Сергей Богомазов - 3017: Ренегат (СИ)

3017 год

Планета Земля территория джунглей

Несс вскинула руку, давая Гатриану сигнал замереть, и тот мгновенно застыл на месте, пытаясь определить причину внезапной остановки. Сейчас они находились перед поросшим густой травой склоном оврага, по дну которого, судя по звуку тихо журчащей воды, бежал ручей. Джунгли плотной стеной вздымались в паре метров за их спинами, однако больше всего настораживал густой туман, поднимавшийся со дна оврага, и делавший противоположную его сторону весьма плохо разборчивой. Кроме всего прочего, здесь было как-то невероятно тихо. Обычные звуки и голоса леса, которые первый центурион слышал в течении всего пути, сейчас куда-то исчезли, и кроме тихого журчания невидимого в тумане ручья, не было слышно практически ничего. Прямо впереди, вздымая в разные стороны извилистые корни, виднелось невероятно большое, в несколько обхватов толщиной, поваленное дерево, словно мост перекинувшееся через лощину.

Девушка медленно опустилась на одно колено, и ее пальцы коснулись земли. Некоторое время она то ли прислушивалась, то ли приглядывалась к чему-то. А может быть использовала свои особые ментальные способности, чтобы заметить то, чего обычный человек заметить был бы не в силах. Предположение о наличии у светловолосой лучницы какого-то особого дара Гатриан сделал почти сразу же, как они познакомились. Несмотря на то, что на вид Несси Джой была простым человеком, и внешне отличалась разве что необычным цветом глаз, опытному бойцу спецподразделения, который уже успел оценить уровень опасности нового мира, сразу же стало ясно, что здесь не все так просто… В этой необычайной девушке заключена какая-то не видимая глазу сила… Сила, благодаря которой она умудряется выживать в условиях, где выжить одинокому человеку просто невозможно. Позже, его предположения подтвердились, и из общения со своей таинственной спасительницей первый центурион сделал вывод, что способность, помогающая Несси избегать многих опасностей измененного мира, заключается в умении с помощью усилия мысли воздействовать на разум многих мутантов, населяющих джунгли, которые покрывали весьма значительные территории поверхности планеты. Не на всех, но на многих. Степень ментального воздействия была разной, некоторых тварей Несс могла усмирить, и заставить пройти мимо, некоторых отпугнуть, а некоторых даже приручить. Ярким примером такого невероятного трюка был, а точнее была Шейна, являвшаяся представителем такого вида существ, как гайдраксы. Факт того, что этой хрупкой на вид девушке, удалось подчинить своей, воле двух с половиной метрового хищника был настолько невероятен, что поначалу попросту не укладывался в сознании Лекса, однако спорить с очевидными фактами не имело смысла. Правда сама Несс утверждала, что не делала из Шейны марионетку, а лишь дала ей осознать тот факт, что она для нее друг, и что в остальном гайдракс, которого она нашла раненым и вылечила, следует за ней добровольно. Первый центурион слышал, что когда-то давно, еще до катастрофы, люди заводили животных не только для получения пищи, кожи или каких-то других утилитарных нужд, но и как тогда говорили “для души”, делая из них своих верных спутников. Однако в эти истории, он, как человек, родившийся и выросший на Марсе, никогда особо не верил, считая их либо ошибкой, либо намеренным искажением исторических фактов. Впрочем, люди в те далекие времена вели столь странный и не привычный ему образ жизни, что эта информация могла действительно оказаться правдой.

Официальная пропаганда постоянно осуждала образ построения человеческого общества древности, приводя его как пример крайне не рациональной и ущербной системы. Подчеркивалось, что из-за того, что в те далекие времена, люди сами выбирали, кем им стать, практиковали совместное проживание мужчин и женщин, а так же растили детей, делая это без какой-либо единой системы воспитания. Все это в конечном итоге приводило к взращиванию колоссального числа асоциальных личностей, или людей занимающихся делом к которому у них совершенно не было предрасположенности, что негативно сказывалось на обществе в целом.

Да, конечно существовали некие законы, однако они были крайне малоэффективны, ибо не предотвращали негативные действия, а лишь назначали за них ответственность. В то же время, пропагандой подчеркивалось, что Великий Догмат, являвшийся основным сводом правил и законов Империи, был создан таким образом, чтобы не столько карать, сколько предотвращать сами возможности совершения деяний направленных против благополучия всего общества…

И всё же… Порой первый центурион ловил себя на мысли, что сомневается, стоят ли жертвы, которые принесла Империя во имя порядка и процветания полученного результата. Участвуя во множестве боевых операций направленных против повстанцев, и собственноручно расправляясь с теми, кто решился выступить против законов Великого Догмата, Гатриан Лекс все чаще стал задавать себе вопрос, ради чего сражаются и умирают люди именующие себя Сопротивлением? Что толкает их вступить в заведомо проигрышное противостояние с Империей? Терпеть невзгоды и лишения, и все равно вести обреченную на поражение войну? В то, что все эти люди имеют психические отклонения, и являются ненормальными, каким-то чудом прошедшими тест Кертиса, как гласила, официальна пропаганда, первый центурион давно не верил. Конечно, для простого обывателя, никогда не встречавшегося с повстанцами лицом к лицу, такое объяснение бы сгодилось. Однако он простым обывателем не являлся, а потому знал, что люди, идущие в Сопротивление, глубоко верят в то, что делают. Настолько глубоко, что готовы за это умереть. Но откуда черпалась эта беззаветная вера? Что было её источником? На эти вопросы у первого центуриона пятого легиона преторианской гвардии и командира отряда специального назначения “Черный Треугольник” Гатриана Лекса ответов не было… Раньше не было… И хоть по-прежнему нельзя было сказать, что они появились сейчас, однако с того самого момента когда он встретил Анелин, трещина сомнений внутри него значительно расширилась. То, что девушка, к которой он вопреки строгим правилам проникся эмоциями, подвержена преступному инакомыслию поначалу стало для него шоком, однако еще большим шоком оказалось осознания того факта, что он не только не хочет выдавать ее властям, но и даже в чем то разделяет её мнение. Осознание это было настолько странным, что Гатриан по-прежнему не знал, как к нему относиться. Ведь с одной стороны он все еще был верен законам Империи, и был готов до конца выполнять свой долг в части касающейся войны но… Но в то же время он своими действиями покрывал девушку повинную в преступном инакомыслии, и выдать её в руки палачей из C.