Сергей Тюриков - Полигон (litres)

После выпитого бокала шампанского напряжение отступило. Все расслабились и заулыбались. Ольга Андреевна поздравила детей, обняла и поцеловала их в лоб, а Николай Николаевич пожал руки и расцеловал в щеки. Свидетели после поздравления и поцелуев вручили невесте цветы.

Только на улице за порогом ЗАГСа все с облегчением вздохнули.

– Ну, что, госпожа Дымова, поехали кататься?

– С тобой, дорогой, хоть на край света, – ответила с улыбкой Елена.

– Нет, дорогая, на краю света я уже побывал, давай лучше покатаемся по городу.

Маршрут движения Дымов продумал заранее. По местному, неписаному обычаю, их путь лежал через семь мостов, где вешали замки с гравировкой инициалов молодоженов.

Объехали эспланаду с памятником участникам войны и труженикам тыла, Скорбящую мать и другие памятные места. Во время остановок фотографировались. Часа два продолжалась поездка по городу, после чего вернулись домой. Поставив машины и передохнув, к 18-ти часам на такси все приехали в ресторан.

На входных дверях стоял в униформе пожилой швейцар и любезно открывал перед посетителями двери. В большом зале, разделенном широким проходом, предназначенном для танцев, стояли десятка три столиков на четыре – восемь мест, каждый из которых был уже сервирован холодными закусками. Впереди возвышался подиум с аппаратурой для музыкантов. Интерьер был богатый и изысканный. Постепенно зал заполнялся людьми, которые рассаживались по своим местам. Дымов по выданному талону провел Елену, родителей и свидетелей к своему столику, который находился недалеко от подиума, рядом с проходом.

– Хорошее место, – сказал он остальным. – И варьете будет видно, и выходить танцевать рядом.

– Да, Коля, давненько мы не были в таком шикарном ресторане, – оглядываясь кругом, заметила Ольга Андреевна. – Лишь бы музыка не глушила.

– Да-а, у нас в Кунгуре они поскромнее, – согласился Николай Иванович.

Ровно в 18.30 большой верхний свет в зале был потушен. Включились юпитеры и боковые светильники на стенах. Вышли музыканты, и по залу разлилась красивая музыка. Играли шлягеры известных авторов. Сразу засуетились официанты, повеселел народ. Ушаков встал и разлил всем по фужерам бутылку шампанского.

– Говорить красиво не умею, – начал он. – Давайте первый тост выпьем за семью Дымовых, новую ячейку общества. Желаю вам любви, счастья, прибавки в семье на радость самим и родителям. Чтобы не ссорились, понимали и прощали друг друга. Ну, и всего хорошего! А то обо всем скажу, другим говорить нечего будет, – подытожил он.

Тост все поддержали, выпили стоя, чокнувшись бокалами с молодоженами.

– Горько! – выпалила Ушкалова.

Оглянувшись смущенно по сторонам, молодожены поднялись со своих мест и поцеловались.

Второй тост огласила Ушкалова.

– Теперь самое время выпить за родителей Елены! Спасибо вам, что воспитали такую дочь, замечательную подругу, уважаемого работника. Поэтому желаем вам здоровья и внуков, а все остальное у вас есть!

Все вновь дружно чокнулись и допили бутылку шампанского.

Соседи с других столиков, услышав произнесенные тосты, поняли, в чем дело и тоже стали поздравлять молодых. Многие при этом шептались и с интересом их рассматривали. Дымовы, не обращая на эти мелочи внимания, благодарили за поздравления. Им пришлось еще несколько раз целоваться на радость присутствующим. Кроме этого, на их столик было принесено еще несколько бутылок от посетителей, из которых образовалась уже целая батарея. Мужчины перешли на водку. Для женщин было заказано марочное вино, к которому они так в этот вечер и не притронулись, а «нажимали» на дареное шампанское. В зале становилось все шумней. После первых тостов посетителей «растащило» на разговоры. На подиуме на русском и иностранных языках парень и девушка поочередно пели известные песни и исполняли их на заказ. Присутствующие то и дело выходили в проход танцевать. Дымова на радостях «понесло», хмель ударил в голову, и он в течение вечера тоже заказывал музыкантам для своей «распрекрасной» песни Артура «Солнце ты мое, голубоглазое» и Днепрова «Радовать», при этом каждый раз приглашал Елену танцевать. В медленном танце они страстно прижимались так, что чувствовали биение сердец друг друга. Ее нежные руки охватывали его шею, а его жесткие ладони ее талию. Блаженство растекалось по телам обоих, особенно когда они в бликах цветомузыки обменивались поцелуями и словами о любви. Каждый в отдельности ранее мечтал вот так потанцевать, и это, к обоюдной радости, свершилось. Не отставал от Дымова и Ушаков, который, как и следовало от него ожидать, после принятого «на грудь», заказывал для своей Марины Серова «Я люблю тебя до слез». Эдик Ушкалов от таких проявлений воздержался, но танцевать с супругой выходил с удовольствием. Николаю Николаевичу лишь один раз удалось вытащить на танец Ольгу Андреевну, и то под конец вечера.

В 20 часов конферансье объявил варьете. Большой свет был потушен и зал осветился разноцветными лучами фонарей. Заиграла музыка, и на подиум выскочили с десяток девушек. Все, как на подбор, в одинаковых костюмах с короткими юбками и глубокими декольте и в париках. Они стали выделывать такие «кренделя», что у посетителей дух захватывало, особенно у мужчин. Номера были разные, от классики до вульгарных.

– Этим мне здесь и нравится, что можно нормально посидеть и бесплатно посмотреть концерт-варьете, – сказал Дымов.

До 23-х часов время пролетело быстро. Молодожены и свидетели натанцевались вдоволь и были этим довольны.

– А мне здесь, Коля, понравилось. Хорошо посидели, интересно. Обслуживание и закуски были на уровне, – заключила Ольга Андреевна.

– Да, это, конечно, не вокзальная столовка, хотя наша свадьба там тоже веселая была, – подхватил, вздыхая, Николай Николаевич. – Давай здесь же какой-нибудь праздник с ребятами справим или день рождения.

– А что, родитель, мы не против, – ответила за двоих радостная Елена.

Забрав с собой невыпитые бутылки дареного шампанского, вся компания вышла на улицу. Все решили прогуляться по вечернему городу и освежиться. Вечер, как по заказу, был теплый и безветренный. На улицах горели фонари и светились рекламы. Ольга Андреевна с супругом шли впереди, с интересом разглядывали витрины встречных магазинов и о чем-то переговаривались. Пары неторопливо, каждая взявшись под руки, дошли до оперного театра, в сквере которого садились на свободные лавочки, чтобы втихушку от окружающих приложиться к очередной бутылке шампанского. Там же шумно с обниманиями и поцелуями распрощались, и, взяв такси, разъехались по домам. Родители, на ночь глядя, в Кунгур не поехали, а по настоянию молодоженов согласились ночевать у Елены.