Бронислав Кузнецов - Права мутанта

- О, вы о магии имени, - оживился Костич, - хотите сказать, что сперва мальчишку нарекли Соплёй, а потом у него потекли такие густые сопли? И Пердуну аналогично устроили сложности с кишечником?

- Да, - скромно согласился болгарин, - в примитивных сообществах такое сплошь и рядом. Детей стараются заранее наделить пороками, чтобы предотвратить их совершенство. Не то зависть одолеет.

Тут и старый Ратко не утерпел, вмешался в разговор.

- Имена часто стоит понимать от противного, - выдал он поучение, - особенно имена ругательные, которые по сути своей - обереги. Назовёшь ребёнка Соплёй - и не возьмёт его простуда. А Пердуна минуют болезни живота и духи кишечных инфекций.

- А Прыща - кожные высыпания, - подхватил Вацлав Клавичек, улыбаясь во весь рот, и гордо поглядел по сторонам, как бы говоря: "А я первый уловил эту логику!".

А вот Карелу Мантлу идея имён-оберегов с первого рассмотрения не понравилась. Он уловил в ней угрозу своему тезису о "народной мудрости", и, кстати, совершенно безосновательно. И - не без патетического надрыва - выдал вдруг такое:

- Жаль, что и профессор Милорадович не доверяет разуму народа, который мы приехали изучать! Жаль, что в мутантах Дебрянского ареала, о культуре которых ныне заговорила вся Европа, господин профессор усматривает лишь представителей отсталых племён. И даже в именах, верно отражающих действительность, заранее готов искать примитивную магию. Нет, уважаемый профессор, эти мутанты не столь просты, как вы думаете. В чём-то - они опережают даже прогрессивных европейцев!

Ратко Милорадович выслушал тираду до конца, не пытаясь ни перебить, ни скорректировать её содержание. Ибо зачем терять чистоту столь пространного образчика сектантской фразеологии? Потом сдержанно возразил, стараясь не задеть значимые верования оппонента:

- Зря вы упрекаете меня в названных предрассудках, коллега Карел. Я говорил в вашу поддержку. И никакой народ не собирался унижать сравнением с "прогрессивными европейцами", которые, кстати, за истекшие полвека - в основном регрессировали.

- Да? - Мантл заколебался. - Но вы ведь не скажете о цивилизованном европейском народе, что его имена - магические обереги?

- Отчего же? Я готов такое сказать о народе собственном.

- Например? - ох и тяжело же Мантл расставался с недоверчивостью.

- Вспомним хоть Вука Караджича - это преобразователь сербской письменности и литературного языка. Его имя означает "Волк". И дали его не просто так. В семье Караджичей в малолетстве умирали дети. Чтобы злые силы и духи больше не вредили, младенца назвали так, чтобы всех их отпугнуть. Как видим, помогло.

Чех задумался, и тогда Горислав Чечич пояснил:

- Профессор Милорадович имеет в виду, что великому мудрецу имя дано примерно по той же схеме, что и Сопле с Пердуном.

- Вот видите! - победоносно воскликнул Мантл, обрадованный неожиданной поддержкой. - Я же говорил, что мутантский народ - очень мудрый и талантливый!

Посреди оживлённой беседы к рассевшейся на базальте экспедиции подоспел из Березани Сопля. Он чуть не светился во тьме, переполняемый бурной радостью и новой надеждой на долгую жизнь.

- Пердуна в Березани нет, Прыща нет! - воскликнул проводник. - Экспедиция теперь пойдёт останавливаться на ночлег в Березани!

Неслышной тенью из ночной тьмы выскользнул и Мамедов. Его силуэт проступил на небесном фоне, когда он вскарабкался на высокую базальтовую плиту, чтобы вернуть винтовку капитану Сергееву.

К посту Заслона у моста через реку Селезень полковник Снегов с людьми подъехал всеми тремя БТРами. Наконец-то в машинах - только свои, без посторонних. Можно вывешивать на корпусе простые и доходчивые условные обозначения, без усложнений и путаницы. Можно убрать с брони факелы и включить фары.

То ли дело - дорога к берёзовому тупику с экспедицией профессора Щепаньски. Каждый БТР приходилось украшать противоречивыми знаками, да ещё демаскировать в тёмное время суток, да ещё так, чтобы пассажиры не догадались.

Молодец Сергеев: факелы на броне при "перегоревших" фарах - это его решение. И пассажиры спокойны - всё объяснено, и ополченцы знают, что делать. Такой БТР они пропускают (ибо там свои), но и вовремя прячутся, дабы их с этого БТРа никто не заметил (ибо там не только свои). И волки довольны, и овцы не возражают.

Но кататься самим, без "овец" - намного спокойнее. Можешь сам решать, не навестить ли тебе Ребят-из-Заслона, вовсе не сообразуясь с пассажирскими страхами перед злобными "мьютхантерами".

К ребятам, что вышли их встречать, с головного БТРа спрыгнул капитан Нефёдов. Полковник Снегов со своей второй машины спускаться не торопился. Полагалось выждать минут пять - таков ритуал.

За это время известят начальника отряда, тот подготовится к приёму. Обеспечит помещение, где можно без опаски говорить на секретные темы. У начальников Ребят-из-Заслона всегда имеется секретная тема - одна и та же: как бы поскорее раздобыть ещё оружия и боеприпасов. Бывают и другие, но эта тема - воистину вечная. Сколько существует Заслон, столько и она.

Найдётся ли у полковника, чем порадовать ребят? Как обычно: найдётся, но мало. А с надеждами на будущее вообще туго, хоть и не обещай ничего. В замке Брянск окопались западноевропейские шпионы, сидят там с разрешения генерала Пиотровского, отслеживают все выезды. Обводить их вокруг пальца - само по себе развлечение, но шпионы-то учатся. Причём на преподанных тобой же уроках.

Ну, вроде, пора. Полковник выбрался из БТРа, присоединился к Нефёдову, что оживлённо беседовал с местными. Поздоровался, поинтересовался у них:

- Кто у вас теперь главный?

- Сокол, - ответил пожилой ополченец с рыжими усами, - теперь он.

- Передай: полковник Снегов и капитан Нефёдов пришли поговорить.

Рыжеусый повернулся выполнять, но и сам Сокол уже выходил из-за натянутой вдоль дороги маскировочной сетки. Пока он не вышел, сетка выглядела густым колючим кустарником - мутантской ежевикой.

- Сокол. В прошлом - лейтенант Андрей Сокольников, - представился начальник отряда.

Ну да, полковник таки помнил Сокола ещё лейтенантом.

По завершении приветственного ритуала начальник повёл брянских гостей к своей лесной "резиденции" - командирской землянке. Снегов и Нефёдов нырнули за маскировочную сетку - одну, вторую. За сетками стояли тяжёлые орудия, готовые распатронить любой БТР с первого же залпа. Это если сунется без опознавательных знаков.

В землянке Сокол ожидаемо завёл разговор об оружии.

- Да, привезли, - сказал Снегов, - один наш БТР уже разгружен по дороге туда, в двух ещё что-то осталось. Но немного - с нами ехали настырные пассажиры.