Марк Черазини - Годзилла на краю света

Многие деревни центральных горных районов подозревались в укрывательстве членов «Сендеро Луминосо». В сельских местностях все было настолько неспокойно, что банды террористов все чаще стали нападать на грузовой транспорт и на машины военных на шоссе номер 3 — жизненно важной магистрали, связывавшей города Аякучо и Уанкайо.

В результате оказалось, что вместо совместных тренировок с перуанскими военными в хорошем и удобном учебном лагере в Южной Америке за пределами густонаселенного мегаполиса, такого, как Лима, Шон и его друзья карачились раком где-то в перуанской глухомани вместе с местной армией. Этой глухоманью, в данном случае, являлись Андские горы.

И в сегодняшней операции ими командовали полковник Торрес и офицер американской армии, полковник по фамилии Бритайс — прозванный американскими солдатами, естественно, «Ясные очи».

Данными им Вашингтоном полномочиями роль американцев в Южной Америке сводилась строго к наблюдательным функциям. По словам их командиров, солдаты находились в Перу для освоения «антитеррористической тактики в борьбе с вооруженными формированиями», а также для изучения испанского языка. Но и после занятий языком, проводившихся три раза в неделю, и большой языковой практики в общении с местным населением, только Такер Гайсон более или менее свободно говорил по-испански.

Он даже выучил несколько слов и фраз на кечуа — языке коренного населения Перу. Шон и остальные по-прежнему полагались на «Ясные очи», который им всё и переводил.

Американцам разрешалось стрелять лишь в том случае, если стреляли в них самих. До сих пор пока что такого не происходило, однако несколько опасных ситуаций такого рода уже были.

Два дня назад на одной из пыльных дорог возле небольшого крестьянского хозяйства Шон, Такер Гайсон и полковник Ясные очи вдруг услышали характерное отрывистое рявканье АК-47 — излюбленного оружия современных террористических группировок. В них полетели пули, ударяясь в скалы рядом с Шоном и его друзьями.

Позже американцы узнали, что это члены элитной перуанской Республиканской гвардии зачищали партизанское осиное гнездо «Сендеро Луминосо», прятавшееся в каменном доме. Пули, полетевшие в них из-за этой перестрелки, пролетели так близко рядом с ними, что Шон услышал, как они свистят на лету.

Ответным шквальным огнем перуанского полувоенного подразделения было уничтожено три террориста. Шон даже не видел этого боя — он лишь слышал его и пригнулся, укрываясь от огня.

«Похоже, мы получаем боевое крещение медленными и неприятными порциями», с горечью подумал Шон. Их первая неделя в Перу состояла из длительных периодов скуки и изнурительных марш-бросков в полной боевой экипировке — перемежавшихся моментами ужаса. В него стреляли, и его чуть было не разорвало на куски взрывом. К его удивлению, он к этому стал привыкать.

Лежавший рядом с ним Джонни Рокко поправил оружие, которое он держал в руках. «Хочу вернуть им должок-обратку», прошептал он Шону.

Рокко, как и остальные американцы, надоело быть мишенью. У них у всех руки чесались открыть огонь в ответ. Еще месяц назад все они были лишь сопляками-подростками, только что из учебки. Теперь же они проходили боевую практику, причем далеко не понаслышке.

Ход мыслей Шона прервался, когда он увидел, как полковник Торрес медленно вытащил из кобуры свой пистолет. А затем звуки, которые, должно быть, услышал перуанский офицер, донеслись и до горного гребня, откуда американцы следили за происходящим.

Звуки голосов.

Голосов, говоривших на кечуа и плохом испанском. И характерный лязг металла о металл — что, вероятно, указывало на то, что люди, идущие по тропе на противоположной стороне долины, были вооружены. Шон надеялся, что они угодят прямо в засаду, их ожидавшую.

И таким вот образом все это быстро закончится.

В своем приборе ночного видения Шон увидел трех террористов, осторожно спускавшихся в долину. На них были грязные штаны и толстые мексиканские шерстяные накидки яркой окраски. Лица у них были прикрыты шерстяными шарфами.

Двое из них сжимали в руках автоматы Калашникова АК-47 — Шон узнал характерный для этого оружия магазин, похожий на банан. У третьего было более грозное оружие; Шон напряг память и вскоре припомнил этот тип оружия. Это был русского производства ручной пулемет Дегтярева, также известный как РПД. Бреннан узнал его по круглой обойме с патронами, крепившейся у приклада.

Эти три шедших впереди разведчика наскоро проверили долину, причем довольно поверхностно, а затем дали сигнал другим террористам, что здесь безопасно и можно двигаться дальше. И вскоре еще десять человек, все вооруженные до зубов, спотыкаясь, поплелись в темноте вниз, в усеянную каменными глыбами долину.

Шон напрягся, ожидая, что вот-вот вспыхнет бой. Несмотря на свежесть Андской ночи, по спине у него вдруг пробежала капелька пота.

Ждать пришлось недолго.

Четверг, 7 декабря 2000 г., 02:34 ночи, 74° южной широты, 114° восточной долготы, Земля Уилкса, Восточная Антарктида.

Вертолет «Чинук» (тяжелый военно-транспортный) опустился на землю в пустынную зону посреди временного лагеря, подняв снег и целый град льда. Стоявший спиной к загадочной воронке, поглотившей многих его коллег и друзей, доктор Стэнли Уэнделл почувствовал, как мурашки пробежали у него по коже. Когда оранжевый исследовательский вертолет приземлился на льду, геолог обернулся лицом к ужасающему и пока что необъяснимому провалу, пасть которого разверзлась в древнем ледовом покрове Антарктиды.

Хотя он уже осмотрел это отверстие бесчисленное количество раз и со всех сторон, с тех пор, как он вернулся в лагерь пятнадцатью часами ранее, он никак не мог отделаться от чувства трепета и первобытного ужаса. Он с осторожностью придвинулся к временной ограде, устроенной в виде тросов, натянутых вокруг этой воронки. От этих тросов, протянутых на довольно значительном расстоянии от края провала, трудно было разглядеть, что находилось там, далеко внизу, в этой ослепительно-белой пропасти. К сожалению, приближаться пешком к ней было опасно — стены отверстия были крайне неустойчивы. Каждые несколько минут с края отламывались куски льда и падали в яму.

Никто пока не слышал звука удара этих кусков льда о дно провала. Они опускали глубоко в яму камеры, но дно ее все еще терялось в бездонной глубине. Доктор Уэнделл задался вопросом, а есть ли вообще там внизу дно.

Он вспомнил рассказы своей бабушки об аде. «Забавно», пришла в голову доктора Уэнделла мысль. «А ведь со времен древних греков, а может и раньше, всегда считалось, что ад должен находиться где-то в центре Земли…»

Доктор Уэнделл, один из двух выживших на базовом лагере Дайера, остался единственным присутствующим на месте экспертом. С того времени, как он сюда вернулся, доктор Уэнделл без перерыва работал, следя за сейсмологическими приборами, которые он со своими коллегами со станции Мак-Мердо установил здесь на местности.