Джон Френч - Преторианец Дорна (ЛП)

Один из ста переживает первый этап. Соотношение появилось в разуме оттуда же, откуда он узнал про апотекария и сервиторов.

Апотекарий указал на фигуру, которая упала, когда разомкнулись крепления. Юноша был ещё жив, но едва. Изо рта текла кровь, а глаза закатились. Его руки и ноги дико задёргались, когда он попытался встать, а затем рухнул на сервиторов. Один из них прижал толстую трубу к затылку несчастного. Раздался глухой звук пневматики и пробитой кости. Юноша упал, кровь сочилась из ровного отверстия в черепе.

– Вот так выглядят те, кто сломался, – сказал апотекарий. – Мы не хотим сломать тебя. Мы хотим, чтобы ты стал несокрушимым.

– Я не подчинюсь, – проворчал Кай.

Апотекарий посмотрел на него, и что-то блеснуло в серых глазах.

– Хорошо, – сказал он.

IV

Они разрезали его. Большую часть времени он находился в сознании, иногда теряя чувствительность. Они вырезали куски плоти и положили на их место новые органы. Второе сердце забилось рядом с первым. Кровь начала меняться, стала быстрее сворачиваться, пока он истекал ею.

Когда они закончили, медленно вернулась боль, пока не превратилась в клубок колючей проволоки в груди. Он не показывал эту боль. Он знал то, чего не знали они, то до чего не могли добраться никакие разрезы, новая плоть и гипно-погружение.

– Ты хорошо перенёс это, парень, – произнёс сероглазый апотекарий, осматривая хирургические скобки, протянувшиеся в центре груди Кая. – Некоторые умирают, даже зайдя так далеко.

– Большинство, – сказал Кай. Апотекарий внимательно посмотрел на него. Кай смотрел в ответ, не мигая. – Большинство умирает, прежде чем вы заканчиваете с нами.

– Да, умирают, – согласился апотекарий.

Архитектура мыслей изменилась. Он чувствовал это. Информация и опыт стали чище. Время между мыслью и действием сократилось. Некоторые эмоций поблекли и отпали. Воспоминания о прошлом становились всё дальше. Он всё ещё видел их, но они воспринимались так, словно принадлежали кому-то другому. Тем временем новые воспоминания заполняли голову, одни отчётливые, другие размытые и размазанные. Он знал больше чем раньше, но не понимал откуда. Машины, которые сжимали голову, сделали это, понял он, они вливали изменения в разум, как металл в форму.

Боль стала сильнее, но и он легче переносил её. Боль от хирургии и гипно-насыщения стала островами в широком и глубоком океане.

Время потеряло смысл. Жизнь превратилась в бесконечную череду самых разных страданий.

Он не видел никого живого, кроме нечётких от боли фигур апотекариев. Единственные слова, которые он слышал, были гулкими командами сервиторов, чтобы он переместил руки или ноги для следующего этапа изменений.

Он не отказывался. Он знал, что они делали. Это было одним из первых, что они дали ему: знание того, что с ним делали. Он позволял им. Смерть была единственным способом прекратить происходящее, но смерть не была победой.

V

Они приковали его цепью к двум другим, перед тем, как попробовать убить его в первый раз. Он не видел ни одного из двух претендентов раньше. Один был выше Кая, худым и с кожей ржавого цвета. Второй ниже, но с татуировками поверх жилистых мускулов. У обоих были хирургические шрамы, такие же, как и у него. Скобки швов протянулись от основания шеи вниз по груди, напоминая хромовых паразитов, питавшихся плотью. Теперь у них у всех были разъёмы на руках.

На шеях висели кандалы, от которых тянулись цепи, соединявшие претендентов друг с другом. Каждая цепь была достаточно длинной, чтобы они могли стоять на расстоянии вытянутой руки друг от друга, но не больше. Первое что сделал Кай, когда сервиторы, наконец, закончили – проверил цепи. Они были ещё тёплыми после сварки, но не поддались. Двое остальных наблюдали за ним, когда он по очереди попробовал каждое звено.

– Они не сломаются, – низким спокойным голосом произнёс высокий. Он полузакрыл глаза, словно спал стоя. – Ты уже должен был понять это.

Кай проигнорировал сказанное. Он осматривал стены помещения, где они оказались. Металлический пол покрывали кучи мусора. Ржавый лес балочных ферм протянулся до высокого потолка. Теперь, когда сервиторы ушли, единственным источником света стало оранжевое мерцание тепловых отдушин на потолке. Воздух был густым и горячим. Такое окружение было привычным для него. Он вырос, жил и учился убивать в местах, которые выглядели точно также.

Он осторожно дёрнул цепь. Он был на одном конце скованной компании. Высокий был на другом конце, а татуированный посередине. Он покосился на кандалы других и ощупал свои.

Вдали раздался лязг, затем ещё один и ещё. Двое других напряглись, переглянулись и стукнули друг друга плечами. Цепи дёрнули Кая вперёд, и он едва не упал. Он выпрямился и дёрнул цепь назад. Что-то приближалось. Он должен освободиться и двигаться. Двое других пошатнулись и выругались.

– Что ты делаешь?! – крикнул высокий. Что-то взвыло во тьме и ему ответили другие крики, приближаясь в красной мгле. Кай огляделся. Ему нужно оружие. Если он убьёт среднего, то сможет избавиться от кандалов, но останется высокий. Ему нужно убить обоих и быстро. Он заметил длинную трубу на краю кучи мусора в шаге от них. Ему просто нужно…

Цепь резко натянулась, и он не устоял на ногах. Он резко развернулся, когда упал и приготовился ударить ногой. Локоть врезался в лицо, и нос взорвался в красных брызгах. Он попытался контратаковать, но не успел. Рука повернула его, и он оказался на полу, на шею наступила нога, а кандалы впились в горло.

– Кровь и ночь, он из свежей когорты, – прорычал голос над ними. Нога надавила на шею Кая, впечатав лицо в пол. Он не узнал голос, и это означало, что голос и нога на шее принадлежали претенденту с татуировками. – Ты слышал, слизняк? Стая приближается, а ты – мёртвый груз на цепи.

– Отпусти его. У нас нет времени, – раздражённо сказал высокий. Давление на шею и горло Кая не ослабло. – Отпусти его или мы все погибнем!

Нога оторвалась от шеи, и он встал. Снова раздался вой, став ближе, распространяясь во мгле и отзываясь эхом под потолком. Остальные двое не смотрели на него. Они смотрели в темноту, откуда доносился вой. Высокий резко повернул голову, и его рука неожиданно сжала горло Кая. Это было быстро. Кай видел быстрых людей раньше, но это скорее напоминало бросок паука.

– Ты хочешь пережить это? Тогда ты с нами, – сказал он.

Двое других стояли плечом к плечу и смотрели вперёд. Они вытащили куски металлической арматуры из мусора и сжимали обеими руками.

– Встань в строй! – крикнул татуированный претендент и бросил Каю металлический прут. Кай колебался. Лицо ещё болело. Вой стал громче. – Сейчас же!