Тридцать три несчастья (СИ)

Горло сдавил колючий ком, и Шрам ничего не стал отвечать. Он с величайшей осторожностью и всей нежностью, на которую был способен, прикоснулся губами к холодному лбу. В этот момент пульс, который он чувствовал под пальцами, оборвался.

***

Наемнику стало вдруг так одиноко, как никогда не было раньше. Но он все равно продолжал стоять на коленях рядом со сталкером. Нет, не так. Рядом с трупом. И сердце его сжималось от мысли о том, что впереди годы без него, и черная тоска застилала разум.

Не смог помочь, не сдержал обещания, не уберег от беды...

Шрам не помнил, что было дальше, последние несколько часов он провел, как во сне. Проваливаясь не то в беспамятство, не то в воспоминания, он снова и снова переживал прежнее время. Рыжий лес, и станцию, когда он гнался за Стрелком – тогда все было так понятно и просто, и в любой момент можно было остановить бешеный бег. А теперь – все. Поздно. Он один, и больше ничего не сможет изменить.

В сумерках наемник добрел до какого-то здания под Припятью, ничего вокруг себя не видя. Там он провел последнюю ночь.

А когда поднялся, чтобы идти дальше, по привычке протянул руку в пустоту – но никто ее не принял, и он не услышал знакомого бурчания, которое какой-то миг ожидал услышать.

Никто и никогда до этого дня не умирал в Зоне от горя.