Константин Утолин - РЕОЛ. (Реинкарнации Онлайн)

Тем временем толпа любопытных вокруг росла. Шутливый спор многих заинтересовал. И то с той, то с другой стороны слышались крики одобрения. Правда, поддерживали почему-то в основном Мичмана.

"Ну погодите же, пещерные люди", - с неожиданной злостью подумал Жирнов. А Харитон тем временем продолжал:

- Да, трейсер! Человек, который не убегает от препятствий и не пользуется идиотскими машинами для того чтобы добраться из пункта А в пункт Б! Да, трейсер! Человек, который полагается на себя и готов отстаивать свою независимость от законов механизированной цивилизации! Да, трейсер! Человек, способный покрыть огромное расстояние на своих двоих за время, которое любой гонщик потратит только на то, чтобы выехать с автостоянки на мало-мальски оживленный проспект!

- А давай забьемся! - тут же откликнулся Владимир, неприятно задетый словами Харитона за живое. - Спорим, я тебя обгоню! Выбирай место и время, стартуем одновременно и добираемся до финиша каждый своим путем, - Жирнов широко улыбнулся.

- А давай! - азартно закричал Мичман, забывшись и легко перекрикивая гул толпы и музыку. - Все слышали? Спорим на бутылку коньяка, что Человек Свободный во многих случаях в городских условиях обгонит супернавороченное механизированное чудовище!

Трейсеры поддержали спор криками одобрения и очередным тостом за Человека Свободного. Жирнов же только улыбнулся в ответ.

Вечеринка была в самом разгаре, но спустя некоторое время Владимир почувствовал себя неуютно. Торопливо попрощавшись со знакомыми, он похлопал Мичмана по плечу, еще раз поздравил с днем рождения и заявил, что ему пора бежать.

Мичман, кажется, был немного удивлен, но его внимания хотело одновременно столько народу, что долго размышлять о странностях в поведении друга ему было просто некогда. Поэтому он только махнул рукой и прокричал вдогонку:

- Про пари не забудь! Я тебе завтра позвоню, условимся о времени и маршруте!

Владимир согласно кивнул и быстро вышел из душного клуба на улицу. Перед тем как сесть в машину, он несколько секунд просто постоял рядом, касаясь рукой холодного металла, чуть ли не поглаживая любимое транспортное средство и вдыхая вкусный вечерний воздух. В последнее время, когда он слишком сильно раздражался, это поднимало ему настроение и успокаивало.

Но сейчас маленький ритуал не помог. Настроение почему-то было донельзя паршивым.

"Утро добрым не бывает... Да перестань ты трезвонить, встал я уже!"

- Выходной, называется, - сонно проворчала жена. - Приличные люди в это время десятые сны досматривают.

- Спи давай... Алё, - Владимиру почему-то совсем не хотелось выслушивать ворчание законной половины - он был свято уверен, что звонили с работы.

- Салют, Берсеркер! - в трубке, как ни странно, раздался весёлый голос Мичмана. - Просыпайся, труба зовёт!

- Какая труба? Мич, ты? Ещё не напраздновался?

- А ты ещё не проснулся, что ли? Позор! Девятый час! Про спор-то уже забыл, небось? Подъём, а то вся жизнь пройдёт мимо.

Вчерашний спор? Ах, да, что-то такое припоминалось. И это "что-то" пробудило неприятное ощущение: задетое за живое самолюбие. Ну, скажите пожалуйста, кто сейчас, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, бросит четырёхколёсного друга заради сомнительного удовольствия скакать через наши российские канавы на "одиннадцатом номере" - своих двоих? Человек тем и отличается от обезьяны, что давно спрыгнул с ветки на грешную землю.

- Вот пристал, - бурчал Жирнов, прошлёпав босиком до компьютера. - Мич, ты зануда и садист в одном флаконе. Выспаться не даёшь... Ладно, уговорил. С кем и как - уже ясно. Осталось определить, где и когда.

- Ты этот спор затеял, тебе и карты в руки, - голос Мичмана был неприлично бодрым для именинника, всю ночь отмечавшего годовщину своего появления на свет. Владимиру почудилась в этом скрытая насмешка. Он хорошо знал друга. Знал, что насмехаться над кем-то, тем более, намеренно унижать, он не умеет в принципе. Но вот привязалась мыслишка...

"Я вам покажу, кто тут человек разумный!.."

На экране компа засветилась карта, выбранная методом "научного тыка". Неплохо, неплохо. Район знакомый, хорошо наезженный. В выходной пробок должно быть по минимуму. Но даже если будут, что с того? Справимся.

Владимир нехорошо усмехнулся, краем глаза углядев своё отражение - чёрт, сейчас же бриться.

- Карты, говоришь? - хмыкнул он в трубку, посылая результат своих изысканий на принтер. Несчастный гибрид утюга и печатной машинки от Хьюлетт-Паккард, просыпаясь, жалобно заныл холодным валом. - Будут тебе карты, с островом сокровищ и пиастрами. Стартуем у станции "Спортивная". Ну уж тогда ради честности точку финиша выбирай ты - только, чур, не ближе полукилометра.

- Хорошо, тогда финиш на улице Косыгина, у двадцатого дома. В курсе, где это?

- Найду. Только давай отложим твой разгром до завтра - и то раньше пяти вечера не вырвусь.

- Идёт. Значит, завтра в пять у "Спортивной".

- Готовь коньяк, Мич, я не отступлю.

- Поглядим! - совсем весело крикнул Харитон, и трубка разразилась короткими гудками.

- Поглядим, - автоматически повторил Владимир, каким-то краем сознания удивляясь непонятной злости, проснувшейся сегодня чуть ли не раньше его самого.

"Поглядим, - думал он, за полчаса до условленного времени следующего дня выводя своего "стального коня" из гаражного комплекса,. - Не знаю, в чём тут дело, Мич, но сегодня явно не твой день. Я собираюсь победить, и точка".

Жирнов не без удивления прислушивался к собственным мыслям. Раньше... Раньше ему бы в голову не пришло вот таким, макаром выяснять, "кто круче". Сказывались, видно, престижная работа, пресловутый "дух конкуренции", пропитавший этот мир со времён Каина и Авеля, неожиданно прорезавшееся мужское самолюбие. Или всё это вместе взятое, нарезанное кубиками и тщательно смешанное с тонким, едва ощутимым желанием доказать всему миру - я самый лучший! У меня крутая тачка и никому, никакому Харитону не под силу тягаться с этим чудом цивилизации!

Ох, какая ж ты не близкая, неласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя! - хрипел в динамиках акустической системы Владимир Семёныч Высоцкий, уже в который раз сообщая радиослушателям историю непростой любви к простой советской альпинистке. Жирнову эта песня сегодня почему-то не нравилась. Пощёлкав сканером частот, вышел на станцию, где грохотало забойное техно, поморщился, и выключил приёмник вообще.

А настроение, с которым он притормозил у метро "Спортивная", вполне можно было описать одним словом. Коротким, ёмким, но мало подходящим для разговора "приличных людей".

Он приехал минут на десять раньше срока, и тайно рассчитывал, что Мичман ещё не прибыл. Но Мичман, к его плохо скрытому неудовольствию, уже прибыл, и наблюдал за компанией оторвиголов, носившихся по улице - надо же! - на горных велосипедах. Жирнов без особого энтузиазма покинул удобный салон и поздоровался с пошедшим навстречу Мичманом.