Андрей Двинский - Структура

— Благодарю, — пробормотал Каверин, выпив всю воду. — Вы мне расскажете, что со мной случилось? Мне можно вставать?

— Думаю, вам стоит переговорить с доктором, — улыбнулась она. — Вы в туалет хотите?

— Да, очень, — кивнул он. — И катетер эту проблему не решит.

— Потерпите еще три минуты?

— Потерплю, — согласился он, прислушавшись к себе.

— Отлично, тогда я сниму вам катетер, — сообщила она, откинула в сторону одеяло и ловко выполнила не слишком приятную процедуру. Каверин оценил профессионализм. Похоже, дорогая частная клиника, решил он. Отличный ремонт, прекрасная техника, квалифицированный персонал. Перекрыв систему, сестра выдернула из вены иглу, а потом подала ему белый, махровый халат и показав, где находится туалет, вышла из палаты.

Санузел тоже оказался на уровне. Опустившись на унитаз, Костя осмотрел себя. В районе локтевой ямки отчетливо выделялись следы от уколов. Не менее семи инъекций, сообразил Каверин. Видать, неслабо я попал.

Сделав свои дела, он залез в находящуюся здесь же душевую кабину и, стоя под тугими струями теплой воды, постарался не думать ни о чем. Зачем? Сейчас придет доктор и все ему расскажет. А иначе можно напридумывать себе болезней и мучится почем зря. Чувствовал он себя хорошо, только вот кожа на лице… Будто не его.

Костя вылез из ванны, взял с полки большое махровое полотенце и тщательно вытерся. Потом накинул халат и, подойдя к раковине, посмотрел в зеркало. И почувствовал, как ему поплохело. Из зазеркалья на него смотрел абсолютно незнакомый мужик.

Нет, какое-то сходство все же было. Форма лица и головы. Волосы остались прежними. Но нос, брови, разрез глаз и подбородок были чужими. Совсем. Не говоря уже про форму рта. Каверин закрыл глаза и потряс головой. Потом снова открыл. Ничего не поменялось. В зеркале был не он. Как-то взяв себя в руки, он умылся и ощупал свое лицо, шею и голову. Никаких шрамов. Никакой операции. Лишь странный дискомфорт при движении лицевыми мышцами. Хмыкнув про себя, Каверин скинул халат и осмотрел тело. Тело было родным. Родинки, мышцы и даже живот, который упорно рос последние лет семь, были на месте.

— Живот могли бы и убрать, — усмехнулся он, почувствовав, что близок к истерике. Сделав несколько глубоких вдохов, Костя усилием воли заставил себя успокоиться и, надев халат, вышел обратно в палату. Здесь его уже ждали.

В палате находились трое мужчин. Один, в медицинской форме той же расцветки, что и медсестра, явно был доктором. Двое других не потрудились надеть халатов, однако у них была своя униформа — двойки великолепного качества. Первый, высокий и худой, в сером костюме о чем-то в полголоса переговаривался с доктором, а другой, в темно-синем, стоял возле окна и задумчиво смотрел сквозь стекло. Едва Каверин вышел из туалета, все трое, как по команде, повернулись к нему.

Высокий, оглядев Каверина с головы до ног, удовлетворенно кивнул, и, шагнув на встречу, протянул руку.

— Дмитрий Гордеев.

— Каверин, — представился Костя, пожимая протянутую ладонь.

— Это доктор Рокулис, — представил Гордеев коллегу Каверина. — Если у вас нет жалоб на здоровье, мы могли бы отпустить его, — то ли спросил, то ли сообщил высокий. — Нам предстоит долгий и серьезный разговор.

— Я чувствую себя хорошо, но хотел бы узнать, что со мной произошло, — проговорил Каверин, немного растерявшись от такого напора.

— О, это я вам расскажу в подробностях, — пообещал Гордеев. Костя пожал плечами, и доктор Рокулис, кивнув, вышел из палаты, так и не сказав ни слова. — Позвольте вам представить еще одного участника нашей беседы, — церемонно продолжил Гордеев. — Доктор Мечников. Точнее, доктор физики Мечников.

Темноволосый мужчина в синем костюме подошел ближе и протянул руку.

— Петр.

— Константин, — в тон ему представился Костя.

— Может быть, присядем, — предложил Гордеев, подвигая к себе один из двух стульев, стоявших возле окна. Каверин опустился на свою кровать, физик же уселся на второй стул.

— Я вижу, Константин Андреевич, вы уже посмотрели на себя в зеркало, — начал Гордеев.

— Да, посмотрел, — согласился Костя, чувствуя себя не очень уютно. Надо было одеться, что ли.

— Сразу скажу, что с вами никаких болезней не случилось и вам не делали пластическую операцию, — продолжил Гордеев.

— Последнее я уже понял, — вздохнул Каверин.

— Не сомневался в вашей компетентности в медицинских вопросах, — удовлетворенно улыбнулся Гордеев. — Чтобы не тянуть кота за хвост, скажу сразу как есть. Вы — клон профессора Константина Андреевича Каверина. Того самого, который в настоящий момент находится в Вильнюсе и собирается вернуться в Москву к жене и детям.

Гордеев замолк, давая возможность Косте переварить сказанное.

— Это… несколько неожиданная новость, — пробормотал он ошарашено. Потом, сглотнув, внимательно оглядел своих собеседников в поисках улыбок, мол вот так мы шутим, неужели поверил? Но как Гордеев, так и физик, были убийственно серьезны. Каверин вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха и быстро-быстро задышал. Немного полегчало. Ровно настолько, чтобы Костя смог вдуматься в только что услышанные слова. И прокачать, проанализировать заложенный в них смысл. Нет, это не шутка… Так не шутят. Он вдруг всем своим существом, всей внезапно обострившейся интуицией осознал — это правда.

— Может быть пригласить доктора Рокулиса? — С видимым беспокойством поинтересовался Гордеев. — Вы очень побледнели.

— Нет, нет, все в порядке, — покачал головой Каверин. — Но… Но как такое возможно?

— Видите ли, — вступил в разговор физик. — Детали в двух словах сложно описать. Для начала представьте, что нам удалось создать установку, копирующую материальные предметы. Как «ксерокс», который копирует текст. И, как оказалось, подобное можно проделывать не только с неживыми объектами. Вы — первый человек в мире… возникший таким образом.

— Но почему я? — вырвалось у Каверина.

— Ну как почему, — вроде как удивился Гордеев. — Вы — один из ведущих нейрохирургов в мире, профессор медицинской академии, гениальный ученый. Кого же копировать, если не вас?

— Хм, — буркнул Костя, всеми силами стараясь справиться с изумлением. — А… А мой… мой прототип в курсе, что его… того… Клонировали?

— Нет, — покачал головой Гордеев. — Он был без сознания в момент проведения эксперимента. Несколько часов назад он очнулся в вильнюсской гостинице, прочитал письмо, которое убедило его не капаться в произошедшем, а сейчас гуляет по городу, покупая подарки родным. Если хотите, я покажу вам онлайн видео, мы присматриваем за ним.

— Простите… А кто вы? И где я сейчас нахожусь? — спросил Каверин.

— Мы, это те, кто сделали всю эту ситуацию возможной, — усмехнулся Гордеев. — А находимся мы все сейчас в Риге.