Рэки Кавахара - Алисизация: Взрыв

Позади них Дюсолберт увидел еще одного гоблина, высота которого превышала обычного орка.

Судя по чугунным доспехам, сиявшим черным блеском, двум большим тесакам, свисавшим на его руках, и ярким, декоративным перьям, покачивавшимся на голове, он решил, что наверняка это был командир армии.

Два сверкающих красных глаза генерала гоблинов под его выпуклым лбом встретились с глазами Дюсолберта, и в тот момент в воздухе раздался скрежет. Мечи и мачете, ударявшиеся без остановки друг с другом на передней линии, постепенно утихали и в конечном итоге остановились. Обе армии: люди и гоблины стояли на расстоянии друг от друга в полном молчании и смотрели на двух столкнувшихся генералов, тяжело дышавших.

Дюсолберт сдерживал неоднократно приближавшихся защитников левой рукой. Размахивая мечом в правой руке, не давая подойти его стражникам, он спросил сдержанным голосом:

Ты один из десяти Вождей Темной Территории Вождь гоблинов, верно?

Это я, - ответил противник, показав свои пожелтевшие зубы. Для тебя, уважаемый Шибори, Вождь равнинных гоблинов.

Дюсолберт восстановил дыхание, сбившееся от долгого ожесточенного боя, смотря прямо на вражеского генерала.

«Если я смогу победить командира и его приближенных, то хотя бы на мгновение армия гоблинов утратит свою волю к сражению. Если мы возьмем на себя инициативу и отбросим врага назад, тогда исполним нашу роль в качестве авангарда.»

Даже если рыцарь не мог использовать «Пламенеющий лук».

Даже если было восемь на одного, сейчас владелец божественного инструмента мог нацелиться только на победу. Он хотел здесь и сейчас показать силу Рыцаря Единства, равную тысячи.

Я Рыцарь Единства, Дюсолберт Синтезис

Шибори отсек грубым криком его звучный голос, который пытался сообщить имя:

Погоди, кого заботит имя юма?! Ты мясо, мясо, прикрепленное к голове, которое я заберу!!! Доберитесь то него все, в атаку!!!

Уууууурааааа!!!

Дюсолберт взял на себя семь элитных гоблинов, прыгнувших вперед с яростным военным кличем.

Они просто продолжали грубо сражаться, не имея гордости мечника. Предполагаемый исход поединка был очевидным.

Смешно!!!

До того, как взять кнут, копье или лук, каждый Рыцарь Единства умел хорошо фехтовать.

Ни одно существо не могло уследить за движением Дюсолберта, когда тот поднял над головой длинный меч и резко направил его вниз.

Косая черта на своем пути образовала тускло-белую полосу света. Раздался слабый шум, большой топор, поднятый элитным гоблином, был разделен пополам.

Спустя мгновение гоблина разрезало надвое от макушки до пояса, хлынула свежая кровь. Однако рыцарь пропал еще до того, как первые струйки хлынули из раны.

Дюсолберт вновь атаковал, продвинувшись от первого ко второму, не заметившего еще свою смерть.

Это была не какая-нибудь последовательная техника меча как у рыцаря Фанатио или мятежников, против которых он когда-то воевал. Просто повторные одиночные выпады меча, выполненные из обычной стойки. Однако мастерство Дюсолберта было идеально отточено за те бесконечные месяцы и годы, практически до божественного уровня. Только верхушка Темных Рыцарей и кулачных бойцов могла среагировать против этого удара.

Фактически, второго, находившегося слева, разрезало почти в тоже время, что и первого, его доспехи разорвало вместе с его сердцем, когда он взмахнул своим большим топором.

Огромное различие в силе было очевидно.

Однако элитные гоблины не колебались. Вождь Шибори, был тоже существом, превосходящим их по силе, который внушал в них страх, и они не выступали против его приказов.

Двое кружились вокруг Дюсолберта, купаясь в крови, разбрызгиваемой их же товарищами, и обрушились на него с разных сторон.

Опытный рыцарь не выказал даже капельки паники и вначале ударом слева снизу разрезал гоблина и поверху начертил дугу к тому, что надвигался справа. Одно незамедлительное движение, прикончившее врагов, было действительно божественным.

Осталось трое, нет, четверо, если считать их вместе с командиром.

Будут ли они нападать все сразу или поодиночке друг за другом?

Избегая брызги черно-красной крови, Дюсолберт отскочил назад и подготовил свою очередную атаку.

Пятый наивно нанес удар слева от него. Он не видел свет, отраженный от лезвия с противоположного направления.

Нуун!

Он горизонтально разрезал мечом того, что слева кратко заорал. Кончик меча прочертил серебряную дугу и опустился на противника справа.

В этот момент Дюсолберт открыл широко глаза.

Большой тесак пронзил насквозь грудную клетку вражеского гоблина, стоявшего позади, и резко устремился к рыцарю.

Широкое лезвие разбросало повсюду свежую кровь еще дышащих соратников, и метнулось к горлу Дюсолберта.

Он не мог ни увернуться, ни заблокировать его своим мечом.

Оценив положение в мгновение ока, воин поднял левое предплечье, сшибая кончик большого топора, испускающего тусклый свет.

Ошеломляющая, интенсивная боль. Хотя он каким-то образом пережил этот удар, однако боль распространилась через кости по всему его телу.

Куу оооо!!!

Неожиданно выдохнув с криком, Дюсолберт направил клинок влево от себя. Все тело затрещав, сообщило ему о сломанной кости левой руки.

Это была всего лишь одна рука!!!

Остановив удар, Дюсолберт собрался с духом и выпрямился. Вонзившись в желудок пятого, его меч достиг шестого, прикрывающегося телом.

Однако порез был не глубоким.

Он должен был быстро вытащить меч, разорвать дистанцию и приготовиться к следующей атаке.

Дюсолберт извлек клинок, и в это время пот потек по лбу.

Позади пятого, который был уже мертв, он увидел шестого и седьмого, которые подальше отбросили свои топоры и прыгнули на Рыцаря Единства, попытавшись ухватиться за руки и ноги.

Стиль Дюсолберта не имел ни одной позиции для обороны в таком положении.

Два гоблина одновременно схватили за ноги рыцаря, из-за чего он потерял равновесие. Неспособный справиться с их физической мощью, Дюсолберт упал на спину.

Его широко открытые глаза рассмотрели Шибори, вражеского генерала, прыгнувшего вперед с двумя боевыми топорами в руках, испытывавшего зверскую радость:

В таком месте, против гоблинов? Для меня, Дюсолберта, Рыцаря Единства, потерпеть здесь поражение абсолютно невозможно.

«Невозможно».

Эта мысль может оказаться опасным ядом для его упрямой психики. Впрочем, она оставалась близкой к состоянию «Берсерка», как у Сигросига, и Дюсолберт остановился, когда его сознание оцепенело.

Рыцарь мог только смотреть, как смертоносный клинок приближался все ближе и ближе, прежде чем он услышал крик, хриплый от усталости, но все же доблестный: