - и из-за этого не все земляне смогли убежать, не вышвыривать же было из транспорта чужих женщин и детей! - а большинство просто попрятались, даже не пытаясь помочь тем, кто прикрывал эвакуацию.

Горька был несправедлив, он судил по своим воспоминаниям, отрывочным и очень маленьким воспоминаниям смертельно напуганного семилетнего ребёнка. Но иных воспоминаний - а значит, и иных суждений - у Белкина не было и не могло быть...

...Усиленного гарнизона в посёлке не было, это выяснилось быстро. И все потери нападавших свелись к тому, что Дик наступил с размаху на какую-то доску и гвоздём пробил себе ногу. Это выяснилось уже когда все собрались на другой стороне посёлка, оставив позади себя множество пожаров и растерянно-испуганный шум. Дик прихромал последним, с виноватой улыбкой.

- Тебе сапоги что - железом подбивать? - ворчала Машка, бинтуя Дику ногу и на самом деле кидая на него сочувственные взгляды. - Как теперь пойдёшь?! Ну вот как?!

- На волке поедет! - засмеялся Олмер. - Вон они собрались!

В самом деле, стая уже виднелась на вершине холма, у подножья которого стояли Лесные Псы - но вниз не спускались, посматривая на пожары. Волки подвывали и даже скулили, явно призывая товарищей убираться поскорей из неприятного места.

Шутки шутками, а Дику в самом деле пришлось ехать на крупном самце. Машка шла рядом, придерживая парня, которого, впрочем, кажется, не слишком беспокоила рана, а больше увлекала странная поездка.

- А ведь это была не слишком умная идея, если честно, - на ходу откусывая от невесть где подхваченной трофейной ковриги, Горька нагнал Сашку. Отломил ему кусок: - На.

- Приятно видеть, что ты жуёшь не ветки, - съязвил Сашка, покосившись на друга. - Ты о чём?

- О нападении этом, - Горька передал ещё один кусок Гале. - Теперь нам, чего доброго, опять сядут на хвост.

- А у меня идея, - подала вдруг голос Нина. - Если и правда поднимется шум - почему нам не пересидеть его в соседнем посёлке? Какой тут ближе всего?

Как обычно Нина, заговорив, сказала умную вещь. С волками распрощались тут же - Галя растолковала, что к чему и они решили (и сообщили людям), что уйдёт в такую глушь, где их никто не найдёт никогда.

А Лесные Псы повернули к Фафине - соседнему посёлку.

30.

- Где был родник - чернеет яма.

Трава зелёная измята...

Но в их глазах - тоски ни грамма.

Здесь не росли мои волчата.

Родник звенел, трава манила,

И сосны на откосе - строем!

И пела - пела, а не выла! -

Моя подруга под луною.

Здесь били огненные стрелы.

Могилы вырыла лопата.

Трава зелёная сгорела.

Здесь наши не живут волчата...

И месяц в пламя опрокинут.

И сосны превратились в уголь.

И, прежде чем наш лес покинуть,

Я схоронил свою подругу.

В чужих краях волкам не рады.

И жизнь была к нам очень строга.

И выросли мои волчата.

И привела домой дорога!..

...За всё, что нынче дробно-зыбко,

Чем жил, что я любил когда-то -

Со злой, весёлою улыбкой

Идут на смерть мои волчата... (1.) - вздохнув, Олмер ладонью прихлопнул струны гитары и огляделся.

1.В нашей реальности это стихи автора книги.

Лесные Псы оккупировал заброшенный коллектор на окраине городка, в заброшенном ещё в незапамятные времена парке. Тут было пустынно - по ночам можно было даже погулять при луне, не опасаясь кого-то встретить. Они сидели тут уже третьи сутки и склонялись к мысли просидеть тут ещё столько же.

Налёт на посёлок вызвал у врага страшный шум. Во-первых, с военной точки зрения акция была совершенно бессмысленна. Во-вторых - предельно нахальна, так как и жители, и немногие уцелевшие из гарнизона, в один голос твердили, что нападавших было очень мало. Ну и в третьих - виновников налёта так и не удалось найти.

Сашка, Горька и Галя отсутствовали - они играли наверху в городки (верх наглости!). Мирко и Дик (у него всё ещё болела нога) разговаривали про книжки. Димка повёл Люську в стереотеатр, Бранка отправилась в поселковую лавку. Машка и Нина занимались починкой одежды, пожжённой и порванной во время налёта. Стерео, городки, лавка - всё это были невинные удовольствия, которые Лесные Псы решили себе позволить, несмотря на их опасность.

Ну а Олмер предпочитал распевать, подыгрывая себе на найденной тут гитаре.

По коллектору когда-то проходили трубы коммуникаций. Сейчас они не работали, зато служили отличными лежанками и столами. Кроме того, коллектор до сих пор имел множество выходов в разные концы посёлка.

- Скучно, товарищи! - громко, с вызовом, наконец заявил Олмер. К нему никто даже не повернулся. - Я в лес обратно хочу. Тут буквально пахнет джагганскими сраками!

- Этим коллектором уже лет двадцать не пользуются, ничем тут не пахнет, - сообщила Машка. - Давай-ка куртку свою, она у тебя прогорела на плече.

- Между прочим, вы видели, что напялила Бранка? - фыркнула Нина. - Её примут за вышедшее погулять пугало!

- Кто тут меня хулит? - на лестнице появились ноги. Бранка в самом деле выглядела живописно - мьюрийская рубаха-лау с подкатанными рукавами, завязанная на животе (пришлось её так напялить, потому что рубаха была мала), серые широкие штаны и потрёпанные сандалии. К этому следовало добавить перепачканное лицо и лохматый чёрный парик. Но сетка в руках девушки была полна консервными банками. - Полюбуйтесь, - она тряхнула сеткой, спрыгивая на пол, - сплошные консервы, и все - калмского производства. Мясные я не брала... а дорогие! - она покачала головой.

- Ты что, за них платила?! - вытаращился Дик.

- Нет, конечно, но цены-то я посмотрела... - она сдёрнула парик и бросила его в угол. - Фух.

- Олмер прав, посёлок на нас плохо влияет, - Мирко как бы между делом протянул руку к банке с каким-то, судя пол этикетке, компотом; Бранка аккуратно убрала банку и метко тяпнула друга за палец. - Ввввай!

- Подожди, пока позовут, - невозмутимо заявила девушка. - Да и Димка с Люсей сейчас придут.

- Кто-нибудь, наших позовите, они там заигрались уже, - Машка встряхнула куртку. - Ну вот, готово. Держи, Олмер.

- Вот спасибо! - просиял немец. Подумал и спросил: - Можно тебя поцеловать?

- Поцелуйся с моим ножом, милый, - угрожающе заявил Дик, играя складником - так, что клинок не был виден над пальцами.

- Ты очень добрый, Дикки, приятель, - прочувствованно вздохнул Олмер.

Сверху спустились оживлённо болтающие городошники. Сашка выглядел гораздо веселей обычного. А почти следом за ними буквально ссыпались хохочущие Димка и Люська.