S.T.A.L.K.E.R. История правды и лжи (СИ)

Девушку искренне удивлял Александр, он в любой ситуации мог помочь каждому и выслушать каждого. Но иногда его хотелось убить за бесконечные приказы и подколы. Одни знают его, как «Легенда Зоны», другие хотят расстрелять при первой встрече. Что не говори, а уникальный человек! Хоть и достает Алису частенько, но он не раз приходил на помощь бестолковой Ростовской девчонке, которая за три дня пребывания в Зоне смогла бы умереть раз двадцать пять, не меньше.

- Иду, – отозвалась Алиса, игнорируя свои мысли.

- Давай быстрее, – поторопил ее мужчина. – Иначе яд химеры слишком сильно в крови распространится.

- Яд? – уточнила Романова.

- Яд-яд, – хмыкнул военный, поднимаясь на еще один пролет. – Ты думала, что химера убивает своим адским обаянием?

Девушка замолчала и попыталась подниматься быстрее. В подъезде пахло пылью и сыростью, собственно, как и в остальных подъездах нашей великой страны. Минусом было то, что путь освещался еле живым фонариком, и ничего почти не было видно. Стандартные серые бетонные ступени, местами из которых уже виднелись куски арматурной сетки. Алиса подняла фонарик вверх: паутина окутала потолочные своды и старинный плафон, который раньше освещал лестничную клетку припятской хрущевки.

Грохот слева.

Алиса вздрогнула и схватилась за автомат, готовясь отразить нападение неведомой твари.

- Черт! – выругался майор. – Это я почтовый ящик зацепил плечом. Не обращай внимания.

Алиса молча кивнула и посветила на стену: действительно, ящик с номером «36» рухнул на лестницу, обнажая истинно голубой цвет подъездной покраски. А еще буквы под свет фонарика попала надпись, нацарапанная на стене или ножом, или дверным ключом:

“Прости меня, мой дом родной”.

Стало тоскливо на душе. Тяжело ли было покидать свои дома в тот самый день, двадцать седьмого апреля одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года? Временная эвакуация. Вспомнилось видение или сон, которое явилось Алисе, когда был выброс, и она выпила капсулу с тетрадотоксином.

- Открывай дверь, журналистка, – произнес Дегтярёв, пытаясь не шевелить раненого Светлова.

- Ой, сейчас, – пролепетала девушка и толкнула рукой деревянную дверь, с номером «43».

То, что она увидела, ее поразило: словно эту квартиру покинули только вчера. Все было на месте, везде чисто, это было видно даже в полумраке комнат, поскольку за окнами была уже глубокая ночь. Александр втащил Светлого в небольшой, но уютный зал, уложил его на застеленную софу и сразу начал доставать из своего рюкзака необходимые медикаменты.

- Режь комбинезон, – приказал майор Алисе, вручив ей острый нож. – Если ткань попала в рану, то не трогай.

Романова без лишних слов взяла нож и начала разрезать тяжелый усовершенствованный комбинезон «Сева», выполненный в цветах группировки «Наемники». Отрывая металлические пластины, защищающие грудь наемника, Алиса увидела, что металл, шириною в сантиметр, был разрезан когтями химеры.

« А что же с человеком ее когти сделают?» – мелькнули мысли у девушки, представляя свою руку, вместо металла. Алиса невольно поежилась.

- Журналистка, скорее, – поторопил ее майор Дегтярёв, отдавая ей в руки целый ворох бинтов и шприцев. – Подержи бинты, а я руки помою. И тебе советую.

- Тут вода есть? – удивилась Алиса. – А она не зараженная?

- Нет, здесь все в норме, – натяжно улыбнулся Александр и прошел в ванную, где стало слышно, как бежит вода из крана. – Припять – самое безрадиационное место в мире. Ты же знаешь.

Девушка хмыкнула и откинула кусок комбинезона «Сева» с груди наемника, а затем разрезала насквозь промокшую кровью нательную майку Дмитрия. Взгляду открылись четыре глубоких и рваных пореза, которые сильно кровоточили. Алиса разорвала одну упаковку бинта и прижала к ране, пытаясь остановить кровотечение. Светлый издал тихий стон. Видимо боль сильная.

- Терпи, наемник, – проговорила Романова. – А то проиграешь наш спор.

Внезапно веки Светлова задрожали, и он на миг открыл глаза:

- Черт, мы где? – прошептал он, кривясь от боли. – Крошка, ты как?

- Молчи, наемник, – Алиса вздрогнула, когда увидела, что после каждого слова Дмитрия, кровотечение из ран на груди становилось сильнее. – Мы в безопасности.

Светлый даже попытался улыбнуться, как его лицо исказила страшная гримаса боли, и он потерял сознание. Бинт промок насквозь, а струйки крови потекли по ребрам наемника.

- Дегтярёв, скорее! – прокричала Алиса в панике.

В дверях появился майор, с его рук капала вода. Он тут же встал на колени перед раненным и быстро сказал:

- Скорее! Достань аптечки, – он стремительно развернул свежие бинты и начал промокать их водкой “Казаки”. Длинные и жесткие рукава комбинезона “Сева” жутко мешали оказывать медицинскую помощь.

- Черт! Скорей расстегни комбинезон!

Алиса бросила аптечки рядом с софой на пол и принялась расстегивать комбинезон “Сева” с которым она не подружилась с самой станции «Янов».

- Где кнопка для расстёгивания? – спросила девушка, ища пальцами небольшую зеленую кнопку на спине майора СБУ.

- Ничего сама сделать не можешь! – укорил ее Дегтярёв и сам нажал на клавишу расстегивания, расположенную под воротником. – Стащи рукава, живо!

Алиса стянула с рук военного комбинезон и опустила тяжелую прорезиненную ткань верха экипировки на пол. Через несколько секунд Дегтярев остался в черной борцовке, а его руки были в крови Светлова.

- Мой руки беги, – закричал Александр, оценив серьезность раны. – Шить придется! Сама сними комбинезон, мешать только будет.

Алиса помчалась в ванную, судорожно нащупав мыло, включила холодную воду. Найдя заветную клавишу на своем комбинезоне, девушка выпрыгнула из тяжелой экипировки, оставаясь в легкой маечке с коротким рукавом и защитных брюках. Затем, Романова вбежала в зал: Дегтярёв уже обработал раны и прокаливал огромную кривую медицинскую иглу над огнем спички.

- Держи, – кинул в руки Алисе пузырек с перекисью водорода. – Лей, когда я буду зашивать?

Романова кивнула и раскрутила крышечку пузырька. Майор вздохнул и начал сшивать рваные края раны. Все получалось ловко и быстро. Алиса заливала проколы перекисью, которая шипела и пенилась, капая на старый паркет на полу. Всего наложили двадцать швов на четыре пореза, а затем поверх ран наложили бинты с дезинфицирующей мазью.

Часы на стене, говорили о том, что уже полвторого ночи. Дегтярёв обмотал нить вокруг иглы и убрал все медикаменты в свой рюкзак. Алиса молча глядела на гору окровавленных бинтов, лежащих на полу, затем ее взгляд привлекла одна особенность.

- Смотри, – дернула девушка за рукав военного. – Что это?

Дегтярёв тоже взглянул на правое плечо наемника, где всего пару мгновений назад была глубокая царапина, а сейчас она начала затягиваться прямо на глазах. Ткань стала светло-алой и очень плотной, будто бы она уже начала рубцеваться, как после недели хорошего лечения.