Алексей Изверин - Русская зима

— Но мы оторвались!

— Оторвались. Но вот только сначала сказали, откуда вы… Это очень нехорошо, Елена. Очень нехорошо. Начальство недовольно. Не буду делать страшных глаз и пугать вас мрачными прогнозами, скажу только, что больше такого повторяться не должно.

Елена молчала. Лешка тоже проникся положением и встал в струнку, всем своим видом выражая дисциплинированность и понятливость.

— Слушайте, вы. — Святогор теперь встал от нас подальше, чтобы всех видеть. — Вы теперь в армии, ясно вам? Елена, вам ясно?

— Ясно. — Буркнула Ленка.

— А вам, Алексей?

— Да. — Ответил спокойно Лешка.

— Вы что скажете?

— Так точно. — Сказал я.

Святогор хмыкнул.

— И так вот — если вы в армии, то это значит, что вы будете, мать вашу так, выполнять приказы. Приказы! Потому что если не будете… Сами понимаете, просто так отпускать я вас не имею права.

Мы понимали.

— Итак. Елена, вам следует вести себя осторожнее. Алексей, а вы вообще черт знает чем занимались! Зачем нужно было стрелять по полисам? Они что, против нас воюют? Достаточно было просто убежать… Вот к вам у меня есть много чего. — Святогор прошелся вдоль строя, и остановился напротив меня. — Ладно, Елена и Алексей могут пойти и подумать о своем поведении. А вот вас я попрошу остаться.

— И какого черта тебе надо было с ним разговаривать? — Все так же вежливо спросил меня Святогор, когда за этими двумя закрылась дверь.

Оправдываться я не рискнул. Все верно, не заговори я тогда с Психом… Если бы не эта нелепая попытка переговоров, то все закончилось гораздо проще и быстрее, и не погиб бы Антон…

— Да еще и мужик этот, дачник хренов… Ты девчонке зачем представился? Это ты зря, одно дело слухи, а совсем другое дело — факты. Вот они, новые кибы, у вас на огороде, одни другого отлавливают. Теперь папаша девчонки будет вопить, что Спецкорпус вмешивается в его внутренние дела, нарушает священные права частной собственности… Придется унять его, а это еще один прецедент. Да и уймется ли, еще неизвестно. Слухи пойдут все равно. Точнее, они уже идут.

Я облегченно перевел дух. Хорошо хоть, что меня не будут чистить по поводу моей дурной инициативы с разговором.

Хотя… А что толку, что не будут? Как сам-то я буду жить теперь, зная, что некоторые ошибки стоят жизни?

И как снова буду принимать решения, зная, чем это может закончиться…

— И что нам с ним делать? — Словно бы продолжил мои мысли Святогор. — Девчонка, его дочь, видела, какую драку вы там устроили. И она знает, что ты не такой простой человек, каким кажешься. Ей-то так рот заткнуть, а? Расстрелять? И заодно остальных, чтобы никто не мог проговориться… Всю семью расстрелять?

Святогор посмотрел мне в глаза.

— Пусть Ленка и Лешка ошиблись, это все забудется очень скоро. Но дело в том, что они не продемонстрировали способностей своих, ясно тебе? А вот ты — продемонстрировал. Ты продемонстрировал, что ты — киб. Пусть никто еще не знает вас всех в лицо — разговоры пойдут все равно… Знаю, думать об этом во время боя ты не мог. Не та ситуация… Но все же подумать об этом ты обязан.

— Командир… Но если взять подписку о… — Заикнулся было я.

— Какую подписку, о чем ты? — Перебил меня Святогор. — И зачем все это надо делать, скажи-ка? Чтобы еще больше подстегнуть интерес ее? А полисы, они что? Ручаюсь, что они жаждут с ней поговорить — и даже наш прямой приказ их не остановит. Так я уж их подбирал…

Я молчал. Святогор вполне мог подбирать руководство полиции, звание полковника Спецкорпуса, которых всего пять человек, это ему позволяло. Да и он достаточно пожил… Он киб. А это значит, что именно он был среди тех, кто пришел в наш мир почти сто лет назад.

— Волнения мутантов в Красноярске! В Красноярском Крае объявлено военное положение! Начата переброска войск из центральной части Федерации Земли!

С этого начался день.

Маленькая комнатка в недрах военной базы. Серые стены, простой керамит, из которого тут все сделано. В стене вделан экран телевизора, сбоку прозрачная капсула душевой кабинки. Шкаф с одеждой, оружейный шкафчик на замке. Закрыт, опечатан, но все равно сейчас пустой, личное-именное оружие мне тут не положено. А вещей вроде как и нету, кроме двух комбинезонов моего размера. В одном я за Психом гонялся, ждет отправки в утилизатор, а другой выдали на базе утром, на замену.

Стол у стены, под экраном. Над столом вентиляционная решетка, горит синяя точка работы кондиционера. Ветер шевелит бумажные полоски, приклеенные к решетке вентиляции.

Три стула, и моя кровать на противоположной стене от душевой. Вот и вся обстановка.

Но хорошо хоть один, комната на одного рассчитана. Как и узкая койка.

Все утро по тиви шло все то-же. Судя по заставке передача шла из студии государственного канала. Только там есть такие возможности, забивать на половину трансляций и гнать в эфир…

— Сегодня около шести часов утра, — поведала мне симпатичная дикторша, выглядевшая немного подавленной, но все равно бодрой, — начались волнения мутантов в Красноярске. В городе объявлено чрезвычайное положение. Войска около космопорта приведены в состояние боевой готовности!

Неужто мутанты атаковали?

К полудню положение так и прояснилось. Мутанты в Красноярске, до того мирно грызущиеся между собой на помойках городских окраин, подняли восстание. Для начала напали на оранжереи, проникли в пределы охраняемой территории, захватили несколько отделений полиции, и стали выдвигать свои обычные требования. Жратвы для всех и даром, социального обеспечения тоже задарма, уравнять в правах с остальными гражданами Федерации, еще раз жратвы и бухла, а также свободы для всех подряд и каждому лично.

Переключившись на внутренний правительственный канал, я узнал чуть нового.

Конечно, никто мутантов слушать не стал. На штурм бросили подразделение полиции с автоматами, и в это время из-за реки начался исход адаптов. Сезонное бешенство, как думали вначале.

Отделения тяжелой пехоты, чьи казармы были в Красноярске, поднялась по тревоге. Подняли по тревоге и десантников, охрану космопорта, из Иркутска вызвали помощь, флаеры огневой поддержки зависли над городом и готовились прижечь тех, кто вздумает баловаться с тяжелым оружием. Такое ведь бывало — однажды старым ПТУРсом утопили один старый катер, новостей было на месяц по всей Федерации, а в другой раз артиллерия прошлась по Красноярску даже с закрытых позиций. Пока ее вычислили и уничтожили, несколько зданий было разрушено.

И теперь начиналось что-то подобное.

К вечеру в наших комнатах ожили громкоговорители, и была сыграна боевая тревога.