Андрей Круз - Ар-Деко. Своя игра

Инструмент… к черту, это был последний выход, пусть тут остается. Пальцев на нем нет, я об этом заранее позаботился и работал в перчатках, так что бросаю его к черту. Только остаток взрывчатки заберу и детонаторы, на всякий случай, просто не нужно так оставлять. Сумку взял, вся добыча в ней, дробовик на плечо, пистолет убрать. Гильза там на полу, так и пусть себе лежит. Следы ее в интересное место ведут, пусть полиция развлекается поисками.

Все, пошел, здесь мы закончили.

— Тс-с! — прошептал Иан, когда я появился в коридоре. — Копперы.

— Сюда?

— В дверь стучались. Машина у подъезда стоит.

И точно, послышался стук в дверь. Их еще не хватало. И кстати, что их сюда принесло? По-разному может быть, по-разному… они еще и у мистера Ву на зарплате оказаться могут, так что приглядывают за местом. Но в таком случае тревогу поднимать не будут, это точно, сначала попробуют все же до охраны достучаться, а потом… потом побегут звонить нанимателю, то есть мистеру Ву.

Дверь в комнату из коридора открыта, хорошо слышны голоса у подъезда. Слов не разобрать, но говорят двое. И еще звук работающего двигателя слышен с улицы, это их патрульный экипаж там стоит.

— Сейчас назад пойдут, точно, — прошептал Иан. — Или один, или оба.

Патрульные еще с минуту поговорили на крыльце, потом раздался стук в окно, а затем еще какая-то возня. Кто-то из них явно заглянул в окно. Ну и ничего не обнаружил, кроме пустоты.

Нет, это не личная инициатива, точно. Просто патрульные констебли не лезли бы так настойчиво в офис главного бандита района, уж они-то все знают, что здесь и как. Это, так сказать, заинтересованные лица, никаких сомнений.

— Пошли назад, — я слегка коснулся плеча Иана. — Во дворик.

Быстро добежали до двери, я отодвинул засов и тихо открыл замок. Дверь распахнулась совершенно бесшумно. Откуда-то из задней аллеи потянуло помоями.

— Не на дорожку, по траве.

Дорожка до задней калитки посыпана гравием, шум будет, а трава стрижена. Поэтому засеменили по ней, дальше я так же тихо отодвинул засов на калитке. И тут же услышали шаги с той стороны.

Замерли, я мысленно выругался. Хотел уйти мимо помоек, но не успели. Иан приложил палец к губам, я кивнул. Луна сегодня полная, видно все хорошо.

Констебль, а больше и некому, остановился прямо за калиткой, потянул ее. Петли еле слышно скрипнули. Засветился фонарик, луч упал на прикрытую заднюю дверь здания. Коппер что-то пробормотал и вошел во дворик. И тут же встал, потому что Иан направил ему в грудь ствол дробовика.

— Стой тихо, fanook, — сказал я с другой стороны, выдергивая у него из кобуры револьвер. — Мордой вниз.

О, а мы уже знакомы. Это тот самый, что оштрафовал меня «за мочеиспускание в общественном месте». Его тут территория, выходит. Но я в маске и перчатках, мне все равно. Полицейский сопротивляться не стал, молча лег на землю. Хотел что-то сказать, но я вдавил ствол ружья ему сзади в шею и шепнул:

— Ни слова или покойник. Держи его, — показал я жестом Иану и выскользнул в калитку сам.

Теперь бежать нельзя, придется и этих обоих упаковывать. Я зашел с другой стороны забора, не той, по которой обходил двор тот коппер, встал на углу, аккуратно выглянул. Второй отошел к машине, стоит у открытой двери, спиной ко мне. Мотор шумит, та что смогу подойти тихо. Никого вокруг? Нет, никого, дело уже к утру, все спят давно.

Патрульный все же услышал меня, когда я был от него в нескольких шагах, но повернулся спокойно, будучи уверенным в том, что это напарник вернулся. И когда увидел направленный в него дробовик, то просто раскрыл рот, потеряв дар речи на какое-то время. Но, впрочем, быстро его обрел снова:

— Я полицейский, ты, придурок! — сказал он веско.

— Хоть Святой Петр, fanook. Шагай вперед и не дергайся, а то рога снесу, cornuto. Давай, давай, не тормози, — надеюсь, что итальянский акцент у меня все же получается. — И ствол из кобуры, очень медленно. На машину положи.

Спорить он не стал, сделал, как сказано. За жизнь он не опасался, копперы для большинства преступников неприкосновенны, кроме разве что банковских грабителей, и итальянские слова подействовали — если итальянцы, то «аутфит», а «аутфит» играет в рамках правил. Полиция за своих мстит, и мстит всерьез, вот их и не трогают.

Я под прицелом ружья завел его во двор, там уложил рядом с напарником, после чего мы тщательно связали обоих лентой, хоть и не стали завязывать рты. Прикрыв калитку, вдвоем выскочили в заднюю аллею. Иан было вознамерился бежать дальше, но я дернул его в сторону.

— Туда!

Он не стал спорить, побежал следом. Не забыв оглядеться, мы выскочили на улицу, и я запрыгнул за руль патрульного «шеви», бросив туда предварительно револьвер, так и лежавший на крыше. Иан уселся рядом, я воткнул скорость, и машина понеслась по улице.

Я все же объехал квартал, чтобы даже по звуку не дать определить наше направление, затем выехал на нужную улицу, так никого и не увидев, ни машин, ни пешеходов, и подкатил к проулку, в котором нас должен был дожидаться Мэт. Хоть тут все пошло по плану: грузовичок стоял на положенном месте, а Мэт курил за рулем.

— Все, валим отсюда, — объявил я, заглушив мотор полицейской машины и открывая дверь. — Как можно быстрее.

Вернулись в гараж мы без всяких происшествий, даже «олдсмобиль» забрали со стоянки. Там переоделись, во дворе сожгли перчатки и маски в ведре, комбинезоны и кеды собрали в мешок, сунули туда железяку из скопившегося на заднем дворе хлама, после чего отдали Мэту, чтобы выбросил в воду, он как раз недалеко от канала живет. Теперь еще и от «вальтера» нужно избавиться, но все же не сейчас, пока еще не все закончилось и пистолет «с хвостом» может пригодиться.

Потом, сев у Иана в офисе, взялись считать деньги. Сорок тысяч фунтов, которые Ву взял взаймы, были упакованы отдельно, в бумажную ленту, а не в резинки, и их я тут же отодвинул в сторону.

— Это пока не трогаем, — объяснил я. — Может, еще и отдать придется. Я предупреждал.

— Никто не спорит, — сказал Иан. — Давай я пока плесну всем, — он встал из-за стола, достал из шкафа бутылку скотча и три разнокалиберных стакана, расставил все на столе.

— Льда нет, естественно? — уточнил я.

— Какой сраный лед? — он возмутился. — Такой скотч смакуется. Вдыхаешь, пьешь глоточек, выдыхаешь и чувствуешь, как у тебя внутри все как в дубовой бочке. Лед ему еще.

— Наливай, ладно, только не выступай, — махнул я рукой.

Это еще и традиция, мы с ним вот так по стаканчику скотча каждый раз после дела здесь выпивали, и нарушать ее не следует. Так что, прежде чем взяться за остальные деньги, мы чокнулись и выпили. И я даже не поморщился, хоть виски терпеть не могу, под настроение пошел как лучший коньяк.