Андрей Круз - Ар-Деко. Своя игра

— Не вздумай мне мешать, я машину веду.

— А останови, — уже как-то радостно объявила она. Качели героинового настроения привели ее в обратную точку. — Ты мне нравишься.

— Я не могу нравиться. И ты мне не нравишься.

— Это почему? — возмутилась она. — Я всем нравлюсь.

— А мне нет. Ты торчок, мне торчки не нравятся. Совсем.

— Ой, да ладно! — Она откинулась назад и скрестила руки на груди. — Сделала чуть-чуть «эйч», и что? Это все ерунда. Могу бросить в любой момент.

— Бросай, и тогда вернемся к этому разговору.

Пока она болтает, то не кидается на меня, по крайней мере. Так что лучше все же поддерживать диалог, неважно о чем, лишь бы у нее рот не закрывался.

— Тогда мне некогда будет. Лучше сейчас.

— Что «сейчас»?

Она ничего не ответила, а вместо этого задрала платье почти до груди. Заодно напомнив мне о том, что надо не забыть отдать наволочку с ее вещами Солу, она на полу сзади лежит.

— Так что ты имела в виду? — Я подчеркнуто даже не посмотрел на демонстрируемые прелести.

— Не нравится?

— Сейчас нет. И мне некогда смотреть, я машину веду.

— А ты остановись и посмотри.

— Некогда, тебя дома ждут.

Тут ее посетила новая идея и она попыталась положить ноги мне на колени, но я пресек попытку в зародыше. За что был в очередной раз назван ублюдком.

Минут пять проехали в молчании, к моей великой радости. Но затем, когда машина остановилась на перекрестке, Джин рывком открыла дверь и выскочила наружу, после чего направилась куда-то на подгибающихся ногах. Пришлось выскочить следом и тащить ее обратно, и все это под свист каких-то зевак, сидевших на парапете с бутылками пойла в бумажных пакетах. Замечательно, все просто замечательно.

— Дай ей по башке и вези в багажнике, приятель! — крикнул один.

Я хотел огрызнуться, но не стал, потому что идея показалась мне достаточно здравой. Правда, уселась на переднее сиденье дама без особого сопротивления, но пока я обходил машину, она успела пересесть на водительское и даже попыталась воткнуть скорость. К счастью, я успел раньше и вытолкал ее правей. Тогда она просто придвинулась ко мне и попыталась обнять и даже поцеловать, но и это поползновение я пресек и оттолкал ее к самой двери. Затем вытащил револьвер, показал ей:

— В следующий раз не погонюсь, а просто выстрелю в задницу.

— Пф-ф, напугал, — она отмахнулась таким широким жестом, что угодила рукой в лобовое стекло, ее кольцо громко щелкнуло.

Затем Джин Фей наклонилась вперед и попыталась схватить ствол оружия ртом, но я успел его спрятать. Тогда она попробовала то ли положить голову мне на колени, то ли что-то другое имела в виду, но тут я окончательно растерял остатки хорошего воспитания, схватил ее за волосы, поднял и отшвырнул к двери.

— Все! — рявкнул я. — Запас доброты исчерпан. Сиди тихо или будет плохо.

— Отшлепай меня, па-апочка, — хихикнула она. — Дурак. Бе-бе-бе-бе-бе…

— Лучше молчи. Я серьезно, — выдохнул я, попутно прикидывая, сколько времени мне еще проводить в этой компании. Может быть, и вправду лучше было дать ей еще нюхнуть, и тогда она была бы в отключке? Надо было, надо, зря я порошок рассыпал. И вправду дурак. Или как насчет нокаута? Не уверен, что получится без особых повреждений, люди под наркотиками отличаются от просто людей.

— Куда ты меня везешь? — Пластинка дала сбой и вернулась на прежнюю дорожку.

— В задницу, — огрызнулся я. — Только там тебе и место.

— Не-а, я в кино снимаюсь, — совершенно не оскорбилась она. — Хочешь тоже сниматься?

