Юрий Вольнов - Шепот звезд (СИ)

Немезис устало закрыл глаза. Ему удалось. Еще никогда он не разговаривал с таким количеством людей. И не просто разговаривал, он убеждал в своей правоте.

Переубедить людей, панически боявшихся любого проявления Ордена, в своих верных сторонников, с такой задачей не смогли справиться лучшие аналитики ордена.

А ему простому воину это удастся. Первая попытка увенчалась успехом. Конечно не без сторонней помощи. Затылок просто раскалывался от обжигающей боли. Казалось что голова превратилась в чан с клокочущей сталью и вот-вот стенки не выдержат и череп разлетится на мириады кусочков. Подарок Создателя проявлялся все чаще, а сегодня просто пробудился не виданной активностью. Немезиса бросало то в жар, то в холод. Порой казалось, что с губ срываются чужие слова, а в сознании открылась бездна знаний. Он представлял, что нужно сказать, он чувствовал, какие мысли владеют людьми, и просто давал ответы. Словно утолял людям жажду.

— По-моему все прошло блестяще, — на голографической панели возник образ Крафта, — Против назначенных вами кандидатур сильных возражений не было. Так что большинством совет был утвержден. Вот только не пойму, чем вы руководствовались, отбирая кандидатов?

— На сколько мне известно, — усилием воли заглушив звон в голове, Немезис сфокусировался на торговце, — за всю историю различных форм правления, людьми управляли не самые лучшие в основном массе люди с психическими отклонениями, в той или иной мере.

— Интересно, — поправив устройство голографической съемки, Крафт поудобней уселся в кресле, — хотите сказать, что человечеством правили психопаты?

— Не иронизируете… Возьмите исторические фигуры, оставившие заметный след в истории человечества и вы увидите явные проблемы с психопрофелем.

— Хорошо, — поднимая руки в знак примирения, Крафт улыбнулся, — по вашему получается, что у власти оказывались всегда оказывались ущербные?

— Можно и так сказать, но исходить нужно от других мотивов, — улыбнувшись задумчивой хмурости торговца, Немезис продолжил, — К власти стремятся люди с психологическими проблемами. Нормальный человек не может заниматься ВАШЕЙ политикой. От одних только интриг, всевозможных компромиссов с совестью нормального человека будет мутить. И только те, для кого беспринципность, аморальность и извращенные ценности являются нормами жизни, только они и могут удержаться на вершине ВАШЕЙ политической системы.

— Жестоко, — после минутной паузы отозвался Крафт. Взяв остывшую чашу, с остро пахнущим тонизирующим напитком, задумчиво покрутил ее в руках, — но ведь там есть довольно талантливые управленцы, если бы все были сплошными, как вы говорите, с отклонениями, то человечество мы бы не достигло таких высот. Или я не прав?

— Все дело в равновесии, — устало отозвался Немезис, чувствуя как в сознании расползается ватная усталость, — любое действо порождает противодействие. Ничего не происходит без ответной реакции. Если рассматривать современную ситуацию. За последние двести лет Содружество сотрясали глобальные воины? А возьмите историю до создания Ордена…

Крафт поднял руки.

— Сдаюсь. Оставим глобальные вопросы. И вернемся к нашим колонистам. Например почему в Совет не вошла та же Фрида Мангельштейн? Очень деятельная женщина….

— Очень, — повторил Немезис, чувствуя как диалог с Крафтом отдаляется словно разговор происходит в другой комнате, — Основной критерий наших руководителей — это наличие половозрелых детей, взрослых, уже создавших семьи. А почти у всех членов совета есть и внуки…

— Внуки? — растеряно переспросил Крафт, — а дети то здесь причем!?

Усмехнувшись не пониманию очевидного, Немезис с усилием ответил:

— Вы меня удивляете. Как же может человек, не создавший семьи и не вырастивший психически и физически нормальное потомство, указывать, как жить целой колонии?

Накативший мрак проникал во все тело, заволакивал непроглядной пеленой сознание, от чего мысли становились все путанее и тяжелее. Каждая мысль давалась с усилием, и только мысль зарождалась, рядом вспыхивал яркие образы, и все что далось с таким трудом тут же растворялось в ярких цветах каких то событий.

Незнакомая комната, и яростный взгляд собеседника. Незнакомая речь резала слух непривычными звуками, и нарастая лавиной заполнила сознание бессмысленной тарабарщиной. Пытаясь понять где он находится и что говорит ему это человек, Немезис напряг сознание, и только ему показалось что он стал улавливать суть, как образ смылся словно от порыва ветра и удаляясь рваными лоскутками втянулся в чудовищную стену вихря, все больше и больше набирающего темп.

С невероятным усилием воли Немезис смог осознать себя как личность. По кусочкам ощущений, по мелькавшим обрывкам мыслей, он наконец-то смог выстроить ощущение собственного я. Пытаясь понять что с ним происходит он осмотрелся.

Пребывая в центре чудовищного торнадо, вихревыми потоками способного смять его словно бумажную фигурку, Немезис поежился. Словно получив определение, вихрь стал приобретать подробности, обрастать звуками и все чаще окрашиваться разрядами наэлектризованного воздуха.

— Этого не может быть! — поморщившись от громового раската собственного голоса, Немезис задрал голову, и едва сдержал восхищенный возглас.

Над головой сияло солнце обрамленное легкой дымкой облаков, что переливаясь всеми цветами радуги, купались в море света.

— Море? — растеряно произнес вслух Немезис.

Он никогда не видел моря, откуда это значение?

Пытаясь всмотреться во мрак то и дело подставляющий новые образы, Немезис по привычке попытался перейти на второе зрение, но ответом был мрак. Все имплантанты молчали.

Подняв руки, Немезис непонимающе усмотрел на чистую кожу. И не следа от имплантантов, словно их и никогда не было. Ощупывая голое тело, Немезис осознал самый страшный кошмар.

Один на один с непонятной стихией и лишенный всех достижений Ордена. Волна паники зародилась в глубине сознания и нарастая лавиной грозила затопить страхом все закаулки сознания. Словно чувствуя слабость человека, торнадо взял новую ноту оглушительного рева, и праздная победу обрушил на человечишку шквал…

Легкие разрывало от желания вдохнуть свежего воздуха. Смрад разъедал глаза, и рвал горло приступами кашля. Тело ломали удары ветра, еще немного и Немезис рухнет на колени, отдастся во власть вихря. Ведь он ничего не сможет противопоставить буйству первозданной стихии.

— Нет!

Крик словно придал сил. Чувствуя, как на смену липкой и противной грязи паники приходит желание бороться и вырваться из трясины первобытного страха, Немезис собрал тело в пружину. Напрягая каждую мышцу до звона, и собирая остатки сил по капле, воин медленно поднимался с колен.