Сергей Тюриков - Полигон (litres)

Вертолеты приземлились на одной из полян в глухом лесу, после чего разведчики ушли на поиск «языка». Свои позиции они заняли вдоль дороги на холме, откуда вся окружающая территория была как на ладони.

Как и предполагал Симонов, ближе к вечеру, в освобожденное от местного населения поселение вошли колонны конных и пеших крестоносцев с обозом. Слуги стали разбивать шатры своим господам, а остальные довольствовались шалашами и укрытиями из подсобных материалов. В округе загорелись сотни костров.

Наблюдавший за противником в бинокль Симонов обратил внимание на один из шатров в центре лагеря. Судя по суете слуг, стоящим рядом коням в богатом убранстве, в нем расположился знатный вельможа. В течение вечера этот шатер посещали военные в дорогих доспехах и белых плащах с черными крестами.

– Однако караульная служба у них на уровне, – заметил про себя Симонов. – Через каждые 10 метров посты, не считая конных разъездов. И тут он заметил выходящего из шатра человека, одетого как местные русские князья. Тот сел на одного из коней и в сопровождении десяти конных крестоносцев поехал по дороге, ведущей через холм.

– А вот это удача, ребята, – воскликнул капитан, обращаясь к своим бойцам. – Цепляйте «глушаки» на автоматы, распределяем каждому по одному конному, а я буду брать главного.

Получив приказ, бойцы заняли позиции.

Не прошло и пятнадцати минут, как на дороге появились конные. Послышалось приглушенное щелканье, и все крестоносцы сопровождения свалились в дорожную грязь, а сопровождаемое, ошарашенное происходящим лицо ноздрями поднимало в луже пузыри. «Язык» был связан. Бойцы спрятали в овраг трупы и на трофейных лошадях отправились на поляну к вертолетам.

О выполненном приказе Симонов доложил Дымову, после чего оба борта поднялись в воздух и взяли направление на полигон.

Полковник решил допросить пленного сразу по прилету, так как ситуация на западных границах княжества была опасная. Нужно было выяснить: или это просто набег на пограничные районы или войсковая операция.

Пленного привели в кабинет Дымова, и, как было с боярином Калашниковым, посадили на стул, ослепив в качестве психологического воздействия двумя настольными лампами.

Дымов, Бухин, Симонов и Гордеев внимательно рассматривали пленного. Был он лет сорока, среднего телосложения, со светлыми кудрявыми волосами, усиками и мелкой бородкой, одет богато, по-княжески. Развязанные руки лежали на коленях. Волнение пленника выдавали дрожащие ладони.

– Кто такой? – громко произнес Дымов.

– Нервно кашлянув, «язык» назвался князем паном Бориславом Гробовским. По-русски он говорил неплохо, но с характерным польским акцентом.

– Что вы затеяли на Новгородских землях?

Гробовский решил не искушать судьбу, так как знал, что новгородцы давно хотят его казнить за предательство, за подсыл к ним вражеских лазутчиков и казнь людей, а с этими незнакомцами жизнь, возможно, можно было бы спасти. Запинаясь и заикаясь со страху, он рассказал, что по велению великого магистра Ливонского ордена Карла фон Роммеля организован военный поход на Великий Новгород. Основное войско крестоносцев сейчас открыто наступает с запада. Тевтонским и литовским рыцарям, совместно с польскими князьями, под командованием князя Рачинского, поручено скрытно и тайно обойти Великий Новгород с юга, и воспользовавшись отсутствием достаточного количества защитников городов и поселений, захватывать и разорять княжьи земли. Чтобы не было слухов об обходном маневре крестоносцев, все встречное местное население уничтожалось.

Затем планировалось с двух сторон ударить по основному войску Александра Невского и разбить его. После чего захватить Великий Новгород и все княжество.

– Сколько рыцарей в вашем обходном войске? – спросил Бухин.

– Всех вместе тысяч семь и в основном конных.

– Уведите пленного, – приказал Дымов бойцам охраны.

Когда за ними закрылись двери, офицеры плотней сели к столу и стали вслух рассуждать.

– Да-а, дело, оказывается, серьезное. Что-то я не встречал в исторических первоисточниках, чтобы было какое-то обходное войско князя Рачинского, – озадаченно произнес Гришкевич.

– Это потому, что мы их побьем, – уверенно заявил Гордеев.

– За то, что рыцари вытворяют даже не на княжеских, а на русских землях, их надо жестоко наказать, – высказался Бухин.

– А что с поляком делать будем? Он ведь такой же каратель! – вставил Симонов.

– Этого пана выдадим княгине с воеводой, пусть они по местным законам решают его судьбу.

– Верно, товарищ полковник.

– Далее, – продолжил Дымов, – нужно выдвинуться ограниченным контингентом навстречу захватчикам. Наш удар должен быть внезапным, резким и эффективным, и с таким же принципом крестоносцев, чтобы ни один из врагов не ушел от справедливого возмездия. По бездорожью колесная техника не пройдет, поэтому будем использовать оружие на гусеничном ходу, это самоходки, огнеметы, установки залпового огня. Личному составу тоже дадим поупражняться в стрельбе, направим туда на «зачистку» роту бойцов на БМД. Ну, а вертолетчикам сам Бог велел наказать злодеев. Обозы и лошадей не истреблять. Думаю, что все это княжеству пригодится. Когда операцию закончим, сообщим княгине с боярами, чтобы отправили людей за трофеями. Тянуть с подготовкой долго нельзя, сами слышали, что они почти все на конях. Командовать войсками на месте и координировать операцию буду я.

Объявляем боевую тревогу завтра в 6 утра. С капитана Курдюкова и его беспилотников – предполагаемый маршрут движения крестоносцев и рекомендации по местам наших позиций, а с майора Бухина конкретные приказы подразделениям. Вроде все, а сейчас всем отдыхать.

Утро следующего дня, как и планировалось, началось с подъема по тревоге. В ангарах и боксах заурчали двигатели боевой техники, а на улице стоял шум от топота сотен сапог и выкриков команд командиров. Открывались склады боеприпасов, оружейки в казармах, личный состав вооружался. Также были готовы к выполнению боевого приказа оба экипажа и их винтокрылая техника.

Дымов сверил с командирами по картам дислокацию войск и провел последний инструктаж. Решено было нанести удар по крестоносцам утром, по его команде. Первыми с полигона в направлении района соприкосновения с крестоносцами двинулась боевая гусеничная техника и БМД с десантниками. Через час в воздух поднялись вертолеты с десантом. В машине Орлова полетел сам Дымов, а с Зарубиным – Бухин.

Подлетая со стороны солнца к противнику, они увидели, что центр лагеря расположился на месте сожженного поселения. Здесь под охраной пеших воинов стояло несколько больших шатров. Возле каждого развевались знамена Ордена и княжеские штандарты. Тут же находился белый шатер с черными крестами епископа, духовника завоевателей. Обозы и табуны лошадей, к счастью, находились в стороне от лагеря.