Джон Френч - Преторианец Дорна (ЛП)

Стало трудно дышать.

Здесь был кто-то ещё, посторонний проник в её мысли и его разум горел, словно яркая ослепительная звезда.

– Госпожа? – спросил Дорн, но его голос звучал издалека. Её рот начал двигаться и она почувствовала, как слюна замёрзла на губах, когда она заговорила.

– Прошу прощения, – произнесла она, и в перевернувшихся мыслях Армина услышала эхо своих слов. – Вас сложно застать в последние дни, и я не могу прийти для личной встречи.

– Отпустите её, Сигиллит, – прорычал Дорн.

– Отпущу, потом. Нам надо поговорить.

– Нам не о чем говорить.

– Не о чем? Взорвавшийся корабль горит на полярных орбитах, планета приведена почти в полную боевую готовность, космопорт Дамокл превратился в скотобойню и ожидает повторного заселения, беспорядки ещё тлеют в кочевых лагерях, а в Инвестиарии остались только следы боя. Это кажется достойно большего, чем молчание, не так ли?

– Всё под контролем.

– В этом я не сомневаюсь.

– Тогда нам не о чем говорить.

– Альфа-Легион, Рогал. Он ступил на почву Терры и он всё ещё здесь, если я в чём-то разбираюсь. – Сквозь серый туман и огонь, вливавшийся в неё, Армина почувствовала, как психическое состояние примарха слегка изменилось. Голос, исходящий из её рта, казалось, смягчился на языке. – Не беспокойтесь, сокрытие их участия благоразумно и останется в силе.

– Вы знаете.

– Это – моя обязанность, Рогал. Мы ведём войну на множестве полей битв. Я сражаюсь на ней, как и вы, методами, которые для вас невозможны, и в местах, которые вам недоступны.

– И вы считаете, что это ваше поле битвы, а не моё. Война теней и тишины.

– Да. Если говорить совсем просто, то именно так.

Дорн не ответил, и мгновение спустя Армина Фел почувствовала, как её рот и язык снова начали двигаться.

– До меня доходят сообщения, что миры во владениях Терры замолкают. Земли за нашими стенами поглощает тьма. Враги приближаются. Вот что должно волновать вас в первую очередь.

– Вы считаете, что это не связанно друг с другом, – сказал Дорн.

– Опасно так думать. У него есть вы, Рогал. Альфарий уязвил вашу гордость и разозлил. Он хочет, чтобы вы плясали с ним в темноте, а это не то место, куда вы можете позволить ему завести себя, мой друг.

– Вы ошибаетесь. Я знаю брата и его легион. Ложь внутри лжи и тайны, скрытые тайнами. Это – не простое прощупывание нашей обороны.

– Что-то иное? Что-то более великое и большое? Послушайте, что я скажу вам. Он уже получил вас, хотя вы и попытались переложить бремя на Архама. Самая большая опасность состоит в том, чтобы позволить Альфа-Легиону заставить нас играть по его правилам. Вы считаете себя его целью? Не вашу жизнь, а ваш контроль и рассудительность?

– Я рассматривал такой вариант, – ответил Дорн. – Может вы и знаете тени, но вы не знаете его. Он не такой, как вы думаете.

Армина почувствовала паузу в разуме. Иней покрыл каждый дюйм кожи. Она ощутила во рту вкус дыма.

– Надеюсь, вы правы, мой друг, – сказал Малкадор. – Ради всех нас, надеюсь, вы правы.

Чужое присутствие исчезло из тела и разума Армины Фел. На мгновение она ощутила пустоту, а затем упала на землю, вокруг закружились боль и тошнота, и не осталось ничего, кроме звука падающей воды.

Военный корабль “ Лакримая”

Трансплутонский регион

Сигизмунд снял шлем и зажал его под локтем. Противовзрывные щиты мостика были подняты, и свет звёзд и двигателей кораблей разгонял тьму за смотровыми окнами. Однотипные с “Лакримаей” фрегаты “Офелия” и “Персефона” располагались достаточно близко, и он видел блеск их позолоченных носов. Робаут Жиллиман подарил три этих корабля Рогалу Дорну, как символ братства. Три фрегата всегда сражались вместе, три огненных клинка, рассекавших тьму. Под командованием Сигизмунда были корабли и больше, но всего лишь несколько быстрее. Сейчас рядом с ними висел раздутый силуэт баржи снабжения, перекачивая топливо по огромным трубопроводам и перегружая боеприпасы при помощи стыковочных кранов. Обычно такие работы проводились в доке, но это было невозможно на внешней стене обороны Терры.

– Ты устал, – раздался рычащий голос за спиной Сигизмунда. Ему не нужно было оглядываться, чтобы узнать говорившего. Голос стал таким знакомым, как и голос собственных мыслей. Фафнир Ранн, капитан штурмовой группы, остановился рядом с Сигизмундом. На покрытом шрамами лице сенешаля появились новые порезы, тёмные волосы были заплетены и обёрнуты вокруг головы. Жёлтый лак цеплялся за броню среди моря помятого и серого керамита. Он бросил шлем и щит, но двойные топоры всё ещё свисали с пояса. Сильный запах пота, крови и выстрелов окружал его.

– Через два часа мы снова будем в полной боевой готовности, – произнёс Сигизмунд, взяв инфопланшет у палубного офицера.

– Два часа, чтобы дозаправить корабль и пополнить боеприпасы, очистить кровь и сажу с доспехов и загнать болты в обоймы… А затем?

Сигизмунд посмотрел на брата, стараясь сохранять бесстрастное выражение на лице.

– Что-то беспокоит тебя, брат?

Ранн покачал головой.

– Пять лет, – тихо сказал он. – Пять лет битв без победы. Это – не настоящая война, брат. Они всё идут и идут, но это никогда даже битвой не было. Это – просеивание.

– Это – наш долг. Мой долг. И он будет выполнен.

– Это работа не для таких, как ты, – ответил Ранн и усмехнулся. – Пожалуй, для такого пса, как я. Прорубаться сквозь коридоры и чувствовать, как пули звенят по броне – это моя жизнь. Но не твоя. Ты должен быть рядом с примархом. Ты должен поговорить с ним. Твоё присутствие здесь – неоптимальное использование ресурсов. Рубить безумцев и охотиться за кораблями-нарушителями? Прости за прямоту, но это работа для топора, а не для меча.

Сигизмунд почувствовал холодный узел в животе. Он слегка покачал головой.

– Всё так, как и должно быть. – Он снова посмотрел на инфопланшет и проигнорировал взгляд Ранна. Не важно, что капитан штурмовиков прав. – Отец направил меня сюда, и я останусь здесь, пока он не примет иное решение.

Ранн секунду смотрел на него, затем пожал плечами.

– Конечно, – кивнул он и начал отворачиваться. – Как пожелаете, лорд-кастелян.

Боевая баржа “Альфа”

Межзвёздный залив за пределами света Сол

Господин “Альфы” разбудил первую сотню детей змеи. Они ждали его, длинные ряды фигур в броне в тёмных трюмах. Это были лернейцы, терминаторы-палачи Легиона. Они были разрушителями цивилизаций, смертоносным клинком Легиона, и теперь возвращались к свету Солнечной системы. Они не провели месяцы в стазисе – только он удостоился такой чести. Они находились в анабиозной коме. Двенадцать часов прошло с тех пор, как он запустил оборудование пробуждения, прежде чем первый воин вздрогнул, просыпаясь, и заговорил.