Константин Калбазов - Экспансия. Кречет

— Круто. А нафига тогда им их знаменитая Джи Пи Эс?

— Пиндосы были бы просто идиотами, если бы не подстраховались. Джи Пи Эс, это конечно хорошо, но маячки дают дополнительную гарантию нанесения точного удара. И это как раз на тот случай, если мы все же сумеем нарушить их систему позиционирования.

— И что будем делать?

— Сухари сушить, блин, — в который уже раз, скрипнул зубами Кречетов.

— Семен Аркадьевич, а чисто гипотетически. Что будет, если мы нанесем удар первыми.

— Мы, в смысле орбитальная группировка?

— Да.

— В случае первого удара, наши шансы надрать пиндосским астронавтам задницы, значительно возрастают. Но тут палка о двух концах. Н-да. Вообще-то, вероятности развития событий начинают множиться как грибы после дождя. Но если коротко, мы можем послужить как спусковым крючком для начала глобальной бойни, так и оказаться новым сдерживающим фактором.

— Думаете несколько пушек Гаусса способны столь уж кардинально изменить соотношение сил?

— Во-первых, не надо их недооценивать. Ну вот представь, удар такой батареи по скоплению войск противника, и переход в наступление наших частей. Отсутствие электромагнитного импульса и заражения местности, вполне способствуют этому. Во-вторых, наше доминирование на орбите означает уничтожение их спутников подчистую. Потеря наших спутников конечно болезненна, но не фатальна. А вот если лишить спутников НАТО, то эффективность их глобального удара упадет процентов эдак на пятьдесят. Любят пиндосы все усложнять до абсурда. Вот им это и аукнется. А при вероятности значительного ослабления эффекта глобального удара, высока вероятность того, что они отработают назад.

— А если нет? Как же насчет контроля за нашими РВСН*?

*РВСН — Ракетные войска стратегического назначения.

— Им придется поверить нам на слово. И что-то мне подсказывает, что они не усомнятся в том, что мы не станем использовать ядерное оружие.

— Не знаю как вы, Семен Аркадьевич, а я отчего-то не сомневаюсь в том, что НАТО решит нас нагнуть.

— Признаться, я и сам в этом не сомневаюсь.

— И что, будем стоять и ждать, пока они ударят первыми? Обычно России это дорого обходится.

— Да. Такое бывало уже. И не раз.

— И?

— Что «и»? Вообще-то не я командую станцией.

— С Поповым об этом вообще говорить бессмысленно. Если поступит приказ, то никаких проблем, толковый и знающий офицер, организатор и все такое. Но приказа-то нет. И что-то мне подсказывает, что не будет.

В этот момент вновь ожил телефон Кречетова. Прямо напасть какая-то. Ого. Он что, телепат, что ли. Семен показал экран телефона Погодину. «Попов».

— Слушаю вас, товарищ полковник.

— Кречетов, ты где?

— У Погодина.

— Немедленно зайди ко мне. Я на центральном посту.

— Сейчас буду, — Семен отключился, и многозначительно посмотрел на капитана.

— Здесь нас никто не мог слышать. Без вариантов. Опять же, вся прослушка завязана на моих ребятах. А в них я уверен. Но подозреваю, что Фомин и связист с Лубянки уже в подвале.

— И Попов получил недвусмысленные приказы.

— Именно.

— Ладно. Учту.

Когда он уже подходил к центральному посту, то обнаружил в коридоре четверых крепких и поджарых парней. Это только в фильмах космодесантники все как один косая сажень в плечах, эдакие красавцы удалые. Действительность же диктует свои требования. Ну нечего таким громилам делать в космосе. Тут важны подвижность, ловкость и в немалой степени мозги. Так что, со способностями разбивать лбами кирпичи, тут делать точно нечего.

Дежурство парочки парней, так, на всякий случай, Семен еще понял бы. Но четверо. Похоже Попов пока еще не знает, как быть, и на всякий случай вызвал группу, для препровождения кое-кого на гауптвахту. Вот уж что никак не входило в паны Семена, так это пребывание в каталажке.

На центральном посту обычная картина. За панелью с множеством мониторов, дежурный оператор. Только теперь еще и с помощником, все же нагрузка увеличилась в разы. В ложементе, за их спинами комендант станции. А если точнее, то командующий орбитальной группировкой, в которую сейчас влились все машины способные перемещаться в безвоздушном пространстве, и весь отряд космонавтики.

— Здравствуй поближе, Жека, — поздоровался Кречетов.

Ну да, было дело. Пробежала между ними черная кошка. Но жизнь ведь на этом не останавливается. И потом, не очень хорошая идея раздувать вражду находясь на одной станции в стесненных условиях. Вот и осадили оба, словно ничего и не было. Разве только выводы для себя сделали. В остальном же, как говорится, остались профессионалами.

— Привет, Кречет. Как обстоят дела в эскадрильи?

Ах да. С некоторых пор все группировки преобразованы в две эскадрильи. В первую вошли все машины бывшей орбитальной. Во вторую, унилеты ранее базировавшиеся на Земле. Ею кстати, командовал бывший штурман Кречетова, Незлобин, теперь подполковник. Вообще, ВКС довольно тесный род войск, и за свою службу пилоты пересекаются едва ли не с половиной летного состава. Да и не только летного. А уж про отряд космонавтов и говорить нечего. Тут вообще все были знакомы лично.

— Порядок. К двадцати двум часам будет готова последняя пара космолетов. А что там у Незлобина?

— Они уже закончили переоснащение унилетов. Остается только навесить боекомплект, заправить и можно в бой, — внимательно посмотрев на Кречетова, словно с подтекстом ответил Попов.

— Жень, я бы все же отдал приказ на заправку машин, и навеску вооружения.

— Заправка да, а вооружение все же лишнее. Будет окно, заметят, примут за акт агрессии. Разве только погрузить снаряды для пушки, — пошел на половинчатое решение Попов.

— Женя, машины можно и замаскировать. Не велика печаль, если эти уроды, что-то там не рассмотрят.

— Это лишнее, — решительно отверг Попов. — Отдай приказ по своей эскадрилье насчет заправки и пушек, а я передам распоряжение Незлобину.

Н-да. Ну хоть что-то, и то радует. Оно конечно выходить против до зубов вооруженных амеров с одними пушками, не комильфо. Но все же куда лучше, чем с одним только членом, и наглостью.

— И еще, Жень, — решившись, заговорил Семен.

— Да?

— Тут на меня вышел мой старинный друг. По моему у него крыша поехала. Или что похуже. Не исключаю, что это может быть провокацией. Словом, он вещает о войне, и чуть не открытым текстом предлагает ударить первыми. Наверняка Погодин уже доложил или докладывает по своей линии, но и ты доложил бы.

— Что за друг?

— Полковник Фомин, с Лубянки.

— Я понял. Обязательно доложу.

Попов конечно старался держать себя в руках, и не подавать виду. Но Семен все же заметил, как тот расслабился. Выходит Кречетов правильно оценил ситуацию, и только что был на волосок от ареста. Еще бы успеть предупредить Погодина. Поэтому, едва покинув центральный пост, Семен поспешил к безопаснику.