Вячеслав Кумин - Исход. Реванш. Прыжок Феникса. Воссоединение

– Сволочи… А тебя давно допрашивали?

– Да вот уже как три месяца не трогали… Наверное, в шахту скоро, – погрустнев, пояснил Бол-дин. – Узнали, суки, все, что хотели, проверят и спишут.

– Не весело…

Заняться в тюрьме было нечем. Все места в ремонтных мастерских и прочих службах были давно заняты, многие заключенные хотели отвлечься от повседневности работой. Тем, кто был «свободен» от работы, не оставалось ничего другого, как бесцельно шататься по территории, огороженной полосами желтого и красного цвета.

На территории имелись даже площадки для занятий спортом и тяжелой атлетикой. Так что зэки тягали тяжести или, разбившись на футбольные и баскетбольные команды, гоняли мяч. Больше делать было нечего.

Те, кто не играл и не занимался спортом, смотрели за процессом и делали ставки на то, чем разрешалось владеть заключенным, или на то, чего по каким-то причинам всегда не хватало, начиная от сигарет и заканчивая рулонами туалетной бумаги…

На одну из таких групп Феникс обратил внимание из-за шума.

– Это нечестно! – кричал один из зэков писклявым голосом. – Ты должен мне три штуки!

– Ни хрена я тебе не должен!..

Слово за слово, и вскоре вспыхнула драка. И тут же другой букмекер стал принимать ставки, завалит ли старый букмекер Пискуна или же Пискун завалит букмекера. Охрана наблюдала за дракой с минуту, чему-то ухмыляясь, после чего дерущихся ударило током, и они попадали на пол, схватившись за ошейники.

– Разойтись! – кричали охранники, одаривая непонятливых ударами дубинок, пробираясь к пускающим слюни недавним драчунам.

Их подхватили и поволокли.

– Куда их? – поинтересовался Старк, наблюдая за процессией. – В карцер?

– Если бы… – вздохнул Рудольф, видимо не понаслышке зная, через что предстоит пройти потерявшим над собой контроль зэкам. – Их посадят в Кресло.

– В Кресло?

– Да, такая штукенция… вколют что-то, а потом запустят эту вертушку… Ощущения, я тебе скажу… – Рудольф Болдин даже вздрогнул.

– Неужто хуже, чем после допросов? – не поверил Феникс.

– В десятки раз, парень… в десятки раз… каждая клеточка твоего организма чувствует… Нет, это не передать словами.

– Ты меня прямо-таки заинтриговал!

– Не советую…

– Не буду.

Провинившихся заволокли в один из коридоров, огражденных желтой линией, – протаскивая их, ошейники отключали. По соседству находился еще один коридор, и, как знал капитан, его огораживали уже две запрещающие линии.

«Интересно, что там такое?» – раздумывал Феникс. Он подумал о том, чтобы спросить у своего товарища по несчастью, но отбросил эту мысль. Неизвестно, вдруг их прослушивают или сокамерник все доложит начальнику. Лучше уж как-нибудь узнать самому, не привлекая внимания кого бы то ни было…

34

«Флибустьеры» собрали свою баскетбольную команду и, когда оживали после допросов, играли с командой зэков. Получалось довольно плохо, но солдаты быстро учились, и вскоре зрители стали делать ставки у букмекер? на новую команду, появился даже свой круг болельщиков.

– Держи, это твое, – протянул плитку галеты Рудольф после очередной игры. Остальные «флибустьеры» получили тот же приз.

– Откуда у тебя это? – поинтересовался Феникс.

В последнее время продукты, сигареты и все прочее стало цениться очень высоко. А тут аж десять плиток галет, не считая того, что прикарманил сам Болдин.

– Вы выиграли. Многие считали, что обыграть Чесоточника и его людей невозможно…

– Даже так?!

– Да. Отсюда и навар.

– Понятно. А ты, значит, поставил на нас?

– Ну да.

Старк захрустел галетой. Даже этот пресный вкус был необыкновенно приятен, особенно по сравнению со вкусом того, что давали в последнее время.

– Судя по той гадости, которой нас кормят, транспорт задерживается… – высказал предположение Феникс, сжевав последний кусочек. Он пробыл здесь уже два месяца и к постоянным допросам уже почти привык, во всяком случае, уже не сопротивлялся во время конвоирования.

– Да нет, – пожал плечами Рудольф. – Всегда так.

– И сколько до его прибытия?

– Две недели… А потом снова ждать целых полгода.

– Две недели… – невольно повторил Старк и в уме тут же произвел подсчет, сколько раз его еще сводят на допрос. Выходило, не меньше трех раз, а может, и больше. Иногда после допросов казалось, что уж лучше с разбегу прыгнуть за красную черту, надеясь, что оператор не успеет отключить ошейник, и взрыв оторвет голову, и та покатится, что баскетбольный мяч…

Единственное обстоятельство, удерживавшее его от этого шага, заключалось в том, что после допросов он и ходить-то не мог. Ну а потом, на следующий день, откуда-то поднимались злоба и желание как можно сильнее напакостить истязателям, вот только возможностей для этого не было.

Что за коридор находился рядом с коридором, ведущим в карцер-пыточную, выяснить пока также не удалось. Стоило к нему только приблизиться, как охранник, злобно спросив: «Чего надо?», велел убираться подальше, пригрозив ударить электрошоковой дубинкой, чего лишний раз отведать не хотелось.

Но методом отсева различных тюремных служб, из которых секрета не делали – таких как прачечная, столовая, ремонтная мастерская, энергостанция и многие другие – можно было сделать предположение, что в той зоне находится административный корпус и, самое главное, пункт по надзору, проще говоря, место, откуда ведут контроль за заключенными.

Мысль о том, что он может ошибаться, была неприятной, и Феникс твердо решил хоть одним глазком посмотреть на коридор, чтобы окончательно убедиться. Вот только стоило ли оно того?

Мысль о побеге не оставляла, а потому Старк решил испробовать все возможности. Но оставалось решить главный вопрос: как снять ошейники? Без этого любой побег обречен стать очередным «днем снятых голов» – так заключенные прозвали попытки побега.

Проверить на следующий день коридор ему не дали. Старка увели на допрос, так что и следующий день прошел впустую. Феникс чувствовал себя после допросов все хуже и хуже, и ему требовалось все больше времени на восстановление. Потому он просто сидел на скамейке и вполглаза наблюдал за игрой команд. Иногда его взгляд сам собою останавливался на коридоре.

«Да что я о нем постоянно думаю?! – разозлился на себя Феникс. – Может, и нет там ничего, а если и есть, то мне туда никак не попасть!»

Думая о своем, он не заметил, как к нему подошел один из заключенных.

– Эй ты!

Старк поднял глаза на наглеца, желавшего вывести его из себя, так как такое обращение здесь было не принято. Впрочем, ничего удивительного: перед ним стоял разгоряченный только что закончившейся игрой Чесоточник.

«А почему бы и нет?» – подумал Старк, думая о своем, и спросил, назвав Чесоточника сокращенной кличкой, чего тот не любил: