Джон Френч - Преторианец Дорна (ЛП)

Повелитель завоевания

865.М30

Сто сорок лет до предательства на Истваане-3

I

Ветер усиливался на равнине под недостроенной крепостью. Архам наблюдал, как воздух подхватывал пыль с вершин водных дамб и кружил в смерчах. “Пустынный дьявол” – так называли их терранцы. Так говорил родившийся в пустошах Гоби Катафалк, и эти слова запомнились Архаму. Дьявол, словно в движении частиц и воздуха содержалось какое-то зло. Странная фраза.

Он смотрел, как пыльные бури кружились на ровных зелёных полях зерновых культур. Каждое поле окружали насыпи из сухой земли, и вода плескалась на дне разделявших их глубоких канав. Поодаль широкое русло реки огибало подножье горной гряды. Каждый дюйм склонов над долиной был коричневым. Насекомые пели среди сухой травы и кустарников. Жаркое солнце неумолимо и беспощадно палило с синего неба. Никто из людей не выходил из домов уже много часов. Кроме рассвета и сумерек земля принадлежала пыли и ветру.

Архам посмотрел в окуляр теодолита. Пятно серого камня заполнило вид. Он повернул циферблат и в фокусе появился прицельный столб на недостроенной стене. Архам сверился с цифрами на полированных медных листах. Он улыбнулся. Сделанная на глаз оценка совпала с измерениями. Он снял с пояса покрытую воском табличку и записал данные.

– Довольно архаичный метод, – произнёс Фосс за спиной. Архам слышал, как эмиссар поднимался на стену.

– Люди в древности с помощью таких инструментов возводили сооружения, которые простояли тысячелетия.

– И ещё с помощью пота и крови миллионов рабов, но сомневаюсь, что вы желаете восстановления подобной практики.

Фосс подошёл ближе и встал рядом, прищурившись от яркого света. У него было широкое волевое лицо с аккуратной чёрной бородой. Собранные в хвост волосы падали на спину. Несмотря на жару, он носил длиннополый сюртук коричневого и тёмно-фиолетового цвета и широкополую шляпу. Кольца блестели на пальцах каждой руки. Он был высоким для человека, но двигался с энергичным изяществом, которое говорило о мускулах под слоями одежды. Он быстро загорел после прибытия на планету, и его кожа становилась всё темнее с каждым солнечным циклом.

Он находился в экспедиции всего шесть месяцев, но Архам уже много раз разговаривал с ним. Эмиссар с туманными полномочиями присоединился к оставленным на Реннимаре подразделениям приведения к Согласию, и с тех пор задавал вопросы и наблюдал за Архамом и другими Имперскими Кулаками. Он обладал особенностью появляться, когда никого не было рядом, словно одиночество вызывало его.

– Можно, сержант? – спросил Фосс, шагнув к теодолиту. Он приставил глаз к объективу и коснулся циферблатов, прежде чем Архам успел ответить. Сержант почувствовал, как лицо и пальцы дёрнулись, прежде чем он успел подавить реакцию.

– Вы всегда так делаете? – спросил Фосс, продолжая смотреть.

– Делаю что?

Фосс поднял взгляд:

– Сами вручную измеряете расстояние и углы?

– Я научился добывать камень киркой, молотом и долотом. Я вручную вырезал свой первый камень и чертил первые планы на пергаменте чернилами из сажи. Именно так мы постигаем первые принципы. – Он замолчал и посмотрел на равнину. Он увидел, что бригады сервиторов уже работали в карьерах, которые вырубили в предгорьях в десяти милях. – Я не всегда делаю так, но делаю, когда могу.

– Ха! – фыркнул Фосс.

– Что-то смешное?

– Ничего, – усмехнулся Фосс и пожал плечами под внимательным взглядом Архама. – Вы не видите в этом противоречие? Я о том, что вы – воин, созданный тайнами науки, и служите Императору, цель которого – объединить человечество и осветить его истиной и знанием. – Он широко развёл руки, словно охватывал землю, небо и всю галактику. – Все мы несём прогресс. Но воин, облачённый в технологию, способный раздавить рукой мне голову и с одного взгляда прочитать инфопланшет, использует геометрию и восковую табличку для возведения крепостных стен на уже покорённом мире.

– Важно понимать основы вещей, – подбирая слова, сказал Архам, затем шагнул мимо Фосса и начал складывать теодолит. Он сделал все измерения, в которых нуждался. Рабочие бригады привезут камень через час пятьдесят шесть минут, когда жара начнёт спадать. Осталась пара небольших замечаний к планам крепости, но ещё нужно проверить измерения с другой стороны реки.

Он взял сложенный теодолит и посмотрел на Фосса. Человек нахмурился.

– Я чем-то могу помочь вам, эмиссар?

– Нет… Точнее да, но не совсем.

– Тогда советую вам вернуться в тень и выпить воды.

Архам направился вдоль фундамента стены.

– Просто я не думал, что это окажется таким, – произнёс Фосс, прежде чем Архам сделал второй шаг. Сержант повернулся и посмотрел на человека. – Я имею в виду, я думал, что увижу…

– Больше смертей, – закончил Архам.

– Да! В конце концов, это же крестовый поход, так? Вы завоёвываете империю кровью. Вы же крестоносцы. Но вы используете оборудование, которое устарело ещё до Долгой Ночи, для возведения крепости на завоёванном за несколько часов мире.

Архам кивнул. Теперь он понял недоумение Фосса.

– Что такое завоевание? – спросил он.

– Захват территории, расширение владений. Это очевидно, но…

– Как сохранить завоёванное?

– Добиться согласия местных жителей и суметь удержать территорию, если они или кто-то ещё попытаются вернуть её. Это очевидно и я понимаю, почему строят крепости и цитадели в таких местах, но…

– Этим могли заниматься другие. Другие могли построить эту цепь крепостей, могли возвести их и направить воинов на стены. Другие могли исполнить этот долг, как исполняют на мирах, завоёванных другими легионами, – произнёс Архам и замолчал. Фосс внимательно слушал. – Мы приходим с кровью и огнём, мы приходим с космоса и неба, и мы сокрушаем любого, кто отрицает судьбу человечества. Но этого мало. Этот мир теперь принадлежит Императору и будет ещё долго принадлежать, когда мы покинем его. Этот мир – Империум, эти люди – Империум, и они останутся им. Это – наш долг, и мы сами исполняем свой долг, неважно велик он или мал. Каждое деяние на войне имеет своё бремя. Это – наше бремя и мы несём его, потому что так и должно быть. – Архам молча пошёл дальше. Он понял, что это была самая длинная речь, которую он произнёс за долгое время.

Человек ещё долго смотрел на него странным взглядом.

Секунду спустя Архам в свою очередь посмотрел на окутанные тёплым маревом горы.

– Этот мир устоит несмотря ни на что, – сказал он, скорее себе, чем Фоссу. – Они все устоят. Они – фундамент.

Фосс улыбнулся и кивнул, и Архам заметил что-то в воздухе вокруг человека, чего он не замечал прежде, что знакомое и всё же чужое для этого места.