Вячеслав Сизов - Штурмовой батальон

Оставшиеся в строю танки командование 232-й дивизии хотело себе подчинить. Но Акимов, прибывший с остальными подразделениями батальона к месту последнего боя, не дал. Сославшись на необходимость уничтожения оставшихся в нашем тылу немцев, предложил в качестве усиления отдать из резерва ударной группировки два штрафных желтых батальона. Позже в разговоре с Николаем Акимов признался, что с окруженными немцами вполне справятся кавалеристы 47-й дивизии и штрафники. Немцев осталось не более пары разобщенных между собой рот, блокированных у края болота. А нам надо готовиться к эвакуации в тыл. Для нас рейд по тылам врага закончен. Сергей Ильич дал команду грузить подбитые машины на трейлеры и вывозить технику за линию фронта. Это же касается и всех остальных подразделений батальона, в том числе для штурмовиков из штрафного батальона. В тылу будем ремонтироваться, проходить переформирование, получать пополнение, отдыхать и ждать дальнейших приказаний. Обрадовал сообщением, что около сотни раненых бойцов из тех, кто был с Командиром в Химах, благополучно вышли на соединение с нашими войсками у Могилева. По их сведениям, Командир жив, здоров, продолжает с гвардией геройствовать в немецком тылу в том районе. Скорее бы увидеться, а то вопросов куча накопилась. При всем уважении к Акимову и начштабу капитану Алексееву, но только Седов может на них ответить.

Потянувшись до хруста в спине, старший лейтенант Акимов положил на стол очередной изученный рапорт и взглянул на черновик донесения о действиях батальона после 26 июля. Работа медленно, но продвигалась вперед. Заместитель командира бригады НКВД, куда теперь входил батальон, полковник Третьяков потребовал к утру подготовить и представить проект доклада для командования Особой группы при Наркоме. Что называется, из огня да в полымя. Только и успели умыться и слегка отоспаться, как загрузили бумажной волокитой. Вот и приходится вычитывать рапорта командиров подразделений, ища для доклада необходимые сведения и стараясь никого и ничего не пропустить. Хорошо Вовке, вон по тылам немцев продолжает гулять, и никаких ему бумаг писать не надо, а тут сиди, корпи над ними. Нет, Седов, конечно, молодец, всю необходимую документацию до своей пропажи содержал в полном порядке, отчеты и доклады регулярно посылал в Москву, да и штабную группу батальона собрал неплохую. Но кто мог подумать, что штаб батальона, выводимый за линию фронта, подвергнется массированному удару с воздуха. Что в ходе бомбежки от прямого попадания в штабной автобус погибнет начштаба и часть его сотрудников. А Акимову придется собирать штаб заново. Но ничего, выкрутились. Начштаба пришлось забирать у Козлова, ему вполне Пономарева хватит. Они вдвоем с бронегруппой справятся. Капитан Алексеев очень хорошо вписался в новый коллектив. Оставшиеся в живых бойцы штабной группы помогли разобраться с документацией, она вся уцелела, т. к. ехала в другой машине. Ничего восстанавливать не пришлось.

Вообще хорошо, что в батальоне собрались отличные люди. Все на своих местах. Один политрук Григорьев чего стоит. Дважды раненный, он лично поднимал бойцов в контратаку, когда немцы ворвались в предместье Ляхович. После боев в городе, окружения и выхода к Слуцкому УРу остатки его сводного полка слились с подразделениями батальона, а политрук стал заместителем командира по политической части.

О Козлове даже говорить не приходится. Боевой и геройский парень. Отличный командир бронегруппы. Подобрал себе таких же парней. Вон один из его экипажей в одиночку в течение нескольких часов обеспечивал переправу наших сил через р. Брожка…

…Танковому взводу было поручено захватить и удержать мост. Перед рассветом танкисты с десантом на борту смогли прорваться к мосту, уничтожить охрану и занять позиции в ожидании идущих на прорыв остальных подразделений. Но немецкая артиллерия смогла подбить три из четырех машин, уничтожить мост и отсекла наши штурмовые подразделения от реки. Парни оказались отрезанными от своих. Немцы пошли в атаку. Прикрываясь подбитыми машинами и складками местности, экипаж «троечки» смог подбить один танк и три бронетранспортера, а затем при поддержке уцелевших десантников сам перешел в контратаку и ворвался на позиции врага. Поливаемые пулеметным огнем и выстрелами танкового орудия, немецкие пехотинцы стали отступать. Танкисты смогли прорваться на позиции немецких минометчиков и навели там порядок, заодно расстреляв несколько грузовиков с солдатами. Разгром довершили десантники. Собрав трофеи, бойцы вернулись к мосту, оставив после себя десятки трупов гитлеровцев и покореженный металл. Еще дважды парни отражали атаки врага, собирая боеприпасы из подбитых машин. Когда почти все десантники погибли или получили тяжелые ранения, танкисты в одиночку продолжали удерживать позиции. Практически весь экипаж получил ранения. Только через два часа наши части смогли восстановить переправу и отбросить врага…

Ладно, если бы это был только один эпизод, но таких примеров вон целая куча собралась. Чего стоит огненный танковый таран у Паричей. Когда горящий Т-26 таранил немецкую «троечку»!

Или взять командиров боевых групп Сафонова и Маслова. Они со своими парнями не давали продыха немцам там, где только их встречали. Умело маневрировали подразделениями, били врага из засад в самых неожиданных местах. Не их вина, что пришлось отходить к укрепрайону. Что бы там ни говорили, а сила солому ломит. Какими бы геройскими ни были бойцы и командиры, но устоять перед кадровыми и заведомо более опытными и сильными частями врага не всегда удавалось. Затормозить, заставить развертываться колонны врага в боевой порядок, держать его в постоянном напряжении, чем выиграть время, чтобы другие отряды успели занять позиции, да, могли, и часто это получалось. Но не более того.

Их бойцы были под стать своим командирам. Вон боец из группы Маслова, отражая танковую атаку немцев, за один бой ухитрился сжечь бутылками с зажигательной смесью четыре вражеских танка. И это в своем первом же бою. Парня из лагеря военнопленных в Лунинце освободили и направили в боевую группу Маслова. Немцы от Ивацевичей наступали. Захватив плацдарм и наведя переправу, они переправили через реку десяток танков и двинулись на окопы масловцев. За танками следовала пехота. Пехоту удалось отсечь пулеметным огнем. Когда первый танк приблизился к окопу, боец бросил гранату под ходовую – танк встал, в моторный отсек он забросил бутылку с зажигательной смесью, и машина загорелась, как факел. Перебегая по окопу с места на место и ища гранаты и бутылки, ему примерно так же удалось сделать с еще двумя танками. Четвертый танк стал утюжить окоп с героем, засыпая его землей, а когда, посчитав свою задачу выполненной, двинулся с места дальше, получил зажигательную бутылку в корму. Парня, правда, спасти не удалось. Всего их рота в тот день подбила девять танков. Оставшаяся целой машина сбежала с поля боя. Опять-таки этот пример не единственный.