Фарход Хабибов - Дон-16. Часть 2 (Освободительный поход) (СИ)

- Да Прибылов, как у тебя дела, ну то есть, как обстоят дела с ремонтом и с допбронированием танков?

- Ну оба Т-28 готовы и опробованы, так как они Т-28Э, они с завода уже экранированы, и потому мы даже не планировали увеличивать бронирование данного вида танков. Неприятель зубки о них поломает.

- Так Прибылянский, давай дальше.

- Т-34 ребята сейчас доделывают, как и говорили раньше, две оставшиеся тридцать четверки пойдут на запчасти. Итого получается у нас семь боеспособных средних танков:

два Т-28Э, найденные накануне, один Т-28 который использовался и ранее, его агрегаты сегодня перенесем в не подлежащий восстановлению Т-28Э, и всего будет три экранированных Т-28. Кроме найденных и восстановленных накануне у нас был один Т-34, но с тридцать четверками проблема, они на соляре, а у нас запасов дизтоплива мало, только на один рейд всеми четырьмя танками.

Идем дальше, нами уже экранированы три БТ-7, сегодня до вечера, будут экранированы все остальные БТ-7. Завтра приступим к ремонту и дополнительному бронированию Т-26, надеюсь, завтра к вечеру доложить о готовности, товарищ командир дивизии.

- Спасибо, Прибылов, молодец, хорошо работаете!

- Служу Советскому Союзу!

- Ладно, иди Прибылов, форсируй свою нужную деятельность. Не можешь послать бойца, что бы ко мне тот позвал Кравцова?

- Хорошо, сам схожу, - и Прибылов стал Отбыловым, ну отбыл он, ушел!

Раздался грохот сапог, и в землянку, как на позиции врага (ну или как гусар, в будуар томной красавицы) ворвался летун Кравцов.

- Товарищ комдив вызывали?

- Да Кравцов присаживайся, надо мне с тобой поговорить, товарищ Машкова, можете нас оставить наедине, просто нам надо поговорить конфиденциально, - на что начтыл фыркнула презрительно, и ушла по своим тылово-крысиным делам.

- Слушай Кравцов, вчера мы разметелили к едрене фене станцию, и противнику надо три-четыре дня, что бы привести все в порядок. То есть с этой линии, прущие вглубь СССР полчища не смогут получать свое довольствие. Но есть и другие линии, в ста двадцати километрах южнее есть еще станция, и через ту линию гитлеровцы отменно снабжают своих вояк. Вот и предлагаю сделать туда налет, апробировать наши партизанские ВВС, в первый раз бомбили очень хорошо, но фактор неожиданности, во второй раз может не сыграть.

Предлагаю следующее, в два часа ночи, По-2, на малом газе, подходят к станции и накрывают бомбовым ударом зенитчиков, как только По-2 отбомбятся, на станцию прилетаете вы, и юнкерсы, и ишаки с чайками. Постарайтесь и к чайкам с ишаками приделать бомбы, ну и потом отбомбиться так, что бы и эта станция на неделю вышла из игры.

Но сперва, надо слетать, днем, на одиночном юнкерсе, и разведать местоположение зениток. Затем передадите, эту информацию летчикам с По-2, да и стрелка надо в По-2 с пулеметом МГ (к нему патронов море разливанное), что бы по расчетам зениток поработать. Понятна мысль Кравцов?

- Да куда понятней товарищ комдив, предлагаю, где-то к часам двенадцати, самому вылететь на рекогносцировку.

- Да, еще, назначаешься главным, так как все-таки ты бомбардировщик, а Никифоров истребитель, и специфика службы у него немного другая. И на разведку лети сам, у тя ж привычка работать по наземным целям, у Никифорова привычка работать по воздушным целям, все иди.

Кравцов, обрадованный предстоящим делом, ускакал как молодой газел (да не газель, она же женского полу, а именно газел-самец, а в случае Кравцова он даже газелллл)

За разговорами пришло время обеда, сам начтыл (честь-то какая) принесла поднос с яствами, ну и мы вдвоем прилично так покушали. Потом сидели и пили чай, проводя время в приятных интимных разговорах. А я все думал:

С кем же я поговорить-то забыл а? Кого же я сегодня не повидал?

Епрст... Я ж сегодня Онищука не видал, и сам этот украинский гарный парубок, чего-то зайти не додумался.

- Маш, а где Петруха?

- Так они же на разведке!

- И кто их туда послал?

- Ну они ж у тебя разрешения спросили, со своим чеченёнком (она смотрела фильм "12"?) с утра тут были, не помнишь?

- Неа, не помню, и что, куда они отправились?

- Осмотреть окрестности, собрать информацию от агентуры, наведаться к Ильиных, но самое главное к Тухватулину.

- К кому?

- Ты, что не помнишь этого татарина-лейтенанта? Ну, Ильиных случайно нашел склад мобзапаса, а там и этот лейтенант с отделением охранников, ну и много всего там на складе, патроны там, гранаты, провиант ГСМ и т.д. При отступлении про склад вояки забыли, а и этот сидел тихо мирно, ждал команды от начальство, а оно тю-тю. И сидеть бы Тухватулину до морковкиного заговения, или взятия Берлина, как Ильиных вспомнил о складе, и человечка направил.

- И?

- Короче предлагаем после нашего ухода отсюда, Тухватулину с его бойцами перебраться сюда, и тут оставить около роты бойцов. Отдохнув три четыре дня, приучат фрицев к покою, и снова начнут нашу пляску смерти, пляску немецкой смерти.

- Ну, тогда ладно, а кто это мы, которые предлагают это? И куда это мы собрались уходить?

- Ну пока ты раненый и без памяти был, я и предложила... Как куда? В Польшу.

- А не много ли вы на себя берете, товариСЧ наполеонша? И кто это тебя в Польшу возьмет, что это тебе круиз по Адриатике? Вообще нюх потеряла овца?

- Прости милый, но ты был без памяти...

- А чеж, тогда не подняла по тревоге всех и не рванула на осаду Берлина а? Ты ж такая вумная, и вообще, ты у нас начтыл или кто? А ну вперед, заниматься своими крысиными делами. Мне кажется любимая, ты на себя много берешь.

Теперь я хочу поговорить на другую тему, объясни мне, каким макаром ты забеременела, и главное узнала об этом, за две недели а? А то я логики не всасываю, физиология, что ли поменялась и у тебя милая после переноса, каждую неделю "критические дни"? И ты во время переноса с собой "случайно", захватила пачку тестов на беременность?

- Ну, ты дурак милый, я ж тебя этим поддержать хотела, мы ж с тобой планировали ребеночка, до переноса, я и подумала, что эта весть тебе поможет быстрей выздороветь! Правда забыла про твой дурацкий критический образ мышления.

Блин, и как такую женщину, не обнять, не прижать к себе, она же ангел мой, ангел земной.

- Прости милая, прости психа, прости дурака, прости долбо... прости короче меня.

Маша гладит меня и смотрит на меня всепрощающе, она видит во мне не грозного комдива, а просто больного, но любимого, глупого, но своего...и она права!

Раздается воспитанный стук в дверь, землянки, мы с Машей хором кричим:

- Войдите.

И в землянку входит Семенов, за ним радист, с телеграммой.

- Привет болезный, ну как там твоя героическая нога? - спрашивает Романыч.

- Не дождетесь, - отшучиваюсь я, Маша жестом приглашает сесть Семенова, а радист перебирает ногами, не терпится ему, значит.