Алексей Скляренко - Далёкие миры

Механизмы корабля просыпались для боя и на экранах инженера наливались зеленью, давя в уши свистом генераторов накачки курсовых орудий. Вся эта машинерия, жрёт прорву энергии и кривая нагрузки на диаграммах Фоша приблизилась пределу мощности. Макс это наблюдал на втором плане, всё его внимание было приковано к растущему пятну чужого корабля и, в какой-то момент, заметил его пульсацию. Противник, первым, открыл по ним огонь.

На что Чен молчал, не проявляя себя, и Макс даже не попытался вмешаться, убеждённый, что искин диверсанта знает свою работу. Просто понял, что будет дальше, да и сам бы поступил точно так. Ещё немного, потом вырубить маршевые двигатели и в полёте по инерции, чуть довернуть корпус. А дальше, расчёт упреждения и стреляй.

В этот момент, по корпусу рейдера ударили две болванки и в полной мере довелось ощутить минусы слияния, получив реальное ощущение удара по организму. Электронные импульсы искина передавались нервной системе напрямую, как единому целому и надо сказать, что ощущение было не из приятных.

Хорошо, что щит помог, выдержав удар и отклонив снаряды. Просел на двадцать процентов, но выдержал и удар по нервам вышел смазанным. Иначе трудно представить последствия и для рейдера, и для Макса.

После этих попаданий зашевелился и Чен, а может, надоело получать плюхи, и «Шёпот ночи» начал манёвр прицеливания. Резко замолчали маршевые двигатели и прицельная сетка тактического экрана поползла к цели.

Это вторым планом доходило до Макса, отчего-то всё его внимание приковал к себе серый сгусток, отделившийся от чужого корабля. И судя по реакции Чена, он его не видел и уже не обращая внимания на новые попадания в корпус рейдера, а значит и по организму, пришлось тыкать его виртуальным носом.

Получив на это, совсем неадекватную реакцию, древний искин ругнулся на великом и могучем, истерически завопив при этом:

— Стреляю антиматерией. Предупреди экипаж.

Рейдер знакомо вздрогнул и через пару секунд, ещё раз. Один в один, как и при стрельбе по «Неркусу». У древнего искина выработался свой стиль, или он был у него до их встречи. Макс не успел сказать и слова, как через пять секунд, совсем близко от рейдера, сработал их первый снаряд с антиматерией. Словно столкнулся с препятствием на его пути. Знакомо, ударила по глазам яркая вспышка, и на этот раз, из-за слияния, более мощная. На пару секунд ослепившая и не успел он проморгаться, как мощнейший удар сотряс рейдер.

С полным впечатлением, столкновения с чем-то достаточно массивным и по резкому рывку рейдера в правую сторону, это что-то, зацепило его вскользь. Как удар машины в отбойник на шоссе, ударило и откинуло в сторону. Притом с такой силой, что двойная система жизнеобеспечения не справилась и дала сбой.

Кто не был зафиксирован в креслах, посыпались на пол рубки. Грохот, мат и прочие шумы при такой ситуации, усугубившиеся погасшими обзорными экранами, в том числе и тактическим, с защитным полем, и системой «Туман» на нуле. Светится только инженерные, у Фоша, и на них всё в красном, в зелёном только реакторы и орудия с генераторами накачки.

Искин верещит об атаке неизвестным оружием и выходе из строя наружных датчиков. Фош молчит, по его сосредоточенному лицу течёт пот и некогда его вытереть. Видно, что человек занят делом, устранением неисправностей и не всё у него получается.

Всё это Макс уже не видел, не успев разъединиться с искином и выйти из слияния, он получил сполна. Как будто не по рейдеру ударили, а по его телу и мозгам. Обнаружили это не сразу, в полутьме и панике поздно заметили его осевшее в пилотском кресле тело, без сознания и с идущей из носа, и ушей кровью.

Бледные от пережитого, Форни и Сергачёв, первыми подскочили к пострадавшему, принявшись отстёгивать захваты кресла и вынимать из него Макса, так и не подающего признаков жизни. — Всем внимание, — довольно спокойно, в очень нервной обстановке рубки, скомандовал Зорг:

— Командор временно выбыл. Командование беру на себя, — и сразу без перехода:

— Шенк на управление рейдера.

— Принял, — и с этими словами старый пилот пересел в освободившийся ложемент первого пилота, пробурчав по своему обыкновению:

— Мальчишки, из слияния надо вовремя выходить. Прибежавшая на вызов команда медиков, переложила Макса на гравионосилки и успокоив этим рубку, утащила командора в медотсек. Перед уходом, Тэкис гарантировал, что пять, шесть часов и он вернёт им командора.

Хоть этим порадовал и если бы не предстоящий штурм, а может и карусель со штурмовиками пауков, то через медкапсулу не мешало бы пропустить многих. Все находящиеся в рубке, а у остального экипажа данные собираются, почувствовали одно и то же.

Впечатление попадания под встречный удар с двух сторон, как будто твой организм прессуют и снаружи, и изнутри. Удар на разрыв, очень неприятный и болезненный, если бы чуть сильнее, то просто раскатало всех в тонкий блин, не помогли бы скафандры, и силовые щиты. Такое воздействие встречается впервые, ни в прошедшую войну, ни в мирное время после неё, похожего не наблюдалось. С железом было ещё хуже, на инженерном экране половина борта в красном и самое плохое, рейдер, по прежнему, слеп и глух, а минута слепоты во время скоротечного боя, значит много.

Фош, понимая это, с красным от напряжения лицом зарылся в свои графики, и через пять минут у него получилось, включился тактический экран начавший отображать окружающую обстановку.

Пока непонятную, без привычных цифр на экране и без чужого корабля в перекрестьи прицела. Рейдер, летевший по инерции до удара, в настоящий момент, двигался боком.

Глухо вспоминая Харга, а у местных, он виноват во всём, Шенк запустил маневровые двигатели, и перекрестие прицела медленно поползло к точке, где должна находиться их цель.

Но её там нет, в точке пространства, где должен быть чужой корабль, облако раскалённых газов и несколько крупных обломков, на первый взгляд по четверти корпуса.

Если первый снаряд, выпущеный Ченом, взорвался раньше времени, или угодил во что-то невидимое, то второй, попал в цель.

Ликование в рубке быстро сменяется на свою прямую противоположность, уныние, жалость, горе, или всё вместе. С появлением связи выяснилось, что они потеряли правое звено «Дакеров».

— Рубка, я Большой три, прошу на связь, — это были первые слова прозвучавшие в ней после восстановления связи. — На связи, — ответ Зорга последовал немедленно. — Рубка, у нас проблема: Большой, один и два, потеряны. Слова пилота, как ушат холодной воды, мгновенно приглушили радость. Большой, один и два, это звено «Дакеров» шедшее с правой стороны рейдера и наделавший бед удар зацепил их.

На экране картина транслируемая искином одного из «Дакеров», и лучше бы её не видеть. Из пострадавшего звена, относительно цел только один штурмовик, у него хоть сохранились знакомые черты грозной машины. Это дальний от рейдера, ближнему же, повезло меньше и в этом куске перекрученного металла трудно узнать тяжёлый штурмовик.