Бронислав Кузнецов - Права мутанта

Первоначально Сергеев хотел выставить два сменных поста - внутри и снаружи здания у единственной двери - но передумал и просто запер дверь изнутри. Людей-то маловато, часть и так дежурит у раненых, другая помогает Погодину в операционной. Не до формализма.

И ночь прошла спокойно - под утешительные звуки молотка из складской одиннадцатой палаты.

Наутро неплохо выспавшийся капитан вспомнил о тайной разведывательной миссии. Ага, самое время что-то затеять.

Под контроль русского отряда березанская больница перешла легко и почти непринуждённо. Вопрос только, надолго ли? Что отдано по недомыслию, то будет затребовано обратно, как только мутанты опомнятся. А ведь опомнятся: даже мутантской тупости положен предел.

Значит, временное преимущество пора использовать по максимуму. Разведка в мутантском тылу начнётся с придирчивого осмотра больничного здания. Мало ли что здесь обнаружится - на этаже и в подвалах.

Капитан взвесил в руке доставшуюся от сторожа связку ключей. Изрядное количество помещений здесь запирается на ключ. Другие - просто на засов задвигаются. В помещениях обоих типов человек рискует надолго застрять. Взять хоть немецкого волонтёра Фабиана Шлика - его подвальная комната на ключ не запиралась, и разве много в том утешения?

Но помещения, для которых предназначен ключ - представляют двустороннюю преграду. Не только изнутри не выберешься, но - извне не попадёшь. Разумеется, если ты не прикосновенен к "власти ключей", или не наделён грубой силой, достаточной для свержения со стальных петель здешних дубовых дверец.

Хорошо, что сторож отдал ключи. Может, и догадался, что военные - они и так войдут повсюду. Велик соблазн применения грубой силы, после которого в здании уже нескоро что-либо спрячешь.

Сколько же ключей на связке? Двадцать? Нет, двадцать один. Причём двадцать первый ключ - особый. Зачем-то в тряпицу замотан: то ли чтобы его скрыть, то ли - особо выделить.

Эх, знаем мы эти особые ключи. Начитаны: сказка "Синяя борода".

С первым беглым осмотром больницы капитан Сергеев справился лично: обыскал кабинет главврача, прошёлся со связкой ключей главным коридором, заглянул с выборочным обыском в операционную (Погодин её как раз доводил до ума) и несколько палат.

По ходу дела нашёл кое-какие документы - чему и сам сперва удивился: "Документы? Зачем и для кого, если сами мутанты в основном неграмотны?" - но трудночитаемый немецкий язык многое прояснил.

Конечно, мутантам документация без надобности. Но пятеро немцев обойтись без неё не смогли бы и в глухом углу мутантского ареала. Тем более - пятеро волонтёров помешанной на строгой отчётности организации "Хирурги через заборы". Их отчёты за три года, а также журнал проведения хирургических операций капитан, собственно, и нашёл, причём в двух экземплярах - в кабинете главврача и в операционной.

Почитал - чистая нудьга, официальные отписки. Но кое-что вынес.

За три года пребывания в Березани немецкими специалистами проведены две хирургические операции, одна из которых - собственному же сотруднику Матиасу Руге. Поразительная эффективность! С другой стороны, что им делать, если мутанты за помощью не обращаются?

Между прочим, из отчётов следовало, что волонтёров при больнице всё ещё пятеро. Хотя последние три бумаги - видно неспроста составлял и подписывал уже не секретарь группы Каспар Вирхоф, а простой санитар Фабиан Шлик. Сидел в перепуге под замком у себя в подвале, но в документах ни словом не обмолвился о постепенной пропаже коллег.

Сведения сами по себе поучительные, но - мелочь.

Нужен иной масштаб. Нужна группа, ну хоть пара человек, которые прочесали бы здание, простучали его толстенные стены, но нашли... Что именно? "То, не знаю что" - хорошее определение. Нечто неизвестное, что выведет не на отдельные симптомы, а на самую суть здешней патологии. Яснее пока не скажешь.

- Егоров, поди сюда! Шутов, и ты тоже. Держите связку ключей, обшарите больничное здание.

- Простите, мой капитан, на предмет чего? - любит Егоров иной раз закосить под интеллигента перед бывшим историком Сергеевым.

- На предмет всего.

- Понял! - а это Шутов торопится.

- Погоди! - прав Егоров, надо дать более чёткую инструкцию. - Итак, проходите по больнице, заглядываете всюду. Какие двери без ключа - открываете, с ключом - тоже. Высматриваете - всё мало-мальски необычное. Где какие документы - тащите, только запомните, откуда взяли. Может, наткнётесь и на людей запертых - ведите сюда.

- Простите, мой капитан, про людей - вы серьёзно?

- Вполне, - усмехнулся Сергеев, - здесь одних немецких волонтёров пропало четверо. По Шлику, доктор Гроссмюллер - тот, вроде, выходил, но остальные - неизвестно где. Может, кого-то из них просто отпереть забыли! - при этих словах Егоров заулыбался, а впору бы поёжиться. - В общем, действуйте по обстановке. И не стесняйтесь докладывать о любой глупости: иная глупость - не вашего ума дело.

Чего на самом деле ждал капитан Сергеев от затеянного тщательного обыска? Понять бы самому. "Хоть чего-нибудь" для очистки совести? Нет, ожидания более конкретные. Найти позабытых узников - это сомнительно. Отыскать какие-то новые документы - ну да, возможно. Чего бы ещё? Улик.

Да, не вполне осознанно капитан рассчитывал раскопать улики какого-то жуткого преступления, поскольку подозревал: тяжёлая аура над больницей - неспроста. Что-то происходило в этом вроде бы покинутом несуразном здании, что-то такое, перед чем удержание под замком и запугивание немецкого волонтёра - невинная детская забава на закуску.

Шутов с Егоровым честно лязгали дверными замками да засовами до самого позднего вечера. Весьма тщательно прошли все больничные помещения. Никого живого взаперти не нашли. Документов - тоже. Подозрительных пятен крови? Но здесь хирургическая больница, тут никакие пятна крови ни в чём не заподозришь.

- А все ли двери удалось отпереть?

- Все, что были.

- А приходилось ли пользоваться вон тем ключом, завязанным в тряпочку?

- Этим? Не приходилось...

Почти ничего из намеченного на первый день - не состоялось.

Мало того, что "березанская деревянная скульптура" обернулась фикцией, так и мутанток-вышивальщиц отыскать не удалось. А плясуны на празднике Урожая - хоть и нашлись, но станцевать отказались. Клялись, что давно позабыли движения. Настроение, кстати, тоже забыли: таких угрюмых танцоров ещё поискать.

Зато - два ценных наблюдения Веселин сделал.

Первое. Все дворы, в которые в тот день заглянули Панайотов и Грдличка, представляли собой уменьшенные копии дворища, обнесённого берёзовым частоколом. Все такие же треугольные, причём углы заборов закруглены; в каждом дворе выделяется три объекта: хозяйский дом, большой хлев (или сарай), накрытая решёткой яма. Если на яме недостаёт решётки, то её - и именно её, а не весь двор - сторожит цепная свинья.