Джеймс Лучено - Таркин

Еще служа лейтенантом в оперативной группе по борьбе с пиратами Сил безопасности, Уилхафф отказался принимать результаты обескураживающего анализа и посвятил себя изучению набегов, в которых участвовала Ку’ана, как удачных, так и неудачных, в надежде расшифровать ее методику выбора контейнеров. Ее нападения ничем не напоминали охоту, которую он наблюдал на Гиблом плато, где одиночные хищники или их стаи отлавливали отбившихся от стада, молодых или самых слабых травоядных, и какое-то время ему действительно казалось, что ее выбор не подчиняется никакой закономерности. Однако Уилхафф не сомневался, что закономерность все же существует — даже если о ней не подозревала сама Ку’ана.

Схема, которую ему в конце концов удалось обнаружить, оказалась до удивления проста. Оказалось, что «Ку’ана» — не то имя, что пиратка получила при рождении; она взяла его после того, как ее отец перевез семью на Асмеру. На древнем языке этой горной планеты данное слово обозначало древнее празднество, всегда выпадавшее на одну и ту же дату в замысловатом местном календаре — двести тридцать четвертый день шестнадцатого месяца местного года. Ку’ана присвоила каждую из пяти цифр буквам своего имени и использовала данную последовательность в качестве базы при выборе целей. Соответственно, при первой ее атаке на эриадский конвой она выбрала целью второй корабль-контейнер, считая от ведущего, затем третий от него, затем четвертый от предыдущего, и так далее, пока не захватила пять контейнеров. При новых атаках последовательность могла отсчитываться от последнего контейнера. Иногда последовательность шла в обратном порядке или могла начинаться в одном конвое, но заканчиваться лишь в следующем или даже после него. Но сами числа никогда не менялись. По сути, Ку’ана каждый раз повторяла свое прозвище по буквам, словно оставляя метку на каждом атакованном ею конвое.

Как только Уилхафф догадался о закономерности и убедил руководство Сил безопасности, что за месяцы навязчивых размышлений не сошел окончательно с ума, Горнорудная корпорация Эриаду» согласилась пожертвовать несколькими кораблями-контейнерами, чтобы подтвердить теорию. Ободренная результатами, компания предложила Силам безопасности загрузить предполагаемые цели пиратов солдатами, но двоюродный брат Уилхаффа по отцовской линии, Рэнальф Таркин, предложил альтернативный вариант мести, запустив компьютерный вирус в гипердвигатели контейнеров. Рэнальф, считавшийся одним из самых уважаемых командиров Сил безопасности и настолько похожий на отца Уилхаффа, что они могли бы сойти за близнецов, придумал подобную хитрость еще несколько лет назад, но «Горнорудная корпорация» оставила ее без внимания, сославшись па слишком высокие затраты по оборудованию бесчисленных контейнеров зараженными компьютерами. Однако, точно зная, какие контейнеры станут мишенью Ку’аны, компания согласилась профинансировать его план, несмотря на возможные потери.

Нападения, однако, внезапно прекратились, будто пираты каким-то образом узнали об их планах. Покупатели из Ядра требовали все новых поставок, и «Горнорудная корпорация» едва не оказалась на грани банкротства, впустую расходуя средства на поиск шпионов в своей среде, когда мародеры наконец атаковали, выбрав целью в точности те контейнеры, которые предсказывал Уилхафф. Едва пираты перевели управление контейнерами на свой фрегат, вирус проник в навигационный компьютер корабля, изменив требуемые координаты прыжка и направив его в точку обычного космоса, где уже ждали в засаде военные корабли Сил безопасности. Как только фрегат был выведен из строя и взят на абордаж, а на Ку’ану и ее команду надели наручники, Рэнальф, всегда остававшийся истинным джентльменом, настоял на том, чтобы королеву пиратов познакомили с ее восемнадцатилетним «укротителем».

— Да у тебя еще молоко на губах не обсохло, — насмешливо бросила женщина, — зато везения как у профессионального игрока в сабакк.

— Тебя погубило не мое везение, а твое тщеславие, — ответил Уилхафф. — Твое желание оставить свою подпись на каждом конвое с Эриаду.

Широко раскрыв единственный настоящий глаз, Ку’ана криво усмехнулась, и Таркин понял: она прекрасно понимает, что он совершил; впрочем, она тут же презрительно фыркнула:

— Меня не остановит ни одна тюрьма, малыш, — даже на Эриаду.

Уилхафф одарил ее коварной улыбкой, позднее ставшей его отличительным знаком.

— Ты путаешь Эриаду с планетами, где есть благородные семейства и суды присяжных, Ку’ана.

Она внимательно взглянула в его юное лицо:

— Казнь на месте?

— Это было бы слишком просто.

Ку’ана продолжала вызывающе смотреть на него.

— Вряд ли у меня осталась хоть часть, которая еще не заменена, малыш. Но попомни мое слово — я не последняя среди мне подобных, и ваши конвои будут страдать и дальше.

— Только если мы не сумеем отбить охоту у твоих последователей, — кивнул Уилхафф.

Силы безопасности поместили Ку’ану и ее команду в один из похищенных контейнеров, досветовые двигатели которого были запрограммированы так, чтобы медленно, но неумолимо направить корабль к солнцу системы. Последние минуты пленников транслировались по собственной сети пиратов, так что некоторым сообщникам Ку’аны удалось определить место, откуда идет передача, и поспешить на помощь, но их корабли сразу же были уничтожены Силами безопасности. Остальным хватило ума залечь на дно.

Уилхафф потребовал, чтобы звук и видео с контейнера передавались до самого конца, так что Силы безопасности и любой другой, кто мог слышать передачу, имели возможность насладиться мучительными стонами поджариваемых заживо пиратов. В конце концов даже гордая Ку’ана сдалась и издала протяжный скорбный вопль.

— Твоя задача — научить их, что такое закон и порядок, — наставлял внука Джова. — А затем — наказать их, чтобы они запомнили урок. Они должны настолько тебя бояться, чтобы один лишь страх заставлял их ползать у твоих ног.

СЛУЖБА ВОЗДУШНОГО КОНТРОЛЯ на освещенной стороне Корусанта направила «Гиблый Шип» к Императорскому дворцу, а затем во внутренний двор, где вполне мог поместиться звездный разрушитель типа «Победа» или «Венатор». Когда корабль, миновав оживленные воздушные пути, мягко опустился на репульсорах во двор, Таркин вдруг понял, что нынешняя резиденция Императора когда-то была штаб-квартирой джедаев — хотя от изящного комплекса Храма ордена не осталось практически ничего, кроме пяти уходящих в небо башен, теперь венчавших широко раскинувшуюся смесь угловатых зданий с наклонными фасадами.

На краю двора, среди отряда императорских гвардейцев, облаченных в красные плащи, со сверкающими силовыми пиками в руках, стоял Мае Амедда в пышной мантии с подплечниками. В руке он держал посох выше его ростом, набалдашник которого украшала блестящая человекоподобная фигура.