— Нет.

— Врешь, все хотят, — она опять хихикнула. — Все хотят сниматься в кино и быть как я.

— Такой же тупой от героина?

— Чего это тупой? — она вроде как удивилась. — Знаменитой.

— Тупой и знаменитой.

— Докажи!

— Что доказать?

— Что я тупая.

— Ты искренне полагаешь, что умная знаменитость будет валяться голой в квартире наркоторговца?

— Пф-ф. Он милый.

— И у него есть «эйч».

— И «эйч» тоже есть, — согласилась она. — Разве плохо?

— Для тупых хорошо.

— Ты все же скотина.

— Нашла чем удивить.

— Бе-е, — она показала мне язык. — Я писать хочу.

— Обойдешься. — Я прибавил газу.

— Могу описаться. И у тебя будет пахнуть, и сиденье станет мокрым. Что это за дерьмовая машина? — она постучала по панели.

— Машина как машина.

— У меня лучше. Потому что я знаменитая.

— Верю. Расскажи про свою машину. Как можно подробней, — предложил я в тихой надежде на то, что она сконцентрируется на чем-то безопасном.

— У меня машина осталась там, — вдруг вспомнила она, но тут же усомнилась: — Или не там? Там или не там?

— Откуда я знаю? Я твою машину никогда не видел.

— Там, — уверенный кивок. — Я вспомнила. Поехали обратно.

— Зачем?

— Я сама поведу.

— Ты ходить не можешь, как ты ее собираешься вести?

— Ходить я могу-у, — она вдруг обиделась. — А когда водишь, ходить не надо. Ты сидишь, — она даже попрыгала на сиденье, демонстрируя, как люди сидят. — И за руль держишься.

— Мы потом за ней съездим. Где ключи?

— А где моя сумочка?

— Здесь. Потом ее отдам.

— Сейчас отдай, мне ключи от машины нужны.

— Зачем?

— Дурак, — повторилась она и опять показала язык. Затем почему-то развеселилась и захихикала. Затем, чуть подумав, снова полезла обниматься, но была довольно жестко водворена на место. — Точно дурак, — заключила Джин Фей.

Такой диалог то затухал, то возобновлялся. Несколько раз она пыталась меня обнять, раз полезла в драку и даже попыталась сесть на колени, втиснувшись задом между мной и рулем. Взамен заработала пару подзатыльников и несколько грубостей и угроз с моей стороны.

На шоссе, ведущем в Ривер-Парадайз она снова попыталась выскочить из машины, на этот раз на ходу, причем крикнула: «Догоняй!» — но я был готов к чему-то подобному и успел схватить ее за волосы. Правда, в результате она опять попыталась улечься мне на колени головой, и пришлось приводить ее в вертикальное положение. И лишь когда мы подъезжали к клинике, Джин Фей вдруг как-то успокоилась и замолчала.

«Линкольн» Сола уже был припаркован возле ворот, а его хозяин стоял возле нее в компании еще какого-то невысокого, но упитанного джентльмена. Круглолицего, стоящего в горделивой позе с руками в карманах легкого пиджака. И когда я подъехал совсем вплотную, то понял окончательно, что у моего ангела-хранителя дурное настроение, и он решил вывалить на меня весь запас своих идиотских шуток. Это был доктор Бромли, приятель семейства вице-губернатора и отец подружки Марго.

— Проклятье, — с чувством сказал я. — Дерьмо. Проклятое дерьмо в жестяной банке.

Сол подбежал к моей машине, заглянул внутрь.

— Поможешь нам довести ее?

— Нет, — отказался я наотрез, натягивая шляпу до самых ушей. — Сол, ты с ума сошел? Вся эта история может всплыть. Зачем мне здесь светиться? Забирайте эту идиотку и ее вещи и уводите. — Я перегнулся через спинку сиденья и вытащил наволочку. — Вот, это все ее. Все сделано как надо, Монро стирается с картины, но не подставляй меня.